Я отвернулся к прошел к окну, стискивая за спиной кулаки, а когда через минуту оглянулся, в комнате остались опустевшие кресла вокруг стола, а воздух слегка колышется, словно тут только что пронесся смерч.

Ну, раз никто меня не видит в праведном монаршем гневе, я вернулся почти на цыпочках и, не трогая бумаги, вдруг да за ними вернутся, быстро посмотрел итоговый список.

Лиутгарда, дочь короля Бриттии, Аргентьелла, дочь короля Ирама, Герсвинда, дочь короля Ясти Дерпа, даже Эммаэлла, дочь короля Велечии, которой семь лет… Действительно, чисто династический брак! Значит, я уже дорос, ну-ну. Хотя пока что лишь князь, но короли — люди практичные, считаются с реальной властью. К тому же, возможно, до них дошли слухи насчет кандидатур на королевский трон…

Хотя это не столько короли считаются с реальной властью, сколько мои орлы понимают, что те именно понимают, что к чему и, главное, почем.

Тем более что пока суд да дело, либо я уже взойду на трон, чего ждут окрестные короли, либо взойдет на престол герцог Готфрид, а я, значитца, буду объявлен наследником.

— Сэр Жерар, — сказал я громко, — кончайте играть в карты! Дело есть.

Он появился на пороге, держа руки за спиной, дескать, прячет карты, одни тузы, наверное, во всяком случае делает такое лицо.

— Ваше высочество, — спросил он опасливо, — вы предлагаете… во что-то иное?

— В очко, — сказал я сердито. — Не знаете? Научу… Наши лорды совсем дурью замаялись от безделья. Бросьте клич по всему королевству о наборе добровольцев для военно-гуманитарной миссии по установлению подлинной прозрачной демократии с человеческим лицом в Варт Генце, Турнедо и Скарляндах!

— Ваше высочество?

— Намекните на пряники, — добавил я. — Только туманно, без особых обещаний. Это не Гандерсгейм, там дружественные территории.

— Королевства?

— Территории, — повторил я строже. — Сэр Жерар, я не страдаю старческим маразмом! Если я где-то что-то не, то это не потому, что я сам не, просто не зело важно в данном сугубом контексте и даже не весьма обло как бы. А теперь арбайтэн!

Он исчез, оставив на столе листок с донесениями, что две армии уже сформированы и, как и было велено моей замечательной светлостью, начали выдвигаться из лагерей в сторону железной дороги.

Времени уже в обрез, нужно спешно завершать здесь дела, а затем застоявшийся Зайчик быстро догонит, как бы они быстро ни выдвигались. При погрузке на железнодорожные платформы нужно присутствовать лично, исторический момент как-никак…

Итак, флот строится ударными темпами. Я объявил это всекоролевской стройкой государственной важности, но, главное, нагрузку, как надеялся, хоть особо и не рассчитывал, приняли на себя купцы и торговцы, моментально увидевшие профит уже в торговле с соседней Вестготией, а в перспективе — в захвате и ограблении неведомых островов, где, конечно же, не счесть алмазов в каменных пещерах.

Со стапелей сошла двенадцатая каравелла, как я и обещал Ордоньесу, почти вдвое крупнее и вместительнее его «Девы Морей», бравшей на борт сколько-то там человек экипажа и чуть больше полезного груза. Готовятся к спуску еще три…

Второе — с Вестготией постоянная торговля налажена, ее продвинутые технологии по выплавке стали наконец-то нашли применение в промышленных масштабах.

Гномы, которые в Вестготии, хоть и не живут среди людей, но сотрудничают куда охотнее, чем в моих королевствах, выдают из подземных мастерских точно выверенные рельсы. И хотя я всюду замечаю следы ударов молота, но с допусками все в норме, и «Морской Всадник», названный так в честь потопленного, перевозит морем их столько, что едва борта не черпают воду.

Идея сбрасывать стальные слитки с Края не привилась. С такой высоты наберет сумасшедшую скорость, нашим придется из земли выкапывать, вместо этого построили по моему чертежу систему лифтов, сперва вырубив в стене достаточно широкие ступеньки, а кое-где поставили перила.

Кроме того, со стороны Вестготии затеяна великая стройка по сооружению ровно-наклонной дороги в Сен-Мари. И пусть сперва будет под углом в девяносто градусов, система веревочных блоков может как бережно спустить повозки, так и помочь им подняться, а потом сумеем сделать путь подлиннее, прорубив целое ущелье, зато кони и волы смогут тащить повозки без посторонней помощи. Кстати, работы уже начаты…

По ту сторону Великого Хребта жизнь на какое-то время замерла под толстым слоем снега, а когда вот сейчас начала просыпаться, отсюда уже вломятся две армии, одна принадлежит Варт Генцу, вторая — Скарляндам. Во всяком случае обе будут служить гарантами мира и безопасности в тех регионах, это уже точно.

Я вздрогнул, на пороге стоит сэр Жерар и смотрит, как показалось, с укоризной.

— Ну что там? — сказал я раздраженно. — Сэр Жерар, вы призрака изображаете? Могли бы похрюкать, посопеть, почесаться, как вы иногда умеете смачно, я видел-видел, чтоб мое высочество изволило обратить внимание…

Он проговорил с неподвижным лицом:

— Ваше высочество, к вам просится посол для личной беседы по приватному вопросу.

— Какой посол? — спросил я. — Что за посол?.. От какой державы?.. Вы что, сразу сказать не можете?.. Одевать мне все регалии или можно встречать как бы в трусах, которых еще нет, но пора придумать?..

Он проговорил так же безразлично:

— Он сказал, что от Мезины. Это королевство вроде такое. Где-то. А важность… можете определить сами. Так примете или гнать в шею?

— Надо бы в шею, — ответил я, — но я пока какой-то неправильный король, слишком-любопытный, что у вас порок, а у королей именуется здоровой любознательностью. Давайте его сюда! Мне не так уж важно, чем заниматься, только бы не работать на благо страны, гуманизма и демократии.

Он ответил безучастно:

— Потому и предложил.

Я, набычившись, смотрел, как он вышел в коридор, переговорил там недолго, затем провел в комнату приземистого человека в чрезмерно пышном кафтане оранжевого цвета с обилием золотых цепей, брошек и застежек. Штаны и сапоги тоже ядовито-оранжевые, с толстыми золотыми нитями.

Он поплясал некий сложный танец, высоко вскидывая ноги и то кланяясь, будто готовится боднуть, то горделиво выпячивая грудь, как бойцовский петух, у которого не меньше десятка кур и есть шанс отбить еще столько же у соседа.

Когда он закончил, мне хотелось похлопать в ладоши и бросить ему монету, прекрасное исполнение, но задавил в себе человека и спросил вежливо, как переполненный либеральными ценностями общечеловек:

— Господин посол?

Он красиво поклонился, раскинув руки, как крылья, слышно даже, как оперся о воздух, даже заскрипело.

— Ваше высочество…

— Вы из королевства Мезина? — спросил я.