Тогда действительно тут собрались все. Сработал дефибриллятор, и Хартмэн вернулся к жизни. Он заметил Сэма, и на секунду на его лице отразилось удивление, затем он посмотрел на Фрэджайл. Дедмэн сказал, что уже все объяснил. Хартмэн кивнул и перевел взгляд на Сэма.

– Сейчас в мире происходит то же, что и в организме Фрэджайл. Общая целостность исчезла, и каждая клетка начала функционировать отдельно от других в своем собственном времени. Этот мир тоже, можно сказать, состоит из клеток – людей и привязанных к ним Берегов. Чтобы снова синхронизировать всех, требуется вмешательство измерения более высокого уровня. В случае с Фрэджайл ее воля и эго исправят рассинхронизацию. Это не какая-нибудь эзотерика! Каждый человек состоит из множества разных компонентов, которые переплетаются и функционируют одновременно, а объединяет все компоненты между собой воля.

Сэму показалось, что Фрэджайл шевельнулась. Он посмотрел на кровать, но Фрэджайл продолжала спать с тем же выражением лица. Иллюзия движения возникла из-за насекомого, которое извивалось в воздухе над ее головой. Криптобиот.

– До сих пор Берег каждого человека существовал независимо, потому что мы объединялись через государства и народы, представления о мире, космосе и планете Земля. Все это стало движущей силой, благодаря которой человечество выжило. Однако появилась новая концепция – Берега, который мы связали с реальностью через хиральную сеть, и к Берегу прибавился фактор вымирания. Судя по всему, Берег Амелии находится на более высоком уровне, что позволяет ей контролировать другие Берега. Можно сравнить обычные Берега с сосудами, а Берег Амелии – с сердцем. Оно управляет всем кровотоком. Отправиться на Берег Амелии, идя против этого потока, можешь только ты, Сэм.

Сэм поймал мягко плывшего по воздуху криптобиота. Странное существо, которое ему совершенно не хотелось класть в рот, когда в пещере это предложила Фрэджайл, а сейчас он уже привык.

– Но и вернуть тебя оттуда сможет только Амелия.

Криптобиот извивался между пальцами.

– Но ведь Фрэджайл и Дайхардмэн вернулись, – сказал Сэм, отпустив криптобиота.

– Когда тебя оттуда выкинуло, меня тоже принудительно вернули в этот мир, – раздался голос Фрэджайл.

Она жевала криптобиота, приподнявшись на кровати.

– По крайней мере, все произошло не по моей воле. И тебя, и меня вытеснила с Берега Амелия. Специально.

Дедмэн смотрел на монитор с биологическими показателями Фрэджайл так, словно не мог поверить цифрам перед глазами, а Хартмэн с отеческой добротой в глазах рассматривал ее.

– С возвращением, Сэм. Ну что, я все-таки нужна тебе?

Она попыталась встать с кровати и скривила лицо. Локни в тот же миг подставила плечо.

– Спасибо, – пробормотала Фрэджайл, ловя летающее в воздухе насекомое.

– Будешь? – Сэм схватил криптобиота и с улыбкой предложил ей.

– Время не ждет, так? – С хрустом разжевывая насекомое, Фрэджайл посмотрела Сэму прямо в глаза. – Сэм, она хочет, чтобы ты пришел. Только ты. Может быть, это ее последнее желание.

«Последнее желание… – Эти слова болью отозвались в груди Сэма. – Почему она так считает?»

– Ты думаешь, что фактор вымирания – это она, Амелия?

Он решился спросить только это. Фрэджайл опустила голову. Сэм не понял, было ли это ответом на его вопрос.

– Значит, чтобы предотвратить последний Выход смерти и вернуться живым, мне нужно отправиться на Берег Амелии и заставить ее отказаться от идеи вымирания?

– Правильно. Ты наша последняя надежда, – ответил Хартмэн. – Хотя, если честно, мы не уверены, что ты ее переубедишь.

Повисла тишина, которую прервал Дедмэн.

– Если она не образумится, тебе придется каким-то образом убить фактор вымирания на Берегу. Тогда…

– Ты спасешь мир, но сам вернуться сюда не сможешь, – закончила за Дедмэна Локни и прикусила губу.

Еще одного затянувшегося молчания Сэм не выдержит, поэтому он поднял руку, в которой сжимал ловец снов, и всем его показал.

– Заказ на доставку от Сэма Бриджеса. Доставьте меня к ней.

Фрэджайл кивнула, улыбаясь сквозь слезы.

– Допустим, я смогу отговорить Амелию от массового вымирания – человечество все равно когда-нибудь погибнет. Но если это даст нам шанс создать будущее, хотя бы ненадолго продлить жизнь человечества… Я знаю одну хрупкую женщину, которая поступила так же. Ничто не вечно. Даже сам мир. Но все равно сломанное можно починить, а обветшавшее – залатать.

Он не мог остановить поток своей речи. Конечно, никто другой тоже не пытался этого сделать – Дедмэн, Хартмэн, Локни и Фрэджайл молча слушали его.

– Я до сих пор… До этого времени жил, видя только себя. Мне не было никакого дела до мира, будущего, Америки и прочего. Меня ничто ни с кем не связывало. Фрэджайл, я был таким еще с той нашей встречи в пещере. Я был сломлен. Однако люди, которым я доставлял грузы, всегда с надеждой смотрели в будущее. Верили в завтрашний день, верили в меня, когда ждали свои посылки. Ожидание порождает будущее. Мне кажется, я начал это понимать, и именно поэтому я не хочу лишить их этого будущего.

– Но ты же можешь не вернуться! – быстро сказал Дедмэн, не удержавшись.

Этого тайно боялись все присутствующие в комнате.

– Если у меня ничего не выйдет, миру все равно конец.

Выбора не было. Пока не была доказана ошибочность их общих предположений, оставался только такой путь. Сэм отсоединил капсулу от груди и протянул Лу Дедмэну. Нельзя было брать ребенка на Берег.

Фрэджайл стояла перед ним, рядом с ней Дедмэн с непонятным выражением на лице прижимал к себе Лу. Хартмэн и Локни стояли по бокам от Сэма.

Посмотрев каждому из них в лицо, Сэм снова сжал в руке ловец снов. Фрэджайл быстро накрыла его руку своей. Сэм закрыл глаза.

– Сосредоточься.

Рука Фрэджайл обхватила его. Он чувствовал тепло ее тела, но теперь никаких признаков гаптофобии не было. Он принял ее.

– Помоги мне найти Амелию. Почувствуй ее.

Рука Фрэджайл прижала его сильнее; ее лоб коснулся лба Сэма. Он вздохнул. Сэм чувствовал пульсацию сосудов живого человека. Тепло Амелии, ее запах, голос – Сэм сосредоточил сознание на всех воспоминаниях. Пусть даже он касался ее только на Берегу, неважно. Это только его воспоминания.

– Сэм, ты же ее любишь? Любишь Амелию?

В обычное время он точно бы пришел в замешательство от такого вопроса, но сейчас он принял эти слова.

– Затем Сэм переместился туда, где его никто не мог найти.

Он лежал на песке.

Первым, что он увидел, открыв глаза, был красный цвет. Такой, который он где-то видел раньше, который был спрятан в глубоких слоях памяти – цвет крови, что впервые видит ребенок в материнской утробе. И море, и небо были алыми. Это Берег Амелии? Сэм не мог поверить, что это тот самый Берег, на который она много раз приводила его. Сэму казалось, что произошла какая-то ошибка, и, увидев огромную планету, висевшую на небосклоне, он засомневался еще сильнее. Она очень походила на Землю, но форма материков была другой. По крайней мере, это была не та Земля, о которой Бриджет рассказывала Сэму в детстве. На этой планете материк принял форму свернувшегося эмбриона.