Уфф… Активированными оказались сразу две раны. Два человека, каждый из которых желает, чтобы его увидели, услышали и поняли. Два человека, у которых это не получается. Два человека, которые оказываются замкнутыми в конфликте, чувствуя себя все более разобщенными.

На той сессии я попыталась их немного приземлить, но они все равно были слишком возбуждены, чтобы ясно видеть происходящее. Только на следующей сессии мы смогли по-настоящему разобраться в произошедшем. Я попросила каждого клиента по очереди прикоснуться к своей ране и выразить друг другу свои мысли.

Начала Изабель.

– Честно говоря, я просто хочу проводить время с тобой. И чтобы ты хотел проводить время со мной. Мне нравится быть вместе, иногда мне этого не хватает. Мне жаль, что я не смогла это выразить по-другому.

Затем пришла очередь Джо.

– Я хочу свободы иногда делать то, что мне хочется. Мне тоже нравится проводить время с тобой. Но я также люблю проводить время и с собой. Даже если какие-то разговоры кажутся тебе бессмысленными, они мне нужны. Я просто хочу знать, что могу жить и для себя, но при этом оставаться в отношениях. Но мне кажется, что для тебя отношения – когда я делаю только то, что хочешь ты. Это контроль, он меня душит.

Вы видите, как эмоциональные потребности вернули каждого обратно к изначальным ранам? Эмоциональные потребности Изабель сосредоточены на желании быть в приоритете. Она хочет проводить время с Джо. Но его эмоциональные потребности сосредоточены вокруг принадлежности. Я хочу знать, что могу делать что-то для себя и при этом оставаться в отношениях. Я хочу быть собой, при этом по-прежнему быть половинкой.

Джо и Изабель прекрасно поработали, выразив себя друг перед другом. Но не менее важным было то, что они осознали себя, свои раны и свои потребности. Именно здесь может произойти поворот. Именно здесь могут произойти перемены.

Работа с ранами нарушает нашу реактивность, не позволяя нам впадать в повторные конфликтные циклы. Это не всегда возможно именно в тот момент, когда ситуация накаляется. Но если мы хотим расти – то нам нужно потом вернуться и оценить, что упускаем.

Конфликт, если его правильно разрешить, может сформировать более глубокую связь между людьми, способствовать и личному, и обоюдному исцелению. Я рассматриваю конфликт как индикатор. Он дает понять, что там, в нашей глубине, происходит нечто очень важное. Конфликт – один из величайших показателей того, что если мы замедлимся, проявим любопытство и открытость, то найдем незаживающую рану, которая требует нашего внимания.

Когда вы в последний раз пытались кого-то контролировать? Можете ли вы предположить, какая рана активировалась у вас, спровоцировав острую реакцию? Что конкретно вы пытались донести через подобный контроль? Почему именно контроль был тем средством, которым вы воспользовались?

Когда вы в последний раз чувствовали, что вас пытаются контролировать? Можете ли вы предположить, какая рана в вас активировалась? Как вы отреагировали на этот контроль? Что вы пытались донести? Возможно, это не очень хорошо удалось?

НЕ ПРЕЗИРАЙ

Карл был взбешен:

– Я увольняюсь. Серьезно. Я ухожу оттуда. Я терпеть не могу эту работу. И я терпеть не могу его.

Мы встретились на сеансе, куда он пришел с работы, где его босс сделал что-то, что вывело мужчину из себя. Карл – из семьи офицера военно-морского флота. Властный отец заставлял мальчика (а также его братьев и сестер) заниматься военной муштрой рано утром.

– Хотите высказать все, как есть? – спросила я. Это прием, когда вы просто позволяете всему вырваться из вас. Не нужно быть вежливыми, не нужно следить за тем, что говорите – просто дать волю своим чувствам. Гневная тирада может принести настоящее облегчение и высвободить много сдерживаемой энергии. И Карл был готов!

– Честно говоря, я прокручивал в голове варианты того, как я уволюсь. Как лучше всего поставить его на место? Что я могу сделать, чтобы смутить его или унизить? Меня тошнит от него и его глупой физиономии. Он думает, что сильнее, но он полный идиот и не знает, как управлять людьми. Всегда такой высокомерный, такой напыщенный, всегда ведет себя саркастично по отношению ко мне, стараясь унизить. Буду увольняться.

Карл перевел дыхание.

– Как вы себя теперь чувствуете? – спросила я.

– Немного лучше. Спасибо.

– Так что же произошло? Что за обстановка у вас на работе? Похоже, что-то произошло прямо перед сеансом.

– Да это уже давно. Он унижает меня перед другими, контролирует по мелочам, чуть ли не на микроуровне. Сегодня он отключил меня от очень нужной электронной рассылки. Это просто вывело меня из себя, я сказал ему, что он гад, а потом мы разругались.

Презрение – это максимальный уровень критиканства. Это самый разрушительный способ конфликта. Для супружеских пар – это симптом возможного разрыва в отношениях. Когда человек презирает другого, он проявляют также неуважение, сарказм и высокомерие. Он говорит с позиции превосходства, считая себя несоизмеримо лучше. Презрение может выражаться и в оскорблениях, о чем мы говорили в главе 7. Часто человек, на которого они изливаются, чувствует себя оплеванным и никчемным.

Конфликт между Карлом и его боссом разгорелся настолько, что людям пришлось их разнимать. Обошлось без рукоприкладства, но они бросали друг другу в лицо оскорбления. Карл был по праву расстроен, но он также понимал, что подобная реакция была не вполне уместной. Конечно, никто не хочет, чтобы с ним разговаривали свысока и контролировали его. Но такая яростная реакция – тревожный знак.

– Карл, как вы думаете, почему так отреагировали?

– Разве то, что он ведет себя как идиот, не является достаточным объяснением? – усмехнулся он.

Я улыбнулась в ответ, но продолжила:

– Есть ли что-то знакомое в том, что произошло? Напоминает ли вам то, как ведет себя ваш босс, о чем-нибудь или о ком-нибудь?

Это сработало. Босс напоминал ему отца. Карл чувствовал, что его контролируют, разговаривают свысока и игнорируют. То, как его босс вел себя в целом, заставляло мужчину чувствовать, что он не является частью команды. При этом он всегда хотел быть своим для коллектива.

Карл довольно быстро смог определить, что личная рана активировалась из-за того, что босс отключил его от электронной рассылки, и что он вступил в конфликт, пытаясь быть увиденным, услышанным и понятым.

– Ну а что я должен делать, когда он вытворяет подобные вещи? – спросил Карл.

Для начала я хотела, чтобы