Он пел дальше, будто не слышал ее.

— Но какое облегчение. Оно едва что-то ловит, ничего на короткой волне. Только одинокий бестелесный голос, утверждающий, что он чей-то дедушка.

«О дедушка, какие тайны Саша выудил из тебя обманом?»

Ее полузамерзший, на три четверти в ужасе, совершенно неподготовленный разум искал опору в этой скользкой беседе.

— Должно быть, сломано...

«Нет-нет, дура! Не признавай вину!» Один звонок — и Саша урежет выплаты ее семье. Или их арестуют как диссидентов.

Он кивнул.

— Ну конечно. Оно ведь даже не включается в розетку. К тому же, я так понял, твой единственный живой дедушка очень болен. Он ведь в коме в Москве?

— Да, Саша.

Он протянул руку и похлопал ее по плечу.

— Не нужно беспокоиться. Советские доктора — лучшие в мире, ты же знаешь. А он — ветеран Великой Отечественной войны? Такие выдающиеся люди получают лучшее лечение. Уверен, вряд ли с ним случится что-то плохое.

Скрытая угроза, как кулак, сжала ее нутро. Она прижала ладонь к животу, глотая воздух.

— Шеф...

— Ты тоже выдающийся человек, Татьяна Михайловна. Больше жизней, чем у кошки! Сначала выжила после прыжка в ледяную реку в январе. Потом оказалось, что незаконно владеешь радио, но кто его нашел? Я! Снова удача! Ведь я знаю о твоей абсолютной верности и самоотверженности. Другой аппаратчик извратил бы это для своей выгоды.

Она моргнула. Что происходит? Ее разум слишком замерз и работал медленно, не поспевал.

Саша встал.

— Поэтому, чтобы тебя защитить, я заберу этот странный прибор. Лучшее решение, не правда ли?

«Боже мой. Дедушка».

Она смотрела на него с мольбой золотой рыбки.

— Я... В смысле, я думаю...

Он снова от нее отмахнулся.

— Ну же, ну же, не стоит меня сейчас благодарить. Может, в будущем представится возможность.

— Возможность?

— Услуга. Я оказываю тебе услугу, и может, придет время, когда мне потребуется услуга взамен. Как я сказал, мы заботимся друг о друге.

Для такого есть другое слово. Шантаж.

Он пожал плечами.

— Ты очень изобретательная, Татьяна Михайловна. Если когда-то до этого дойдет, уверен, ты справишься с задачей.

Он натянул пальто, а с ним и мантию отеческой заботы.

— Возьми на завтра выходной. Отлежись, а то схватишь простуду. Это Сашин приказ! Я попрошу товарища Острохину справиться о тебе. Она принесет пироги.

Последнее предложение он подкрепил улыбкой и подмигиванием, будто не грозился убить ее дедушку и не показал с тошнотворной ясностью, что теперь она во всех смыслах в его распоряжении.

Саша помедлил на пороге.

— Тебе стоит задуматься о переезде. Управдом нечестный человек. Поговаривают, за малейшую взятку он впустит в квартиру к уважаемой юной девушке такого странного старика, как я. Я боюсь за тебя, живешь среди презренных мерзавцев. Доброй ночи.

И с этими словами он исчез, с дедушкиным конструктом под мышкой.

***

Гейб, спотыкаясь, пробирался среди могил, опираясь на Джордан и Алистера. Зажатый между запахами сандала и одеколона, он чувствовал себя потерпевшим кораблекрушение в мужском отделе «Хэрродс»[38]. Алистер, с уверенностью летучей мыши, вел их сквозь темень, направляя к восточному входу.

Новый шум добавился к звукам погони. Сначала — ужасающий грохот и треск, будто что-то вырвалось из старого деревянного гроба. Затем медленный, но ровный хруст неуклюжих шагов по гравию.

Всего в нескольких метрах впереди появилось свечение трех фонарей в тумане. Алистер помедлил мгновение, будто сверяясь с внутренней картой. Резко бросил:

— Сюда, — и потянул их на север, в старую часть кладбища. Они миновали ряды надгробий.

— Тут, — так же резко. И притянул их к земле.

Они остановились за надгробием, столь темным и древним, что буквы стерлись. Гейб подумал бы, что его жилец давно забыт, но кто-то недавно оставил на каменной плите букет. Больше травы, чем цветов, но все же милый жест.

Джордан нахмурилась, увидев это.

— Погоди-ка...

Алистер выжимал букет, как кухонное полотенце, пока тот не разорвался, выдохнув облачко семян и лепестков. Это вызвало странное, но приятное покалывание, ощущаемое новым чувством Гейба, которое он называл наследием безбилетника. Похоже на легкую магию.

Волшебник из МИ-6 прошептал:

— Это даст нам несколько мгновений невидимости.

Спустя секунды полицейский миновал их укрытие. Гейб видел мужской силуэт в тумане, слышал шорох его одежды. Но коп даже не помедлил, скользнув по ним лучом фонаря.

Гейб нахмурился.

— Это что сейчас было?

Впервые за ночь тень улыбки заиграла на лице Джордан. Она прошептала:

— Алистер усыпал талисманами все кладбище.

Алистер покачал головой.

— Только в стратегических точках. Ко всему нужно готовиться.

— Я-то гадала, зачем ты покупаешь столько моих безделушек.

«Готовиться». Что там говорил Алистер? Что-то насчет предсказуемости...

— Погодите-ка. Вы знали, что я попытаюсь это сделать?

Алистер дернул манжеты.

— Я подозревал, что рано или поздно вы отправитесь искать голема. — Откуда-то из тумана раздался крик, затем тяжелый удар — будто раскололся могильный камень. — Я не ожидал, что встреча будет столь впечатляюще успешной.

— Но откуда? Я никому не сообщал, куда пойду.

— Прага полнится историями о големе. И, судя по описаниям, это крайне мощный конструкт. Его искали многие по обе стороны нашего оккультного конфликта. Трудно устоять перед очарованием такой соблазнительной легенды.

— Но за все время никто не мог его найти, — сказала Джордан. — Ведь это лишь легенда.

— Мы все так думали. — Алистер пожал плечами. — Любые следы оживляющего заклинания стерлись столетия назад. Поэтому его не удавалось найти. Ну, до сих пор, пока не появился удивительный мистер Причард.

Гейб потер ноющее запястье. На коже отчетливо проступал отпечаток руки. Сожми голем его руку чуть крепче, превратил бы кости в труху.

— Кстати о нем. Насколько я знаю, наш общий друг в последнее время вел себя неосторожно, — продолжил Алистер, — но я слегка озадачен, обнаружив, что и вы вовлечены в это опрометчивое предприятие, мисс Римз.

— Я его должница, — она дрожала, обхватив себя руками. — В том, что случилось с Гейбом... виновата я.

— Вы имеете в виду знаменитое злоключение мистера Причарда в Каире? Несомненно, захватывающая история. Хотя, когда человек наводит осторожные справки — и все, заметьте, по служебным каналам, — подробности исчезают из виду. Я подозреваю, что вы, мисс Римз, единственная, кто знает все.

Она прикусила губу и бросила нервный взгляд на Гейба.

Хотя его голова кружилась,