В клуб «Белый свет» на встречу с архитектором Лукас успел вовремя. Он всегда успевал вовремя в делах (хотя, бывало, и впрыгивал на ходу в последний вагон успеха), не любил опаздывать и не терпел этой дурной привычки в других. Исключение делалось лишь для красивых женщин, да и то не для всех. Для архитектора Ольги Бажан исключения делать не пришлось, она опоздала всего лишь на десять минут. То есть ровно настолько, чтобы волнующее предвкушение мужчины не переросло в холодное недоумение делового человека.

Клуб «Белый свет» слыл в богатом, беспечном, никогда не спящем и вечно навеселе Киеве местом зело престижным, но скучноватым. Попасть сюда можно было лишь по билету постоянного члена или приглашению. Владельцы же постоянных билетов – люди с годовым доходом от трехсот тысяч энерго – были в большинстве своем не просто людьми состоятельными, но и теми, кто выстроил свое состояние с нуля, шаг за шагом и от энерго к энерго. Конечно, встречались среди членов клуба и скороспелые стотысячники и миллионеры, обязанные своими деньгами более госпоже Удаче пополам с господином Фартом, нежели упорному труду и железной хватке дельца, но такие редко заглядывали в «Белый свет», предпочитая тратить свободное время на иные развлечения. Благо в славном граде Киеве проблем с выбором оных не существовало. Проще говоря, лихой кутеж до утра с заоблачно дорогими гетерами, многие из которых одновременно являлись яркими и не очень звездами энтри-музыки и вирта, в клубе «Белый свет» был таким же редким явлением, как снег в мае. Завсегдатаи клуба ценили здесь другое – отменную кухню, почти по-домашнему уютную атмосферу, безукоризненное обслуживание и возможность решить важные деловые вопросы в режиме личного общения без галстуков и чинов.

Лукаса в «Белом свете» всегда ждал отдельный кабинет, но на этот раз он выбрал общий зал. Поужинать с молодой красивой женщиной на глазах у тех, кто с первого взгляда отличает дорогую мишуру от истинной драгоценности, – в этом Дабл отказывал себе редко. Может быть, потому, что и драгоценности такого рода попадались ему редко? «Мир, увы, довольно банально устроен, и за тысячи лет развития цивилизации мало что поменялось, – думал он, рассеянно листая меню, – абсолютному большинству молодых и красивых женщин нужно от меня только одно – мои деньги, связи, успех. Особенно если женщина при этом еще и умна. Но архитектор Ольга Бажан, кроме всего прочего, несомненно, талантлива. Это не значит, что ей не нужны мои деньги. Нужны. Но, как всякий настоящий талант, она продает свою работу, а не себя… М-да. Что-то меня явно занесло не туда, – усмехнулся он своим мыслям. – Старый романтик в очередной раз пытается взять верх над не менее старым циником. А вот хрен. Все, кто хочет заработать хорошие деньги, так или иначе продают себя. Без компромиссов дела не сделаешь, никто не знает этого лучше тебя».

В зал вошла Ольга и остановилась, спокойно оглядываясь. Красавицу архитектора облегало шикарное стильное платье от лучшего киевского модельера-конструктора Моисея Грановича. Такое платье, словно по волшебству, и заурядную серую мышку превращало в загадочную прелестницу, что уж говорить о той, на ком и обычные рабочие джинсы с полинявшей майкой, и строгий деловой костюм смотрелись так, что успевай только сглатывать слюни! Гомон в зале приутих. Мужчины перестали жевать. В глазах женщин зажглись неласковые огоньки – конкуренток здесь не терпели. Рядом с Ольгой немедленно соткался метрдотель, но Дабл уже поднялся с места и шел навстречу, улыбаясь широкой искренней улыбкой.

Ужин проходил именно так, как об этом мечтал Лукас, – легко, непринужденно и в то же время не без изыска. Ольга оказалась не только замечательной собеседницей, но и ценительницей по-настоящему хорошей еды, что понравилось Даблу, который и сам любил вкусно поесть. Говорили об архитектуре, винах, мужчинах, женщинах и «ВТО». Ольга призналась, что получила массу удовольствия, проектируя новый развлекательный центр.

– Это было крайне интересно, – сказала она непринужденно после второго бокала «Жевре Шамбертен» урожая 2098 года, поданного к филе молодого барашка по-провански. – Хотя, надо признаться, я совсем не фанатка «ВТО». Даже не любительница. Предпочитаю другие развлечения.

– Расскажите! – весело потребовал Лукас. – Может быть, они нам обоим подойдут?

Этим вечером он отверг вино (было бы глупо пить настоящее «Жевре Шамбертен» после виски) и отдал предпочтение водке. «Старокиевская особая», ценой десять энерго за пол-литра в магазине и тридцать здесь, в клубе, мгновенно замораживалась с помощью жидкого азота, а затем медленно оттаивала в специальном термошкафу, после чего приобретала свойства воистину божественного нектара. Если бы нектар имел алкогольную составляющую. Так что теперь, после двух рюмок, добавленных к тому виски, что он употребил с Феликсом, и отменной еды Дабл чувствовал себя прекрасно, загнал в дальний угол мозга мысли о Максе Оливье и грядущих серьезных проблемах и собирался вовсю наслаждаться сегодняшним вечером. А если повезет, и ночью.

– Не знаю, не знаю, – лукаво улыбнулась она. – А вы не обидитесь?

– Может, перейдем на «ты»? – небрежно предложил Лукас. – Близкие люди зовут меня Дабл. И – нет, я не обижусь.

– Дабл, – повторила она. – Слышала, помню. А почему Дабл? Из-за Л. Левицкий, двойное «Л»?

– В том числе, – подтвердил Лукас. – И еще потому, что я всегда успевал выстрелить дважды.

– Выстрелить?

– Из танкового орудия. Обычно «Шафт» или «Гром». С «Рельсой» было сложнее, медленно перезаряжается. Но уж если попадет… Да ладно, только не говори мне, что не читала мою биографию в ГКС.

– Читала, конечно, но, знаете… знаешь, написать можно все, что угодно. Так вы… ты действительно воевал?

– Я даже после войны в первых игровых танковых боях участвовал, – усмехнулся Дабл. – Теперь они называются «Красные Танки Онлайн».

– Ага! – радостно воскликнула архитектор. – Значит, «КТО» тебе небезразличны?

Лукас наклонился через столик и шепнул:

– Я до сих пор иногда на их бои езжу. В Москву, поскольку здесь, в Киеве, «КТО» слабенькие. Только тсс… никому ни слова. Если узнает широкая публика, потеряю кучу денег. Официальная политика компании «Левицкий. «ВТО» состоит в том, что организация боев «КТО» должна преследоваться по всей строгости закона.

Ольга с заговорщицким видом оглянулась по сторонам и тоже наклонилась вперед.

– И я езжу, – в тон Лукасу сообщила она. – Даже ставки делаю. Мой любимый клан «Раздолбаи Сретенки». Ну, то есть был любимый. Слышал о таком?

– Это тот, где недавно лидер погиб? Как бишь его…

– Виктор Шальнев. Он же танкист Шальной. Бригадир, трехкратный чемпион Москвы в одиночных боях и пятикратный в клановых. Большая потеря.

– Слышал, с его гибелью не так все просто?

– Кто его знает… – Ольга покачала головой. – Люди разное говорят.

– А сама что думаешь?

– Что тут думать. Приговорили Шального, и к гадалке не ходи. Крепко он кому-то помешал. Но вот кому… я хоть и люблю «КТО», но архитектуру больше. Околоигровые интриги не по мне. Так что у меня теперь проблема.