каждый день разрушаем барьеры, но мне нужно глубже проникнуть в его тьму, чтобы преодолеть это последнее сопротивление.

Данте выглядит таким умиротворенным, больше похожим на влюбленного, чем я когда-либо его видела. Я хочу протянуть руку и прижаться своими губами к его, но я знаю, что ему нужно отдохнуть.

— Перестань пялиться на меня, — внезапно говорит он, притягивая меня к своей груди.

Я прижимаюсь к нему ближе, обхватывая руками его тепло и жизненную силу.

— Ты правда купил мне лошадь?

Легкое движение приподнимает уголки его губ.

— Я купил тебе три.

— Три? — я приподнимаюсь на локтях, чтобы посмотреть на него.

— Не смог определиться.

— Ты меня балуешь.

— Я бы это делал, если бы ты позволила. И затем, я знаю, насколько сильно ты ненавидишь мои деньги.

— Я ненавижу то, как ты зарабатываешь деньги, — поправляю его.

— Зарабатывал, а не зарабатываю. Мои деловые отношения изменились.

— Данте-мститель, — тихо размышляю. — Я полагаю, мораль не так хорошо оплачивается?

— Кто сказал что-нибудь о морали? — огрызается он, хватая меня за талию и усаживая верхом на себя.

— Ты разоблачаешь банду секс-торговцев, Данте. Это квалифицируется как большой шаг вперед по сравнению с распространением наркотиков.

Я наклоняюсь, чтобы снова уткнуться в его шею, вдыхая полной грудью его насыщенный аромат и прижимаясь своим влажным лоном к твердым мышцам его живота. Низкое рычание вырывается из его груди, когда он обхватывает мои бедра. Он начинает управлять моим телом, побуждая меня еще глубже вжиматься клитором в его кожу.

— Ваша поездка была успешной? — я задыхаюсь.

— Да, мы устранили его, — хотя, похоже, он не особо этому рад.

Отбросив простыню, Данте встает с кровати, а я все еще обвиваюсь вокруг него, как вторая кожа. Он вот так просто идет со мной в ванную и включает душ. Я визжу, когда струи холодной воды быстро окатывают наши тела.

— Она ледяная!

— Тогда мне лучше согреть тебя.

Он прижимает меня спиной к белой плитке и жадно целует. Его язык нападает на мой рот, в то время как руками мужчина бродит по моему телу, скользя вверх и вниз к моей заднице.

— Ты сводишь меня с ума, — внезапно рычит он, отрывая свои губы от моих. — Ты забралась ко мне в голову и теперь становишься гребаной обузой.

Я запрокидываю голову, когда он терзает мой сосок, сильно его посасывая, а затем зажимая кончик зубами и посылая уколы удовольствия в сердцевину. Данте возвращает губы к моему рту, когда продвигает меня выше по стене, чтобы прижать к головке своего члена. К этому моменту вода из холодной превратилась в слишком горячую, но я хочу сделать кое-что еще более опаляющее.

— Опусти меня, — говорю я ему, дергая его за руки, чтобы освободиться.

— Ты не можешь здесь отдавать приказы, — говорит он, свирепо глядя на меня сквозь пар и брызги.

— Я обещаю, что сделаю так, чтобы это того стоило.

С ворчанием он уступает и опускает меня обратно на пол. Я тут же падаю на колени, улыбаясь его внезапной неподвижности, когда он угадывает мои намерения. Обхватив пальцами основание его члена, я осторожно облизываю головку, пробуя на вкус его соленость и отголоски собственного тела, прежде чем полностью взять его в рот.

— Бл*ть!

Я отстраняюсь и повторяю свое действие.

— Посмотри на меня, — стонет он, приподнимая мой подбородок.

Желание превратило его голос в глубокий скрежет. Он склоняется надо мной, сжатыми кулаками врезаясь в белую плитку над моей головой, вода бьет по его спине и создает вокруг меня мини-водопады. Его глаза ― горящие лужи мазута.

Когда наши взгляды прикованы друг к другу, он глубоко проникает в мой рот, задевая заднюю стенку горла и заставляя меня задыхаться и сплевывать слюну.

— Ты хотела этого, так возьми, — шипит он сквозь стиснутые зубы.

Я знаю, что он имеет в виду не только минет, и мой дух соперничества разгорается с новой силой.

Он снова толкается в мой рот, но на этот раз я готова. Данте переполняет меня собой, и я запрокидываю голову, чтобы избежать рвотных позывов.

— Черт, так хорошо, — выдыхает он. Я знаю, он видит триумф в моих глазах, и это заводит его еще больше.

Его следующие толчки еще более жестокие, но я принимаю все это, пока мои губы не касаются пальцев, все еще обхватывающих основание его члена. Он отстраняется, и я сильно и безжалостно начинаю дрочить его, пока Данте снова не начинает стонать.

Каким-то образом эта душевая кабина стала нашим полем битвы. Он видит, как далеко он может подтолкнуть меня, и я беру все, что он предлагает, и даже больше. Я не позволю себе проиграть, какой бы ни была эта игра. Я не остановлюсь, пока он не выкрикнет мое имя.

Я поднимаю другую руку, чтобы нежно сжать его тяжелую мошонку, пока он трахает мой рот снова и снова. Мои глаза слезятся от его нападок, но могу сказать, что он близко. Его тело напрягается от напряжения, и его ворчание становится почти гортанным по своей интенсивности.

Близко, так близко… я могу это сделать.

Он меняет правила игры, отрывая мою руку от своего члена и сжимая в кулаке мои волосы, чтобы удержать меня неподвижно, не давая мне возможности контролировать глубину его толчков. В ответ я начинаю массировать нежную кожу его промежности, и это толкает его за край.

— Сейчас, Ив!

Он кончает, опустошая себя внутри меня, покрывая мой рот и горло. Я чувствую, как он смешивается со слюной на моем подбородке, прежде чем вода смывает все с меня дочиста.

Данте прижимается лбом к плитке, и я выпускаю его член изо рта. Его огромная грудь поднимается и опускается, когда он пытается отдышаться. Я быстро сглатываю и смотрю на него снизу вверх, ожидая его следующего шага. У меня подкашиваются колени, а глаза щиплет от воды. Я чувствую, как мое собственное возбуждение стекает по моим бедрам, и моя сердцевина пульсирует от желания. Я никогда не видела ничего более возбуждающего, чем выражение его лица, когда он только что кончил. Знание, что я сделала это с ним. Знание, что я могу делать это снова и снова до конца наших жизней.

Если только я скажу «да».

И все же, я победила. Прошла тест. Я чувствую себя сильнее, чем когда-либо, и все благодаря этому великолепному мужчине, возвышающемуся надо мной.

Через мгновение он снова открывает глаза.

Взгляд полностью сосредоточен на мне.

— Потрогай себя, — хрипло приказывает он. — Теперь моя очередь наблюдать, как ты кончаешь.

Мы вновь сжигаем друг друга взглядами, когда