Вдруг на глаза набежала тень, и я в удивлении подняла веки. Увидев перед собой Джорджа, я устало выдохнула и снова закрыла глаза. Может, заметит, что я не настроена на общение, и уйдет? Но нет, вместо этого почувствовала, как с шелестом примялась трава рядом со мной и теплое дыхание коснулось щеки. Ресницы дрогнули, я повернулась и встретилась нос к носу с несостоявшимся женихом.

— Привет, — с нежностью произнес Джордж, разглядывая мое лицо.

— Здравствуй, — прошептала я ответное приветствие.

Я не стала спрашивать, зачем он пришел. Застыв под взглядом голубых глаз, я осознавала, что его лицо слишком близко, настолько, что я видела синеватый ободок, окаймляющий радужку вокруг его зрачков. Длинные темные ресницы и густые нахмуренные брови делали парня мужественным и привлекательным. Я понимала, что любая девушка в деревне просто потеряла бы сознание от предложения, которое сделал мне Джордж. Богатый, красивый, умный — чем не мечта? Глупое сердце, почему же ты выбираешь так неправильно?.. Я вздохнула в ответ своим мыслям, но Джордж понял это по-своему. Его взгляд скользнул на мои губы и на несколько мгновений задержался на них.

Прокашлявшись, словно ощутил какую-то неловкость, парень тихо сказал:

— Прости, что потревожил. Ты, скорее всего, хотела побыть одна?

Догадливый. Я не стала скрывать правду, просто кивнула.

— Амедеа, я вижу, что с тобой что-то происходит, но не знаю, что именно. И не в силах помочь, пока не понимаю причины. Но мне безумно больно смотреть на тебя такую… — Грустный вздох — и Джордж протянул руку к моему лицу. Я не стала двигаться, равнодушно наблюдая за его действиями. Да и сказать ему было нечего.

Мягкой, теплой рукой он провел по моей щеке и, задев губы большим пальцем, спустился к шее.

— Амедеа… — Его хриплый баритон отдавал вибрацией в моем теле. Я чувствовала желание парня и видела, как оно сжигает его изнутри, но не могла разделить этого чувства. Моя душа как будто уже сгорела, там, в лесу, а пепел — ее остатки — смыло проливным дождем холодных слов Киро. Уже не подожжешь. «Не нужна…»

Я вздрогнула, вспоминая его слова, но Джордж расценил это как ответное желание. Его взгляд потемнел, а мою голову на миг посетила глупая мысль: «Почувствую ли я что-нибудь, если он меня поцелует?» Не успела осмыслить этот вопрос, как требовательные, мягкие губы Джорджа накрыли мои. Голова закружилась от нахлынувших чувств, но причиной тому был не Джордж… Я вспомнила другие поцелуи, те, которые опаляли сердце и тут же заживляли. Светлые волосы, падающие мне на лицо, и чувственные прикосновения, в которых таилось необузданное взаимное желание. Я плавилась, растворялась в Киро без остатка. А теперь тону в разрушительной силе предательства. И по силе чувств трудно было определить, какое из них приносит больше боли. От наплыва эмоций я ахнула, и Джордж воспользовался этим, усилив напор и без того недетского поцелуя.

Я стала отвечать Джорджу, неистово желая забыть те ласки, что мертвой хваткой вцепились в мою память, вросли в меня колючими лозами. «Не нужна…» Короткий вздох — и пальцы запутались в темных волосах. «Не пара…» Обоюдный стон, и руки под рубашкой царапают широкие плечи. Отчаяние или страсть? Я не могла себя остановить. Это было сродни самоубийству, когда стоишь на краю пропасти и пути назад нет. Только вперед — разрушать себя по частицам. Соленые слезы скатывались в траву незамеченным отчаяньем. А руки уже были на поясе штанов. Ничего не выйдет, не выйдет забыть. Я смогу уничтожить свои чувства к Киро только вместе с собой. Но было уже все равно. Я целенаправленно к этому шла.

Джордж как будто почувствовал мои мысли и, перехватив мои руки, уперся лбом в мой лоб.

— Амедеа, не сейчас… Боже, я безумно этого хочу, но не так. Мне кажется, я сейчас толкаю тебя в пропасть… Ты плачешь? — Его рука накрыла мою щеку, и он непонимающим взглядом высматривал во мне что-то. — Я обидел тебя?

— Нет, Джордж… Все правильно, спасибо, что не стал сейчас… — Я запнулась, не зная, что еще сказать, осознавая, насколько была близка к краю обрыва.

Но Джордж нежно улыбнулся, и теплота его слов немного согрела мое сердце:

— Никогда в жизни без твоего согласия, сказал он, затем поднялся, поправил рубашку и хитро прищурился: — Могу я расценивать это, — парень указал на свои расцарапанные плечи и одежду в беспорядке, — как знак согласия на мое предложение?

— Какое предложение? — не понимая сути вопроса, спросила я, разглядывая следы от моих ногтей на его коже.

Парень закатил глаза и со смехом сказал:

— Только ты можешь забыть, что тебе предлагают замуж.

— Ах, это… — Я на секунду задумалась и утвердительно кивнула.

Тело как будто решило спасти утопающую душу и выдало кивок без моей воли. А что, если так и нужно? Может, со временем я научусь пусть не любить, но принимать другого человека рядом?

Джордж склонил голову набок и спросил:

— Это значит да? Хочу услышать это!

— Да, я согласна! — Я подошла к парню и, обняв за талию, ткнулась носом ему в плечо. Хотелось простого человеческого тепла. Поддержки и понимания. Не знаю, могла ли я получить это от Джорджа, но если я не умерла тогда в лесу, то мне нужно хотя бы попытаться снова начать жить.

Парень приобнял меня в ответ, и мы не спеша пошли домой.

Ночь накрыла деревню мягким одеялом, и яркие звезды освещали наш недолгий путь. Джордж пообещал прийти завтра и с легким поцелуем исчез в темноте. Я прикоснулась к губам, ощутив его тепло, которое еще мгновение оставалось на коже, вздохнула и поплелась домой.

На следующее утро я не успела проснуться, как услышала шум во дворе. Наспех одевшись, я выглянула в окно и открыла рот от удивления: это еще что?!

Толпа мужчин во главе с Джорджем в нарядных белых одеждах выкрикивали мое имя в разных интерпретациях, но неизменно в связке с именем моего… жениха? Тот же по традиции был в красной рубашке, заправленной в высокие штаны. Должна признать, ему к лицу это одеяние. Алый цвет выгодно оттенял его загорелую кожу и темные волосы. Жених поигрывал бровями и нахально улыбался, играя роль весельчака и любимчика женщин. Или не играя?

Дед уже стоял на улице и с довольным видом потирал усы.

— А вот и наша невеста! — раздалось звучно из толпы, и все уставились на стремительно краснеющую меня.

А можно было обойтись без этого представления? — подумалось мне.

Я вышла и