Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Убедившись, что за динозавриков заступиться некому, зверолов приказал индейцам принести две небольшие клетки. Расставив их возле гнезда, он положил внутрь каждой по ломтю консервированной ветчины и оставил дверцы открытыми. Острый, пряный запах не мог не привлечь маленьких хищников, которые наверняка обладали отменным обонянием. И в самом деле, поводив носами, детеныши, пошатываясь и толкаясь, кинулись к дармовому угощению, по неопытности не зная еще, что бесплатное мясо бывает только в ловушке. Так оно и случилось: пропустив двоих из них, Алан захлопнул клетку.
Динозавриков пленение не обескуражило, они ту же с ожесточением принялись рвать ветчину, огрызаясь друг на дружку. Вторая пара, сообразив, что здесь до вожделенного мяса им не добраться, бросилась ко второй клетке, где их ждала та же участь, что и двух других братьев… или сестер? — поди их разбери. Заполучив таким образом сразу четырех детенышей, зверолов велел проводникам тащить их в лагерь. Индейцы продели жерди в кольца в верхней части клеток, подняли их и понесли. Все это Ингрид старательно запечатлела на фотографические пластинки, которые занимали большую часть ее багажа.
Возвращение Алана и сопровождающих его людей в лагерь было триумфальным. Без всякого риска он добыл отпрысков ящера неизвестной породы, тем самым положив начало коллекции живых ископаемых, которая должна будет прославить зверинец миллионера Окстона на весь мир. Увидев миниатюрные подобия ужасных чудовищ, которые беспомощно раскачивались в клетках, даже самые трусливые из проводников воодушевились. Радостными криками приветствовали они маленькую процессию, входящую в узкий проход между валунами, ограждающими палатки экспедиции.
Когда в лагерь вернулись топографы, они тоже первым делом кинулись к клеткам. Маленькие хищники уже осознали, что попались, но духом не пали. Всякий, кто просовывал сквозь прутья пальцы, чтобы погладить чешуйчатые спинки, рисковал остаться без оных. Профессор палеонтологии, увидев это безобразие, потребовал, чтобы динозавриков оставили в покое. Сам он присел перед клетками на корточки и долго рассматривал юных рептилий, стараясь понять, как быстро они станут теми свирепыми гигантами, что наводят ужас одним только своим видом.
— О чем задумались, профессор? — спросил зверолов.
Мистер Дарвин выпрямился и ответил:
— Да вот думаю, сколько у нас осталось времени на то, чтобы без хлопот доставить этих милых созданий в цивилизованные края?
— Что вы имеете в виду?
— Мы не знаем, насколько быстро растут динозавры, — принялся объяснять ученый. — Это сейчас они вполне безобидные малютки, но через неделю могут стать весьма резвыми подростками, с которыми хлопот не оберешься.
— Я рассчитываю убраться отсюда через несколько дней, — сказал Алан. — Отловим еще пару-тройку таких вот малюток и назад.
— Будь моя воля, я бы остался здесь навсегда, — вздохнул палеонтолог.
— Это вам только кажется, мистер Дарвин, — откликнулся зверолов. — Через неделю, от силы — две, вам захочется выпить кофе, сидя в плетеном кресле-качалке, и прочесть свежую «Таймс»…
— Возможно, — не стал спорить ученый. — Хотя вам трудно представить, мистер Экзито, каково это — годами ковыряться в окаменелых костях, которые к тому же разобщены и не составляют единого целого, и пытаться представить, как выглядел их обладатель при жизни. А здесь мне открылся целый мир живых ископаемых!
— Отчего же, — усмехнулся Алан. — Это все равно что с младых ногтей довольствоваться деревенским самогоном и вдруг стать владельцем целого подвала с бочками, полными превосходного шотландского виски.
Липкий туман с запахом серы пропитал одежду и снаряжение, и деваться от него было некуда. Охотники начали опасаться, что отсыреет порох в патронах, и все они разом останутся безоружными. Куда сильнее обескураживало то, что, несмотря на все старания профессора и его помощников, которые составили топографическую схему котловины, на которой были отмечены основные ориентиры, отряд все-таки сумел заблудиться в этом вонючем молоке. К тому же оказалось, что искать здесь самок на гнездах, не говоря уже о детенышах-сиротах, совершенно бесполезно. Похоже, что сюда не забредала живность.
Самое разумное, что можно было предпринять в данных обстоятельствах, это повернуть назад. Да вот только где он, этот «зад», разобрать было невозможно. Проще было двигаться вперед, уповая на то, что рано или поздно им удастся пересечь кальдеру, выйдя на ее противоположный склон. Конечно, при условии, что они не ходят по кругу. Единственным надежным ориентиром было постепенное понижение местности, означающее, что центр котловины отряд еще не миновал. Оставалось надеяться, что, когда они достигнут нижней точки кальдеры, местность снова начнет повышаться и горе-охотники выберутся из тумана.
В центре котловины их ждало настолько невероятное открытие, что поначалу путники даже не поверили своим глазам. Решили, что это морок, навеянный серным туманом, но одинаковых галлюцинаций у разных людей не бывает. Обменявшись впечатлениями, охотники пришли к выводу, что каждый из них видит одно и то же. В сердце кальдеры, миллионы лет назад наглухо запечатанной пробкой из застывшей лавы, высилась уступчатая пирамида ацтекского храма. Стоя у подножия, трудно было разобрать, на какую высоту поднимается это сооружение. Вершина его скрывалась в облаке испарений, но и без того было понятно, что на его уступы ни одна живая душа не поднималась уже многие сотни лет.
Завидев пирамиду древнего святилища, индейцы-проводники пали ниц и долго лежали так, неподвижно, словно мертвые. Матросы-католики только плевались. Мисс Дарвин сделала несколько снимков, в уме прикидывая строчки будущего сенсационного репортажа. А джентльмены принялись строить предположения насчет того, с какой целью ацтеки воздвигли храм в этом затерянном месте. Солдаты о чем-то шептались, отчаянно при этом жестикулируя. К сожалению, никто из джентльменов не обратил на это внимания. А следовало бы!
Решено было сделать вблизи пирамиды привал. Сложить костры здесь было не из чего, ибо ничего, кроме бледной, вялой травы, в промозглой мгле не росло. Пришлось ограничиться отсыревшими галетами да холодной свининой. Для поддержания бодрости в своих людях Алан Экзито пустил по кругу бутылку виски, увы, последнюю из тех, что он захватил с собой. И истратил он это драгоценное пойло понапрасну. А в каком-то смысле даже во вред. Виски подогрел воображение некоторых его подчиненных и придал им решимости в задуманном деле.
После не слишком обильной трапезы зверолов, доктор и профессор решили подняться на вершину древнего святилища. А вдруг оттуда удастся разглядеть, в каком направлении следует двигаться отряду, чтобы поскорее выбраться из туманной ловушки? Взяв с собой лишь револьверы, джентльмены принялись карабкаться по широким уступам, подсаживая друг друга.
