Мне же это еще предстоит.

Свыкнуться с мыслью, заставить себя воспринимать ее как нечто само собой разумеющееся. Что, бомба? Ну и прекрасно. Я всю жизнь живу на ней, я привык к этому состоянию и всяческие прыжки при этом совершенно неспортивны.

Честное слово, я почти пожалел, что стал задавать Табите вопросы об этой пресловутой ампуле. В данном случае неведение и в самом деле было благом. Однако что сделано, то сделано…

Старательно обходя своих компаньонов стороной, я перебрался к другому борту. Общаться мне сейчас с кем бы то ни было не хотелось. Вот постараться подумать, решить, что можно сделать в будущем с…

А что можно сделать? Наставить на эту милую троицу свою пушку, отобрать у Тискальщика ампулу и попытаться ее уничтожить? Каким образом? Проще всего, наверное, кинуть её вниз, в воду. Однако даст ли это гарантию, что содержимое ампулы никогда не соприкоснется с окружающим миром?

Конечно, она может попасть в ил и упокоиться в нем на веки вечные. С другой стороны, с таким же успехом она может упасть на каменистое дно и разбиться, а если глубина большая, то ее может раздавить давление воды. В этом случае содержимое ампулы активизируется, и начнется процесс, который через несколько лет закончится еще одним временем свирепых ветров, изменением условий выживания и, соответственно, гибелью большей части не такого уж и многочисленного мыслящего населения.

Невеселая перспектива. Очень невеселая.

Я посмотрел на Тискальщика и Пса. Табита сделала свое дело, и теперь они уже снова друг другу улыбались.

Может, все пока идет правильно, так как нужно? Может, действительно самым лучшим выходом будет продать ампулу? Пусть кто-то иной решит ее судьбу. И потом, как сказала Табита, покупатель будет кровно заинтересован, чтобы с ней ничего не случилось.

А еще — деньги. Ну да, как я о них забыл? Деньги, они самые. Оставив все как есть, я получу еще и деньги, а также некоторое время, чтобы их потратить.

Интересно, будет ли мне сладко жить с этими деньгами? Каждую минуту ожидая известия о том, что бомба, та самая, хранящаяся в ампуле, наконец-то рванула?

Мне захотелось дать себе пощечину.

Все, все, пора очнуться. Хватит идиотских мыслей. Неужели я когда-нибудь рассчитывал жить долго? Хоть когда-нибудь? И именно с такой целью пошел в заслон?

Нет, хватит думать всякие глупости. Пора возвращаться на грешную землю. Только четкое, холодное, рациональное мышление. Цель? Выжить любой ценой. Как обычно. При удаче неплохо было бы ухватить побольше деньжат, но это уж как придется. Это — при большой удаче.

Обдумать положение, в котором я оказался, и лишь потом действовать. Не раньше. Благо какое-то время еще есть. И вообще не мешало бы получить побольше информации. Например, откуда эта штука, эта проклятая ампула, взялась? Может быть; сейчас их где-нибудь штампуют сотнями?

Да нет, будь такая возможность, не было бы из-за этой ампулы такой битвы. Значит, она — уникум. И вряд ли в ближайшее время появятся другие. Откуда она взялась? Кто был тот нестандарт, у которого ее забрал Ехидный Пес? Не настало ли время задать кое-какие дополнительные вопросы?

Все еще раздумывая над этими вопросами, я сделал шаг в сторону своих компаньонов, и Тут в палубу в полуметре от меня ударила пуля. Оп-ля!

Я резко обернулся, пытаясь углядеть, где находится стрелок — а руки уже брали на изготовку «газонокосильщик», — и углядел.

Увлеченный своими мыслями, я, оказывается, не заметил, что справа по борту показался еще один остров. Причем на нем жили люди, явно находящиеся на гораздо высшем уровне развития, чем те, которые совсем недавно пытались подстрелить нас из луков. На берегу стояли не хижины, а самые настоящие дома, и даже виднелся небольшой причал. В данный момент он был пуст, поскольку два старых катера, для которых он предназначался, теперь на всех парах плыли за нашим кораблем. Впрочем, стреляли не с них, не совсем с них.

За одним из катеров, привязанный к нему тонким, но, очевидно, прочным тросиком, летел аппарат, здорово смахивающий на большого воздушного змея. Под ним в веревочной люльке висел стрелок. Вот аппаратик, клюнувший было носом, выпрямился, и ствол карабина в руках стрелка снова нацелился в мою сторону.

А не пора ли позаботиться о собственной безопасности, тем более что мои компаньоны это уже сделали?

В самом деле, Табита, Пес и Тискальщик, не теряя время на размышления, уж спрятались за корабельную надстройку и теперь отчаянно махали руками, призывая последовать их примеру.

Почему бы и нет?

Стрелок находился пока слишком далеко, и устраивать перестрелку было еще рановато. Да и не собирался я служить мишенью для его более дальнобойного оружия. Кроме того, мне хотелось узнать, как шкипер-интеллект справится с такой опасностью.

— К нам! К нам! — крикнула Табита. — Давай быстрее сюда!

Я кинулся под защиту надстройки и, очутившись рядом с компаньонами, спросил:

— Зачем им это нужно?

— Откуда я знаю? — буркнул Пес. — Очевидно, надеются добиться того, чтобы наш корабль остановился.

— Почему мы должны останавливаться? — спросил Тискальщик.

— Ну, не знаю, — развел руками Нес. — Просто не знаю. Может, они сумасшедшие. Возможно, у них так проходит обряд превращения в мужчину. Надо напасть на кого-нибудь и обязательно его подстрелить. Не важно, на кого. Просто после этого мальчик становится мужчиной.

— Ты так думаешь? — с сомнением спросил я. Нечто подобное, как я знал, ранее практиковалось у первобытных племен, в самые-самые древние времена. Культ предков, жертвоприношения и обряд, согласно которому мальчики превращались в мужчин. Все это из одной оперы. Очень древней… Хотя кто знает, до чего можно дойти, если ты живешь маленькой общиной на крохотном, оставшемся от огромной суши островке и каждый день ждешь, что вода вот-вот поднимется еще немного и тебе станет негде жить?

— А это имеет значение? — спросил Тискальщик. — Может быть, лучше попытаться этого стрелка успокоить? И не твоя ли это работа, Нюхач?

Возразить тут было нечего. — Где-нибудь на корабле есть нечто более дальнобойное, чем «газонокосильщик»? — спросил я у Пса.

— Конечно, есть, — ответил тот. — Однако я бы советовал пока немного подождать. Если эти ребята подплывут поближе, охранная система сделает из них решето.

— А мы тем временем, — ворчливо сказал Тискальщик, — будем вынуждены прятаться и дрожать от страха перед какой-то лодчонкой?

— Все-таки давайте подождем, — предложил Пес — Мне бы хотелось посмотреть, как защитная система справится с воздушной целью.

— Ага, — промолвил Тискальщик, — заказывая параметры охранной системы, ты, значит, рассчитывал также и на воздушную атаку?

— На всякий случай, — признал Пес. — И как видишь, такой случай подвернулся. Думаю, и еще подвернется.