выдвигали требования, заявляли о своих похотливых желаниях, искали в нем защитника или спонсора. Но никто из них не говорил ему, что он не один.

Мин часто забывал об этом. С тех самых пор, как женский голос затих навсегда.

– Это… хорошая песня, – несмотря на бушующую внутри бурю, он смог вымолвить только это.

Остальное еще не сформировалось в слова. Да даже в чувство. Пока это был лишь нервный комок непривычных импульсов, мечущийся внутри сломанного, но стойкого мальчика, который скрывался в теле надменного на вид молодого человека.

_________________________________

(Mxmtoon – Ok On Your Own)

11 глава

Было много вещей, принятых в обществе, которые Мин отказывался понимать. Одной из таких являлась лихорадка вокруг дней рождения.

Считалось, что это чудесный и особенный праздник, ради которого каждый год люди устраивают чуть ли не шоу для себя или для других. Но, по правде, волшебство этого действует лишь в детстве, когда ты видишь магию во всем. Когда не сомневаешься в том, что твоя семья всегда будет с тобой, и все они любят тебя таким, какой ты есть. Наивность и незнание – преимущества юных лет, которые бесследно исчезают, как только магия рассеивается. И если бы Мин впрямь желал чего-то в дни рождения, то вернуться к этому ощущению.

И все же он не выносил этот праздник. Хотя это, скорее, относилось к его собственному, ведь на чужие достаточно просто прийти и сунуть в качестве подарка деньги в конверте. К своему же Мин потерял расположение, как и ко многому другому, после тринадцати лет.

Во времена, когда он еще не утратил веру и продолжал надеяться на чудо, отец всегда ограничивался кратким поздравлением по телефону и фразой: «Скажи Нун, чего ты хочешь, я позже куплю». А окружающие ожидали, что особняк Вон-гратов вновь откроет свои двери после известной трагедии, ведь в кругах нуворишей было принято устраивать помпезные приемы, тем более в честь наследников. Вот только каждый год их ждало разочарование – повод вторгнуться и обсудить чужую жизнь все ускользал.

Поэтому поступив в университет, Мин никогда не афишировал дату своего «праздника». Для него этот день ничем не отличался от других. Если было настроение – он отправлялся куда-то и веселился, если нет – оставался дома с Нун, которая каждый год, хотел он того или нет, накрывала праздничный стол и обязательно пекла торт.

Но в этом же году неудобство принес ему уже чужой день рождения. С того дня, как Лайт случайно упомянул об этом, Мина начало донимать какое-то зудящее чувство, не дающее расслабиться. Казалось, что от него что-то требуется. Хотя никто, естественно, ничего в прямом смысле от него не просил. Даже отдаленно. Однако ожидания всегда есть, если о них и не говорят. Это он усвоил давно.

Обычно с Бестом или Марой все происходило просто: девушка закатывала очередную шикарную вечеринку, а он, как и большинство гостей, дарил деньги; Бест же отличался прямолинейностью, и узнать, что тому нужно, никогда не составляло труда.

Лайт же молчал. Вернее, докторишка болтал без умолку, но не о своем дне рождения, который волновал Мина последние несколько дней. А вариант напрямую спросить попросту невозможен, поскольку… Почему это должно касаться его?

Посредине недели Мин как-то зашел на кухню и увидел, что Нун возбуждена больше обычного и отчитывает двух работающих в доме горничных, которые находились у нее в подчинении. И он, и отец полностью доверяли экономке в вопросах ведения хозяйства и присмотра за особняком. Когда же девушки убежали, получив нагоняй, он задал вопрос:

– В чем они провинились?

– В том, что много треплются и мало работают! Я просила их заказать у наших постоянных поставщиков самые свежие продукты, а они забыли. Теперь придется самой идти в магазин, а ведь я собиралась весь день потратить на приготовление торта.

– Ты собираешься устроить вечеринку? – Он поджал губы.

– Разумеется нет. Это дело молодых, решайте сами. Но все живущие под этой крышей обязательно получают фирменный именинный торт от Нун и наслаждаются в этот день любимыми кушаньями. Особенно раз мальчик вдалеке от семьи.

Мин осознал, что экономка явно испытывает слабость к детям, обделенным любовью или вниманием родных. Хотя, по сути, они с Лайтом давно выросли. Но женщина опекала его с тех самых пор, как он подростком потерял мать. До этого он не был столь близок с ней, лишь потом Нун стала для него больше, чем наемным работником. Она стала его семьей.

– Не переусердствуй только. У него могут быть свои планы, – напомнил он.

– А ты не знаешь? Это ведь уже завтра! Надеюсь, ты хотя бы подарок приготовил.

– Ты так говоришь, будто нам по десять и мне стоило организовать вечеринку с клоунами и конфетти во дворе, – фыркнул Мин, но после слов женщины стало очевидно как никогда, что все-таки следовало купить что-то для докторишки.

– Ох, а вот и Лайт. Давай сами узнаем у него, – и прежде чем он успел ее остановить, Нун крикнула: – Сынок, подойди сюда! Что ты собираешься делать завтра в свой день рождения? Будешь с друзьями или тебя ждать дома? – самым добродушным тоном, словно она и его растила с самого детства, спросила женщина.

– Что вы, ничего не нужно. Завтра после занятий я буду на ночном дежурстве до самого утра.

Удивительно, но на лице парня не читалось ни капли неудовлетворения.

– Ах, как же так! В такой-то день…

– Ничего, это ведь всего лишь дата, отпраздную позже. Вообще-то, хотелось бы съездить к маме и сестренке, ведь я не видел их с того момента, как начал злоупотреблять вашим гостеприимством.

Глубоко внутри Мина завыли запоздалые угрызения совести, ведь он не уставал напоминать об этом гостю в первые недели его пребывания здесь.

– Перестань, сам Кхун Равит сказал позаботиться о тебе, как о родном сыне. Повидаться с семьей – это правильно. Но все же завтра заставлю тебя попробовать праздничный торт, и не вздумай отказываться! Спроси Мина, он меня знает!

О да, он знал. При любом состоянии, а они были у него разные за прошедшие десять лет – сломленный ребенок, бушующий подросток, равнодушный юнец – Нун неизменно устраивала для него маленький праздник. И Мин всегда, хоть и часто через показное недовольство, был благодарен ей.

– Боюсь, она достанет тебя даже в больнице, если ты не отведаешь торт, – сказал он с неловкой улыбкой, обычно ему не присущей. Однако с приходом Лайта все изменилось. Пришлось