поставил Род-Айленду ультиматум: ратифицируйте Конституцию и присоединитесь к союзу, иначе на его торговлю с остальными штатами будут наложены дискриминационные тарифы. Эта угроза, а также завершение финансирования государственного долга за счет ничего не стоящей валюты убедили законодательное собрание (при этом губернатор добился равенства голосов в верхней палате) созвать ратификационный съезд в марте 1790 года. Конгресс в ответ продлил срок в своем ультиматуме. Несмотря на это, антифедералисты составили большинство делегатов, избранных на съезд, и стремились как можно дольше отсрочить ратификацию. В ответ на это Сенат США ужесточил карательные меры, предусмотренные ультиматумом, и установил новый срок - 1 июля 1790 года. Род-Айленд капитулировал 29 мая 1790 года, но перевес был незначительным (делегаты одобрили Конституцию тридцатью четырьмя голосами против тридцати двух).

 

Билль о правах

 

Во время ратификационных съездов штатов многие антифедералисты критиковали Конституцию за то, что в ней не было четкой защиты традиционных английских индивидуальных и коллективных прав. Часть этой критики, вероятно, была оппортунистической в том смысле, что добавление таких прав в документ в процессе ратификации могло бы сорвать принятие, поскольку жители нескольких штатов не были согласны с тем, какими могут быть эти права и как они должны быть изложены в словах. В лучшем случае открытие Конституции для внесения поправок потребовало бы проведения второго конституционного съезда для согласования общего текста, а в худшем - привело бы к полному отказу от ратификации и вынудило бы штаты пойти каждый своим путем. Большинство федералистов были ошеломлены страстными утверждениями о том, что Конституция ставит под угрозу свободу американцев, поскольку не предусматривает и не защищает права личности. На самом деле их оцепенение свидетельствует о том, что это был один из немногих случаев, когда делегаты не смогли предугадать общественное мнение. Были и другие случаи, когда они знали, что встретят сопротивление общественности, но рассчитывали, что эти положения стоят риска. Их невключение в Билль о правах того, что в итоге стало Биллем о правах, было просто ошибкой.

В Филадельфии Мэдисон утверждал, что билль о правах был бы сверхнеобходим как потому, что Конституция четко ограничивает национальную власть таким образом, чтобы предотвратить посягательства на американскую свободу, так и потому, что, в противоположном смысле, просто слова на бумаге не помешают пылкому большинству. Но позже он пришел к убеждению, что билль о правах, добавленный отдельно к Конституции, все же будет способствовать формированию более просвещенного общественного мнения относительно прав народа и обязанностей правительства и, в то же время, установит абстрактные критерии, по которым народ сможет оценивать действия правительства.

Хотя полезность билля о правах для развития народной культуры свободы, основанной на естественных правах, была в значительной степени американским открытием, само понятие билля о правах и его отношение к свободе граждан было сугубо английским. В 1689 году английская Декларация прав объявила незаконными те действия, которые, по мнению членов конвента (т.е. парламента, хотя в то время он еще не называл себя "парламентом", поскольку не был должным образом избран), нарушали древнюю конституцию или противоречили ей. Таким образом, Декларация прав, по словам Моргана, "должна была быть истолкована не как нововведение, а как восстановление древней конституции, впервые установленной мудрыми предками, вышедшими из состояния природы". В этом смысле речь шла о естественных правах, которые также составляли основу прав англичан и, соответственно, английской политической идентичности. С согласия Вильгельма III Декларация была зачитана в начале ритуала его коронации, однако такое молчаливое признание нового короля не вполне удовлетворило, и требовалось нечто большее. После того как конвент провозгласил себя (в очередной раз) "парламентом" и тем самым формально вернул себе надлежащую роль в английском государстве, он принял Декларацию прав в виде обычного статута, который Вильгельм подписал 16 декабря 1689 г. Этот процесс, хотя и происходил на столетие раньше и в другой стране, имеет заметные параллели с американским опытом.

Но на этом параллели не заканчиваются. Большинство конституций штатов содержали билль о правах, хотя и отличались по содержанию. Эти положения, как и английская Декларация прав, были направлены прежде всего против угнетения, которое они связывали с короной. Когда новый национальный конгресс разрабатывал свой собственный Билль о правах, это историческое наследство - как непосредственно от Англии, так и из колоний, которые превращались в штаты, сильно повлияли на то, что, по их мнению, требовало защиты. Это было особенно верно в отношении писания habeas corpus и запрета на судебные приговоры, которые, по сути, были включены в Конституцию и поэтому формально не являлись частью Билля о правах.

Но это было справедливо и в отношении Второй поправки. Радикальные виги в Великобритании долгое время выступали против постоянной армии, поскольку считали, что король может использовать ее для подавления политической оппозиции. Согласно английскому Биллю о правах, постоянная армия могла быть создана только с согласия парламента, когда страна находилась в состоянии мира. Аргументы британских вигов и прецедент, заложенный в английском Билле о правах, убедили их американских коллег, в том числе многих антифедералистов, в том, что профессиональная армия поставит под угрозу политическую свободу. Опыт правления короны в период колониального кризиса только укрепил их в этом мнении. Американцы не были пассионариями. Армии необходимы во время войны или гражданского мятежа, но эти армии должны создаваться непосредственно народом путем созыва ополчения. Так появилась Вторая поправка: "Хорошо регулируемое ополчение, необходимое для безопасности свободного государства, не должно нарушать права народа хранить и носить оружие". Четвертая, Пятая, Шестая, Седьмая и Восьмая поправки также имели очень толстые истоки в английской конституционной истории. Только Первая поправка, защищающая свободу вероисповедания и свободу печати, Третья поправка, запрещающая размещение войск в домах, Девятая поправка, закрепляющая права народа, и Десятая поправка, закрепляющая полномочия штатов, имели преимущественно американское происхождение, хотя даже некоторые из них были реакцией на пагубное (с точки зрения колонистов) осуществление имперской власти в колониальную эпоху.

Из тех поправок, которые защищали индивидуальные права (например, свободу вероисповедания и печати, а также право на суд присяжных по уголовным делам), большинство были ранее включены отдельными штатами в свои конституции. Другие (например, свобода слова, предъявление обвинения присяжным заседателям по уголовным делам и запрет на двойное привлечение к ответственности) появились лишь в некоторых конституциях штатов. В обоих случаях на формирование защищаемых прав личности оказали сильное влияние как британские обычаи и традиции, так и, с другой точки зрения, американская колониальная история, в которой эти обычаи и традиции были нарушены.

 

Основание Америки представляло собой "смешение" двух совершенно разных принципов - обычая и естественного права, причем в ходе