Жизнь нас сводила и разводила, но мы никогда не забывали друг друга, а позже познакомились наши дети и начали дружить. Ей богу, я будто в свою юность вернулся. Но они рассорились так, что твой отец даже имени «Барлоу» слышать не хотел!

У Авроры ёкнуло сердце: кажется, она подобралась к разгадке истории их с Джеймсом родителей. Но как же это всё-таки невероятно!

Мы с Филиппом пытались их помирить, но всё напрасно. Потом у нас появились внуки: ты родилась прелестным созданием, а Джеймс рос настоящим мужчиной. Уверен, вы сможете составить идеальную пару.

«Что?» – не поняла Аврора, быстро пробежав глазами по строчкам, пока они не заплясали у нее в голове.

Аврора, тебе может показаться дикостью, что ты прочтешь дальше, но не руби с плеча, подумай. Мы с Филиппом мечтали поженить вас с Джеймсом, но произошло некоторое непредвиденное обстоятельство, а потом я заболел…

Она интуитивно ощутила, как дедушка заволновался на этом месте, видимо, не мог подобрать слов и объяснить рациональность иррационального.

Аврора, девочка, я завещаю тебе три миллиона фунтов стерлингов из моих личных сбережений. Но воспользоваться всей суммой ты сможешь только если выполнишь мою последнюю волю: я хочу, чтобы ты вышла замуж за Джеймса Барлоу.

Она изумленно открыла рот, просто не веря тому, что читает.

Если это невозможно по каким-либо причинам, то львиная часть денег перейдет в фонд помощи больным раком, который и меня унес в могилу. И знай: я люблю тебя и уверен с Джеймсом ты будешь счастлива.

Твой старик Стюарт Клейтон.

– Вы читали это? – шокировано уставившись на адвоката, спросила она.

– Нет, но содержание мне известно.

– Но это ведь абсурд!

– Мисс Данн, меня уполномочили разъяснить вам юридические тонкости и подтвердить правомочность данного документа, я вас уверяю: ваш дед находился в здравом уме и трезвой памяти, когда составлял завещание. – Мистер Паркер достал из папки еще какие-то бумаги. – Это сам документ, в нем прописаны условия, сроки исполнения, действия, которые последуют, если условия не будут выполнены. Документ заверен и закреплен свидетельскими подписями.

– И что же в нем? Договор купли-продажи? – со злой иронией поинтересовалась она, чувствуя себя вещью, которая самолично должна продаться.

Мистер Паркер остался невозмутим – видимо, он и не такое слышал от недовольных положением дел клиентов.

– Мисс Данн, ваш дед, Стюарт Клейтон, завещал вам три миллиона фунтов, из которых пятьюстами тысячами вы можете распоряжаться по своему усмотрению с сегодняшнего дня. Оставшиеся два с половиной миллиона заблокированы, их вы сможете получить, если в течение года – не позднее 12 августа 2020 года – станете миссис Филипп Джеймс Барлоу. Если до конца данного срока мы не получим документ о вступлении в брак… – до этого мистер Паркер говорил, а теперь взял документ и очки и официально зачитал ей приговор, – Авроры Розалии Клейтон дочери Стефана и Грейс Клейтон и Филиппа Джеймса Барлоу сына Хьюберта и Вивиан Барлоу, то два миллиона пятьсот тысяч фунтов стерлингов будут переведены на счет некоммерческой организации «Добро в наших руках».

– Это бред какой-то, – отстраненно возразила Аврора. – И я уже не Клейтон.

– Это последняя воля вашего деда. А фамилия – это частности.

– Мой дедушка был умным, добрым и здравомыслящим человеком, а эти условия – нелепы и абсурдны.

– Мисс Данн, вы можете оспорить завещание, это ваше право, но я лично отвечал за юридическую чистоту и законность документа. Он составлен безукоризненно, это подтвердит любой суд.

– Мистер Паркер, вы действительно полагаете, что вот это, – она постучала ногтями по гладким листам бумаги, которая стерпела такие чудовищные условия, – нормально?

– Аврора, – мягко произнес он, сокрушенно качая головой, – я всего лишь посредник.

От адвоката она выскочила, кипя праведным гневом: неужели дедушка думал, что она согласится на подобное? Нет, этого не может быть! Это, наверняка, отец! Здесь точно не обошлось без него! Вероятно, он хотел продолжать контролировать ее жизнь и придумал эту жуткую нелепость. Аврора порывисто достала из сумочки телефон и набрала его номер. Гудок. Два. На третий она услышала его голос:

– Аврора?

– Это ты, да? – наконец взорвалась она

– Что я?

– Это твоих рук дело, признайся!

– О чем ты?

– О завещании деда! Это ты придумал этот нелепый пункт?

– Аврора, прекрати обвинять меня и объясни, в чем дело, – строго одернул ее отец.

Она эмоционально и очень красочно пересказала ситуацию, не забывая попутно высказывать, что она обо всем этом думает!

– Что? – в конце ее тирады взревел Стефан, потом рявкнул на кого-то, велев оставить его одного. – Даже думать не смей об этой семье! Ты меня поняла?

Аврора притихла: отец так рассвирепел, что не трудно было догадаться, что шокирован он не меньше.

– Немедленно возвращайся домой, слышишь? Немедленно! Аврора? Аврора!

Стефан, побелев от ярости, смотрел на сброшенный дочерью вызов. Он еще раз набрал ее номер – безрезультатно. Медленно выдохнул, считая удары сердца, как рекомендовал врач. Нужно успокоиться, если нет желания слечь с инсультом. Но как успокоиться, когда вокруг не пойми что происходит?! Абсурд! Сущий бред! И Стефан знал, откуда у этого завещания растут ноги: здесь явно не обошлось без паука Филиппа. Старый интриган! Но здесь он просчитался: они с Грейс прекрасно воспитали дочь, она никогда не поступится принципами ради наживы.

Стефан снова взял в руки телефон, на этот раз набрав номер жены: длинные гудки, один за одним, сменяли друг друга на протяжении всех летних месяцев – Грейс опять не взяла трубку. Жена объявила ему бойкот – он уже третий месяц жил словно один, не считая прислугу, конечно.

Он бросил телефон на стол, решив сегодня не торопиться домой, пытаясь поймать Грейс вне пределов гостевой спальни, в которую ему вход был строго воспрещен. Вечером Стефан отправился в закрытый мужской клуб, членом которого можно стать только внеся щедрый взнос. Очень щедрый. Он саркастично улыбнулся, разглядывая свои карты, – в покер ему сегодня везло – вспоминая, как Дрю покупал членство, словно отдавал последнюю рубашку, но настолько хотел войти в клику избранных, что даже наступил на собственное горло.

Рядом со столом поставили пару кальянов с приятным цветочным ароматом и принесли крепкий ирландский виски.

– Мистер Клейтон, у вас большой блайнд, делайте ставку.

Стефан элегантным движением пальцев подвинул в центр две высокоранговые фишки, которые составили начальный банк игры. Сегодня у него было настроение выиграть с блеском и много, пусть хоть где-то у него будут победы, раз в любви ему перестало везти.