— Да. Но Кузя его учила. По самоучителю. Мы журналы в свободное время листали, а она — старый, еще с советских времен, учебник.

— А если допустить, что Гриша с Мариной уже были знакомы и репетировали дуэт?

— Не были.

— Почему вы так уверены?

— Я бы знала. Мы тут, на рынке, друг у друга как на ладони.

— У всех нас есть свои секреты.

— Может быть. Но парень Кузи работает здесь же. Как бы она от него утаивала знакомство с другим мужиком?

— Они телефонами не обменивались?

— Кто? — Она слушала Багрова вполуха и постоянно отвлекалась на свои переживания.

— Ваш сосед и подруга, — терпеливо разъяснил он.

— С чего бы? Даже у меня его номера нет. Я спросила, когда он только въехал, но получила какой-то невнятный ответ, типа, симка питерская, как подключит московскую, тогда и скажет номер. Но я поняла, что Гришаня просто не хочет его давать. Он из Питера уехал задолго до того, как оказался в Москве.

— Откуда вы знаете?

Она смутилась, но ответила честно:

— Я имела виды на Гришу. Когда он въехал, я так обрадовалась. В кои-то веки судьба свела меня с нормальным парнем. Да, он не принц — нищеброд, как и я, но симпатичный, умный, непьющий. И животных любит, а значит, добрый. Таких сейчас пойди поищи. В общем, я решила, это судьба, и стала предпринимать попытки к сближению. Но Гриша — броня. Мне стало обидно. Не такая я уж и плохая, чтоб меня не замечать. Решила, есть у него кто-то. Или был, да разбил сердце вдребезги. Мне нужно было узнать правду, и я принялась не то чтобы за ним следить… Всматриваться в него.

— И какие выводы сделали?

— Мутный он. Непонятный. Сидит всеми вечерами за компом, но не зарегистрирован ни в одной из соцсетей. В интернете нет следа моего соседа Григория Матросова.

— Имеет фейковые страницы. Многие так делают.

— Женатые дяденьки, желающие в Сети подцепить телочек?

— Не обязательно. Я неженатый дяденька, но имею закрытую страницу лишь со своим именем. Чтоб посторонние не лезли.

— И часто зависаете в Сети?

— Практически не бываю.

— А Гриша там живет. Тут он среди ночи домой вернулся. Разбудил нас со старухой, так бы не узнали — он иногда дома не ночует, но только по выходным. Я подумала, бабу завел. Не поленилась, прошерстила все известные сайты, нет его нигде.

— Когда это было?

— Во вторник.

Как раз тогда, когда убили Кристину.

— В каком он был состоянии?

— Обычном. Гришаня будто робот, запрограммированный на одни и те же эмоции. Он как Терминатор из второй части. Сдержанный, но обученный некоторым вольностям. Помните «Аста ла виста, бэби!»?

— Люблю фантастику, — не сдержался Роман. — А на «Терминаторах» я вырос.

— Марину правда струной задушили?

— Будет ясно после экспертизы, — нейтрально ответил Роман.

— На Гришиной гитаре не хватало трех струн. Вы ведь не просто так о нем расспрашиваете, да? Думаете, это он?

— Вы же сказали, он играл на ней.

— Да. Но за день до этого на ней не хватало струн. Трех.

— Каких именно?

— Толстой, тоньше и следующей. Я не разбираюсь, где там до-ре-ми… Никогда не играла.

Всех девушек задушили «басом». То есть самой толстой струной. Другие просто порвались бы.

— А еще я видела кровь, — продолжила Наталья.

— На гитаре?

— Нет, на штанине Гриши. Во вторник. Он сказал, кетчуп. Может, и так, но было похоже на кровь. — Она передернулась. — Можно, я пойду? Совсем мне нехорошо, отпрошусь у хозяина…

— Да, идите. В понедельник к следователю подъедете. Все, что мне, ему расскажите. Сейчас адрес дам, по которому надо явиться… — Роман записал на бумажке адрес и протянул его Наталье. — Снизу мой телефон. Если что вспомните, звоните в любое время.

— Хорошо. — Она встала. — А можно вопрос? Личного характера.

— Валяйте.

— Почему вы не женаты? Симпатичный, видно, что положительный.

— Что за день-то сегодня такой? — возопил Рома. В сговор с бабушкой вошли даже посторонние люди. — Не встретил идеал. Такой ответ вас устроит?

— Мой брат работает на судне матросом. Уходит в длительное плавание. Он не большого ума парень, страшный грубиян, и его любимая поговорка: «За неимением поварихи трахаем повара».

— Предлагаете мне переключиться на мужчин?

— Нет же, — усмехнулась Наташа. — Работай с тем, что имеешь, майор. Твори. Лепи. Главное, чтоб глина была хорошей. Остальное от мастера зависит.

И ушла, оставив Багрова в размышлениях. Может, она и права? Люба — не такая уж и плохая глина. Но тут же вспомнил, что она до него спала с Митяем, а после переспит еще с кем-то, и отбросил эти мысли прочь.

Клавдия торопливо шла от магазина к дому. Она купила мороженого и не хотела, чтобы оно растаяло, превратив хрустящий рожок в размокшую вафлю. Именно в нем самый цимес.

— Госпожа Петровская, — услышала она оклик и мысленно выругалась. Кому она понадобилась на сей раз? — Клавдия Андреевна, постойте…

Пришлось притормозить, а она так старательно делала вид, что не слышит. А тут слышит, как нарочно!

— Здравствуйте, — поприветствовал ее молодой мужчина. Клавдия узнала его, Комаров-младший, опер уголовного розыска.

— Вы ко мне? — спросила она.

— И да и нет.

— Я услышала только «нет» и пошла себе… Всего хорошего!

— Мне нужны и вы, и ваш квартирант.

— Гриша? — удивилась Петровская. Комаров кивнул. — А он-то зачем?

— Давайте поднимемся в квартиру, я вам все объясню.

Прощай, лакомство! Мороженое уже размякло. Если его сейчас в холодильник отправить, вафля точно потеряет свою хрусткость. Но не есть же при полицейском. Еще поперек горла встанет.

Когда они вошли в квартиру, Комаров сразу попросился в уборную. Клавдия указала направление, хотя тот и без нее знал, куда идти, а сама зашагала в кухню. Там достала мороженое, сорвала с него обертку и вгрызлась в кончик вафельного рожка. Обкусав его, немного успокоилась и убрала остатки лакомства в морозилку. Потом достанет, вывалит в пиалу и польет абрикосовым вареньем. Его она купила у бабули, что торговала на мини-рынке, где работала Наташка. Петровская иногда прогуливалась до него, чтобы приобрести свежей зелени, домашней сметаны, специй из Средней Азии.

— А где ваши жильцы? — услышала она голос визитера.

— Не имею понятия.