— Вы тоже слышали об этой химерической теории?

— Да-да, приходилось, — солгал зверолов.

— Скорее всего этот превосходно выполненный барельеф символизирует представления древних язычников о смене тропических сезонов — сухого и влажного, — продолжал разглагольствовать доктор. — Этот мотив часто встречается на таких вот, с позволения сказать, каменных скрижалях.

— Почему же обелиск поместили в подземелье, если это просто календарь? — спросила мисс Дарвин, которая с профессиональным интересом прислушивалась к их разговору.

— Потому что это не просто обелиск, — откликнулся сеньор Фернандес. — Это алтарь. Недаром он расположен прямо под дырой. Оттуда сбрасывали жертвы, тела которых нанизывались на острие, окропляя алтарь кровью. Таким образом жрецы обеспечивали сменяемость сезонов.

— А ведь и в самом деле! — подхватила репортерша. — Видите эти бурые пятна в прорезях в камне?

Алан машинально посмотрел на свои пальцы, которыми прикасался к барельефу. Они были чисты, но на камне действительно виднелись бурые пятна. Охотник поначалу принял их за лишайник. «Значит, это кровь?» — подумал он. Только вряд ли жрецы убивали людей ради сменяемости сезонов. Скорее всего, прав тот археолог: древние язычники умели с помощью жертвенной крови обращать события вспять. Он и сам не понимал, почему его так волнует вся эта опереточная мишура — жрецы, обескровленные тела, обелиски с нашептывающими письменами…

Когда вернувшиеся из пирамиды подтвердили, что, кроме каменного обелиска с окровавленным барельефом, внутри нее ничего нет, среди солдат, матросов и проводников воцарилось уныние. Стало ясно, что лучше всего увести людей как можно дальше от этого языческого капища с его зловещими тайнами да и вообще из этой долины, затянутой испарениями вулканической серы. Алан Экзито скомандовал возвращение в лагерь. Отряд тронулся в путь, в направлении, которое заранее высмотрел с вершины заброшенного храма Джеральд Дарвин.

Далеко им уйти не удалось. Чем дальше удалялся отряд от пирамиды, тем громче становился глухой ропот, который поднялся среди простых участников экспедиции. В конце концов эти шепотки и недобрые взгляды, пока еще исподтишка бросаемые на джентльменов, что возглавляли отряд, надоели зверолову. Он знаком приказал остановиться. Люди с охотой бросили поклажу на землю и сгрудились вокруг него. Как бы невзначай положив ладонь на рукоять револьвера, торчащего из кобуры, он обвел тяжелым взглядом мрачные лица солдат, проводников и матросов.

— Мне надоело это бормотание за моей спиной, — негромко, но отчетливо произнес зверолов. — Если и у вас есть что сказать, говорите прямо, глядя в глаза, а не шушукайтесь, как бабы у церкви…

— Сколько можно таскаться в этом проклятом тумане! — послышались недовольные голоса. — Где наше жалование?! Где обещанная премия?! За что мы теперь получим ее?! За двух ящериц?!

— За жалованием обратитесь к мистеру Джонсону, когда мы спустимся с этого плато, — невозмутимо начал отвечать Алан. — На премию все мы можем рассчитывать лишь тогда, когда отловим достаточное количество маленьких ящеров. Что касается тумана…

— Хватит напускать туман, мистер Экзито! — неожиданно встрял в разговор капитан Хоук. — Пора напрямую сказать людям, что вы водите их за нос!

— Опомнитесь, мистер Хоук! — воскликнул профессор. — Что вы такое говорите?!

— Только то, о чем думают все, — ответил бывший кавалерист. — Вы трое первыми подобрались к дыре, и один из вас даже спускался туда. Надо думать, он обнаружил там сокровища проклятых язычников и припрятал их до поры до времени…

— Мне довелось первым спуститься в дыру, — признался зверолов, — но ничего припрятать там я не мог, потому что не хватило длины веревки, чтобы достичь дна. Вы же сами были там, капитан, и обшарили все подземелье. Так что если кто имел шанс припрятать сокровище, так это вы!

— Ладно, может, вы и не прятали золота ацтеков, — вынужденно пошел на попятный Хоук. — Однако вы слишком рано сдались. Золото там наверняка есть. Нехристи закопали его под этим дьявольским обелиском. У нас есть динамитные шашки, взорвем его ко всем чертям!

— Это безумие, капитан! — вмешался доктор Фернандес. — Вы не смеете разрушать историческое наследие моей страны!

— А кто мне помешает, сеньор эскулап? — обратился к нему по-испански Хоук. — Даже ваши матросы не с вами. Они хотят золота, которое обеспечит их семьи на всю оставшуюся жизнь. Верно, ребята?

Матросы радостно взревели. Их крик подхватили индейцы, которые мало понимали, что происходит, и наемные солдаты.

— Взрыв может обрушить не только обелиск, но и всю пирамиду, — попытался образумить капитана зверолов. — И тогда вы ничего не сможете оттуда достать. Как военный, вы обязаны понимать это, Хоук!

— Мне осточертела эта болтовня! — прорычал тот. — Солдаты! Арестовать этих джентльменов и мисс в придачу! Будут сопротивляться — открывать огонь без предупреждения. С этой минуты я принимаю командование экспедицией на себя.

Солдаты обезоружили зверолова Экзито, доктора Фернандеса и мистера Дарвина, а у мисс Дарвин отняли ее фотографическую камеру. Арестованные не сопротивлялись, так как перевес был не на их стороне. Нужно было ждать момента, когда удастся переломить ситуацию в свою пользу. Этим моментом мог стать взрыв, задуманный бывшим кавалеристом. Когда рядовые бутовщики увидят, что затея провалена, они выйдут из повиновения. Однако пока под дулами нацеленных им в спины ружей пленники направились обратно к пирамиде.

У подножия храма мятежный капитан велел извлечь динамитные шашки и моток бикфордова шнура. Один из его людей должен будет спуститься в подземелье и заложить взрывчатку под обелиск. Несмотря на острое желание побыстрее добраться до золота, рядовые участники мятежа не являли чудес расторопности. Алан, который внимательно наблюдал за этими манипуляциям, заметил, что никто из бунтовщиков не рвется выполнить приказ Хоука о закладке динамита, и решил воспользоваться этим. Вздохнув, зверолов сделал шаг вперед.

— О’кей, Хоук! — громко сказал он. — Ваша взяла! Разрешите мне заложить взрывчатку. А то я вижу, ваши остолопы не слишком-то поспешают.

— Черт с вами, Экзито! — отозвался тот. — Действуйте! Только без глупостей. Учтите, что бикфордов шнур будет подожжен с нашей стороны.

— На это я и надеюсь, — пробормотал Алан.

— Что вы делаете, мистер Экзито? — воскликнула экзальтированная репортерша. — Это предательство!

— Спокойнее, Ингрид, — проговорил ее отец. — Этот отважный молодой человек беспокоится о нашей безопасности.

По приказу главаря мятежников один из солдат развязал путы на руках зверолова. Тот взял три динамитных шашки и конец бикфордова шнура. Бунтовщики помогли ему подняться к дыре, обвязали его страховочной веревкой, после чего начали спускать в подземелье, подсвечивая путь фонарем. Вновь оказавшись возле обелиска, Алан внимательно осмотрелся, насколько это позволял рассеянный расстоянием электрический свет, льющийся сверху. Само собой, охотник и не собирался взрывать древний монумент. Повозившись для вида у подножия обелиска, он подергал веревку, к которой бы привязан, и крикнул