— Чтобы никто не догадался, — усмехнуласьЛола, — но я хочу тебя спросить, дорогой мой компаньон, говоря языкомклассики: а был ли мальчик-то? То есть не приснилась ли твоейвысокообразованной дамочке из Эрмитажа эта картина? Может, ее и не было вовсе?

— Исключено! — твердо заявил Леня. — Если быты видела, в какой экстаз она пришла от одного воспоминания об этой картине.

— Ну тебе, конечно, виднее, — процедилаЛола, — ты лучше знаешь, от чего она приходит в экстаз.

— Это к делу не относится, — сухо сказал Леня, иЛола поняла, что шутки кончились. Сейчас она бы не посмела хохотать и валятьсяна полу.

— Старуха нарочно сделала вид, что картина хранится вбанке, она никому не доверяла, и как оказалось — очень правильно делала, потомучто нотариус разболтал об этом Артуру, а племянник Леша — своей жене. И та ужепосвятила в дело Штабеля.

— И где сейчас, по-твоему, находится картина? —недоверчиво осведомилась Лола.

— Как — где? Разумеется там, в квартире покойной АнныЕрмолаевны Лопатиной. Старуха же никуда не выезжала несколько лет, мне еесоседка рассказывала. И племяннику она передать картину не могла, иначе бы ужвторая женушка пронюхала, и тогда картина уже у Штабеля была. А может быть,старухе жалко было расставаться с картиной, она, может, на нее смотреть хотела…

— И что ты собираешься делать?

— Идти туда и искать! Ведь ты хотела наказать эту самуюВеру Зайценогову за то, что она пыталась тебя подвести под подозрение и почтипреуспела в этом? И за то, что по ее наущению ухлопали трех человек?

— С Аглаей он сам постарался, но в общем я с тобойсогласна. Но не поздно ли, Ленечка?

— Пока нет. Я подсунул Вере вместо этой разделочнойдосочки отличную копию картины. Есть такой замечательный копиист —МишаРувимчик, меня с ним Валерия свела!

«Вот как, ее зовут Валерия, — поняла Лола, — имякакое-то гнусное…»

— Она раскопала где-то старую репродукцию картины,оказывается она была известна давно, еще до войны, а потом пропала…

— Не пропала, а Лопатин ее хапнул!

— Точно. И теперь нужно искать в старухиной квартире, чемя и займусь в самое ближайшее время, пока Вера не спохватилась, что ейподсунули копию. Она ведь тоже ждать не может, у "ее ребята Штабеля нахвосте, ей нужно скорее картину продавать и линять отсюда.

Маркиз остановил машину за два квартала до нужного ему дома.Была глубокая ночь, точнее, второй ее час. На улице никого не было. Маркизтщательно запер машину и прошел два квартала, не торопясь. Вот и дом, в которомпроживала покойная старуха Лопатина. Все окна на четвертом этаже были темными,балконы закрыты. Это вселяло надежду. То есть у старухи в квартире и бытьникого не могло, Маркиз опасался чуткого уха и внимательного глаза соседки, тойсамой шустрой старушенции, которой он в прошлый раз выплатил деньги, якобыпричитающиеся покойной Анне Ермолаевне Лопатиной. В данном случае есть надежда,что соседка к такому времени уже угомонилась, даже принимая во вниманиестарческую бессонницу.

Леня бесшумно поднялся по лестнице на четвертый этаж иоглядел площадку, на которую выходили две двери. Обе двери были почтиодинаковые — старые, дубовые, двустворчатые. Леня удовлетворенно улыбнулся: наэтот раз правая дверь не была опечатана, это и понятно, ведь Вера Зайценогова,племянница покойной, уже получила наследство.

Вначале Маркиз послушал у правой двери и убедился, что заней полная тишина. Затем он перешел к двери соседки, оттуда тоже не раздавалосьникаких звуков — не шумела вода, не слышались шаги, не лаяла собака.., впрочем,собаки у соседки не было, и это очень хорошо.

Мысленно помолившись, хотя он и был убежденным атеистом,Леня подошел к нужной двери и внимательно ее оглядел. Кое-что он успелрассмотреть в свой первый приход сюда, когда звонил и топтался у двери, делаявил, что он — общественное лицо. На двери было два замка, и насколько Маркизмог судить, никакой дополнительной сигнализации.

Еще раз оглянувшись на соседнюю дверь, Леня надел тонкиеперчатки, достал из кармана универсальную отмычку, которую его приятель Ухопосодействовал приобрести за очень и очень большие деньги, и принялся за дело.

С первым замком он разобрался очень быстро, чему даже слегкаудивился. Со вторым пришлось повозиться, но и он поддался. Дверь отворилась слегким скрипом, Маркиз понадеялся на крепкий сон соседки и проник в прихожую,темную, как пещера циклопа. Аккуратно притворив за собой дверь, он досталфонарик, огляделся и понял, отчего на старухиной двери были такие в общем-тонетрудные замки: с внутренней стороны двери висел огромный, доисторическийкрюк, заложив дверь на этот крюк, можно было чувствовать себя в полнойбезопасности, как в каземате Петропавловской крепости. Старуха не выходила издома в последние годы, вспомнил Леня, оттого и не поставила сложные замки.Зачем ей, когда крюк выдержит любое нашествие?

Для того, чтобы его открыть, нужно было снаружи разрубитьдубовую дверь топором.

Прихожая была большая и пыльная, все в этой квартире былопыльным, потому что хозяйка и при жизни-то уже не могла следить за чистотой какнадо. Леня внимательно следил за лучом фонарика. Шкафчик для обуви, стараявешалка, дверь стенного шкафа. Леня открыл эту дверь, сразу же выпустил на светтучу моли и зачихал. В шкафу на полках лежали какие-то свертки и бебехи, узлы икоробки. Неужели старуха могла прятать тут картину? Да это до утра несправишься, если все перебирать… Маркиз решил, что займется таким неблагодарномделом в самую последнюю очередь.

Он наскоро оглядел кухню при свете уличных фонарей — старые,но крепкие шкафы, большой круглый стол, покрытый клеенкой. Она могла в принципезасунуть картину и в буфет. Куда-нибудь сзади, к стенке… Или тайник вподоконнике… Хотя в подоконнике, пожалуй, нет, все же доска довольно большая,двадцать на тридцать сантиметров…

Маркиз совершенно не чувствовал себя мародером, забираясь вквартиру умершей старухи, — уж очень хотелось ему наказать наглую девицуВеру Зайценогову, которая для достижения своей цели, можно сказать, чтоухлопала двух неповинных людей — Волкоедова и Аглаю Михайловну, смертьЖивотовского не на ее совести.

То, что она сделала это чужими руками, нисколько неуменьшало ее вину.

Леня Маркиз, как уже неоднократно говорилось, был ярымпротивником любого насилия, будь то убийство депутата Государственный думы илидрака уличных котов в подвале. Оттого он и выбрал бескровную профессиюмошенника, потому что любил добывать деньги у богатых и нечестных людей спомощью сложных, хорошо продуманных оригинальных комбинаций, а не простограбить и обворовывать беспомощных обывателей.

Леня еще раз окинул взглядом кухню и направился в комнаты.

Комнат в этой квартире было две, одна очень большая,вероятно, старуха пользовалась ею в качестве гостиной, хотя как раз гости-то кней в последние несколько лет заходили крайне редко, племянники не в счет, их ина кухне можно чаем напоить.