востроей,

Нещарблё́ны, некровавлены,

Начали рубитьсе саблями вострыми.

225 От рук их сабельки загорелисе,

С носка до пяты исщербалисе,

По насадочкам извихлялисе.

Бросили их на матушку сыру землю́.

Соскочили тогда со добрых коней на матушку сыру землю́,

230 Схватились в рукопашной бой.

Дралисе они, помесили матушку сыру землю́ до колена.

У старо́го права нога да прокатиласе,

Лева рука да прохватиласе.

Улетел старо́й на матушку сыру землю́.

235 Взлетел Сокольничек ему на белы́ груди,

Вытащил чанжалище булатен нож,

Хочет распороть у старого белы́ груди́,

Вытащить лёгка, печень и ретиво́ сердцо́,

Предать старо́го злой смерти.

240 Тогда взмолился старо́й богу-господу:

«За что выдали меня поганому татарину на пору́ганье?

Стоял я сорок лет за церкви за соборные,

Стоял за веру за крещеную,

За пресвяту я божью матерь богородицу

245 И за всю силу небесную,

Стоял я за тех младенцев троелётныих,

За тех девиц сорокалётныих,

Не выдавал поганым татарам на пору́ганье».

Вдруг у старого силы при́было.

250 Схватил Сокольника за черны́ кудри́,

Свистнул его с себя на сыру землю́,

Взлетел ему на белы́ груди́,

Вытащил чанжалище булатен нож,

Хочет у него распороть белы́ груди́,

255 Вытащить вон ретиво́ сердцо́.

Замахнулсе, хочет всадить ему булатен нож в белы́ груди́ —

В плече у его рука застояласе.

Стал Илеюшка выспрашивать:

«Кто ой еси, удалой доброй молодец,

260 Коя села, коя города,

Какого роду, какой племени,

Как тебя именё́м назвать, величать по отечеству?»

Говорит Сокольничек таковы слова:

«Когда я сидел у тебя на белы́х грудя́х,

265 Я не спрашивал у тебя ни роду, ни племени,

Ни отца не спрашивал, ни матери.

Пори мои груди белые,

Тащи вон мое ретиво́ сердцо́, лё́гка и печень».

Во второй раз замахнулсе старой казак Илья Муромец —

270 Во локтю у Ильи рука застоялосе.

Опять старой стал выспрашивать:

«Кто ой еси, удалой доброй молодец,

Коя села, коя города,

Какого роду, какой племени,

275 Как тебя именё́м назвать, величать по отечеству?»

Говорит Сокольничек таковы слова:

«Когда я сидел у тебя на белы́х грудя́х,

Я не спрашивал у тебя ни роду, ни племени,

Ни отца не спрашивал, ни матери.

280 Пори мои груди белые,

Тащи вон мое ретиво́ сердцо́, лё́гка и печень,

Представляй меня да злой смерти».

Третьё́й раз замахнулсе старой казак Илья Муромец —

В кисти рука застоялосе.

285 Тогда стал он опять Сокольничка спрашивать:

«Кто ой еси, удалой доброй молодец,

Коя села, коя города,

Какого роду, какой племени,

Как тебя именё́м звать, величать по отечеству?»

290 Тогда сказал ему Сокольничек:

«От того я от моря, моря синего,

От того я от камешка от Ла́тыря,

От той от матушки Золотыгорки».

Соскакивал старой на резвы ноги́,

295 Брал Сокольничка за белы́ руки́,

Ставил его на резвы́ ноги́,

Целовал его в уста саха́рные,

Называл его сыном любимыим.

Говорит Сокольник таково́ слово́:

300 «Как ты мог меня прижить моей маменьке?»

— «Я у твоей маменьки жил в таю три месяца,

Тут я тебя прижил, мой сын».

— «Я съезжу, спрошу у маменьки,

Верно ли ты ею хвастаешь».

305 На коня скочил, в стремена ступил,

Погонил Сокольничек во своё место́.

А старо́й казак поставил шатер белобархатной,

Лег спать с великого побоища,

Захрапел, как порог зашумел,

310 Пригонил Сокольник ко свою́ месту́,

Не приказывал коня, не привязывал,

Как бежал он в палаты белокаменны.

Повстречалась ему маменька родимая.

Говорит Сокольник таковы слова:

315 «Был я на полях на киевских,

Видел старого казака Илью Муромца,

Он тебя назвал б....ю, меня зовет вы....ком».

— «Не пустым старо́й похваляетсе:

Жил со мной в таю три месяца,

320 Тут тебя мне-ка прижил».

Схватил Сокольничек сабельку вострую,

Нещарблё́ну, некровавлену,

Срубил у матери буйную голову.

Схватил копейцо бурзомецкое,

325 Как бежал он вон на улицу,

Как садилсе на добра́ коня,

Как он ехал во чисто́ поле ко ста́рому.

Ста́рой спит, как порог шумит.

Заскочил Сокольник в шатер белобархатный,

330 Ткнул ста́рого копьем бурзомецким в ретиво́ сердцо́.

А у ста́рого погодилсе на груди чуден крест.

В крест взошло копейцо и сломилосе.

Ото сну старо́й прохва́тилсе,

Соскочил старо́й на резвы́ ноги́,

335 Как схватил Сокольничка за черны́ кудри́,

Свистнул его в вышину поверх,

Поднял повыше дерева стоячего,

Чуть пониже облака ходячего,

Не подхватывал его на белы́ руки́.

340 Пал он на матушку сыру землю́.

Тут Сокольничку смерть случиласе.

Поймал Сокольничкова коня старо́й казак,

Привязал Сокольничка к коню за хвост,

Пустил Сокольничка во чисто́ полё́:

345 «Езди, гуляй по чисты́м полям».

Тогда собрал свой бело́й шатер,

Склал в седёлышко зеркальское,

Вскочил старо́й на добра́ коня,

Сам поехал на заставу богатырскую.

350 Собрались тогда русские могучие бога́тыри

И поехали во стольной Киев-град.

Приезжали они в стольной Киев-град,

Сделал тогда князь им почестен пир,

Пировали они, столовали трое суточки.

Тогда и конец.

44

ПРО ИЛЬЮ

Из того еще из города да ныне из Мурова,

Из того еще села было Карачагова

Уж жил тут и был Иван сын Тимофеевич,

Кабы было у его едино чадо, едино милое,

Как едино было ро́дно, едино любимое,

Уж звали его Илеюшко сын Иванович.

Как лежал нынь Илейко да право тридцать лет,

У его не было под собой же резвых-де ног,

Уж держал Иван Тимофеевич нянечку-служаночку,

Обирала она едино чадо милое, едино любимое.

Тридцать лет лежал — ног не было. И пришел к нему старец, к Илье свету Ивановичу. Попросил его квасу попить,