Она провела пальцем по губам, как сделал вчера Джеймс, и ощутила, как нечто теплое и большое обволакивает сердце – хвала всевышнему, это не Лорд, а бабочки шелковистыми крыльями щекочут вены. Неужели она влюбилась в босса?! «Опять!» – крикнул внутренний голос. Дрю ведь тоже был одним из ее руководителей. Дрю. Боже. Сколько она его не вспоминала? Долго. После возвращения в Лондон ни разу. Теперь хозяином ее мыслей стал другой мужчина. И так стремительно, так быстро, так сильно, что Аврора сама пугалась мыслей, посещавших ее. Она гнала их прочь, но они настойчиво бились в голову, словно глупая птица в закрытое окно. А может, оно не такое уж и закрытое?

Аврора поднялась: гладкий шелк сорочки обнял бедра, вызывая смущенную улыбку. Если Джеймс ночью был в ее спальне – а она любила скидывать одеяло, – то его железной выдержке можно позавидовать. Или огорчиться. Она провела пальцами по гладким лепесткам, подушечками собирая невидимый нектар, мысленно спрашивая нелогичную женщину внутри себя, чего же она хочет? Ставит барьеры, потом ломает их, готовая отдаться здесь и сейчас, только попроси, затем жалеет, что ничего не случилось и тут же хвалит за стойкость, хотя стойкость-то была совсем не ее.

Джин Шинода Болен в своей книге утверждала, что в каждой женщине живет богиня. Авроре, видимо, досталась самая капризная и непостоянная, которой неизвестно значение слова «последовательность». Вероятно, это лондонский воздух на нее так влияет – раньше это божество вело себя разумней.

– Черт, – вздрогнула она, когда зазвонил телефон. На часах восемь, а она в неглиже!

– Мам, – приняла вызов Аврора, ускоряясь в направлении ванной.

В доме пахло выпечкой, кофе и праздником. Аврора подходила осторожно, не зная, что ее там ждет, но была уверена: о ней не забыли, а подозрительная в этот час пустота в коридорах подтверждала это. Даже пройдохи Лорда не видно. Она поправила широкий вырез молочно-белого платья из тончайшего кашемира: мама сама сшила его, назвав стиль «домашний шик». Она была права: ее дочь выглядела шикарно, но по-домашнему, а мягкие каштановые локоны, прихваченные лентой, делали ее нежной и юной.

– С днем рождения! – посыпалось со всех сторон, когда Аврора появилась на кухне. Мэри ее порывисто обняла, а миссис Флэгг по-матерински погладила по волосам, осматривая и восхищаясь. Чед обошелся скромным похлопыванием по руке, но витиеватым пожеланием долгих лет жизни. Миссис Фриман поцеловала ее в щеку, чуть сжав ладонь, и хитро сверкнула карими глазами. Даже Лорд не остался за бортом, тыкаясь носом ей в бедро и радостно гоняя по кругу пшеничный хвост.

– Поздравляю, – произнес Эван, смущенно протягивая маленький букетик ромашек – по всему видно, что рвал он их собственноручно. Аврора приняла цветы, понюхала и, улыбнувшись, положила на стол ладонь. Он, поколебавшись мгновение, ударил по ней и тут же подставил свою руку – они наконец достигли гармонии в отношениях!

– Если бы ты не была такой скрытной, – пожурила миссис Флэгг, – я бы испекла настоящий именинный торт.

– Тетя печет такие крутые торты, – шепнула Мэри, облизнув губы.

– Но, надеюсь, пирог тебе тоже понравится, – миссис Флэгг поставила на стол круглое блюдо с нежнейшим бисквитом, обильно сдобренным взбитыми сливками, с блестящими от пропитки боками, а в воздухе разлился аромат клубничного сиропа.

Аврора сразу же вспомнила дом: Нэни, хлопочущую на кухне, теплые объятия мамы, строгий отеческий поцелуй папы – он не любил сантименты, но любил дочь, в этом сомнений не было; все дни рождения он проводил с семьей и был счастлив. Жаль только, что с возрастом всё изменилось: они с отцом порой так жестко спорили, что можно было усомниться в их родственных чувствах. Но Аврора не виновата, что упорством она как раз-таки в отца! Это его гены!

– Миссис Фриман, спасибо за цветы! Это просто потрясающее.

Пенни махнула рукой, опершись о кухонный стол и делая глоток из белой кружки с синими пингвинами.

– Меня не благодари. Я всего лишь помогала Джейми. – Она снова бросила на Аврору странный взгляд, словно размышляла, как далеко няня и хозяин успели зайти. Вероятно, мистер Барлоу не для каждого служащего опустошал домашние клумбы. – Его благодари, – улыбнулась она и тихонько замурлыкала: «Я встречу тебя в полночь под лунным светом, я встречу тебя в полночь…»8

– Обязательно, – немного смутившись, произнесла Аврора и добавила: – Пойду поставлю цветы. А вы, – она посмотрела на Эвана с огромным куском пирога и на Лорда, скулящего у него в ногах, – не слопайте всё без меня.

Она поднималась по лестнице и думала о Джеймсе. Где же он? Неужели уже уехал на работу? Она печально вздохнула, но не успела окончательно расстроиться: проходя мимо его спальни, ей едва удалось отскочить к стене, чтобы не отмечать двадцатипятилетие с шишкой на лбу – слишком уж резко дверь отворилась!

– Доброе утро, – поздоровался Джеймс, приятно удивленный встречей около своей спальни.

– Доброе. Я жива и это прекрасно!

– Определенно прекрасно.

– Спасибо за цветы, – смущённо улыбаясь, произнесла она, – мне очень приятно, правда.

– У меня еще есть подарок: в Ковент-Гарден ставят «Спящую красавицу»… Ты ведь любишь балет? – на всякий случай уточнил Джеймс.

– Люблю.

– Билеты привезут позже. Можешь сходить с друзьями или взять Эвана, – предложил Джеймс. – Он никогда не был на балете.

– А сколько билетов? – стараясь оставаться серьезной, а не визжать, как счастливая маленькая девочка, спросила Аврора. И дело было не в подарках, а во внимании: она видела, что Джеймс смущен положением вещей и не знает, как правильно подступиться к ней – значит, это для него не типичная схема отношений с женщиной. Возможно, она какая-то особенная.

– Три.

– Три, – эхом повторила она. – Если Эван захочет – буду рада компании.

– Захочет. И еще: думаю, будет несправедливо, если ты сегодня будешь работать, тем более я обещал взять выходной на неделе.

Аврора только сейчас обратила внимание как Джеймс одет: привычный деловой костюм сменили брюки горчичного цвета и серая футболка – значит, он планирует активно провести день с Эваном, а вечером пойти с ней в театр. Понятно, задабривает маленького, но сверхсильного человека, который одним капризом может изменить планы отца.

– Ты меня балуешь, – шутливо заметила Аврора

– Я еще не начинал.

Они замолчали одновременно, просто застыли друг напротив друга. С каждым днем намеки становились всё откровенней, а флирт приобрел более определенные формы, но не было никакой ясности, и Аврора нервничала от этого, не понимая, как себя вести. Джеймс столько сделал для нее и не только сегодня. Его нужно отблагодарить, но как сделать это правильно? Чего он ждет от нее? А чего хочет она? «Его», – подсказал внутренний голос, и Аврора положила цветы на подвесную полку и шагнула навстречу: положила руки на плечи и, встав на носочки, поцеловала в щеку.