– Точно?

– Кто-нибудь должен выяснить, кем он подослан.

Ухмылка забрезжила на лице Пасьянса.

– Это я могу.

– Берегись его грудины! Она не должна открыться.

Пасьянс отмахнулся и взвалил бесчувственного на плечо, да с такой лёгкостью, словно тот весил не больше ребёнка. Фурия осталась стоять, глядя сквозь них.

Кэт притронулась к её руке:

– С тобой действительно всё в порядке?

Фурия с отсутствующим видом кивнула.

Никакого порядка! Ариэль убит. Изида исчезла.

А человек прошептал слово, которое понять могла только она. Единственное слово: «Зеркало».

Около полудня Фурия и Кэт отнесли «Книги творения» в библиотеку. Фурия вставила библиомантический ключ в замок тяжёлой железной двери, ведущей в катакомбы, и услышала, как в скважине что-то щёлкнуло. В замке зажужжало, едва только ключ начал поворачиваться. Вскоре они увидели главный вход. Фурия включила тусклое освещение – несколько лампочек под высокими, высеченными в скале балками.

Две коробки с двадцатью четырьмя томами девушки поставили на пол перед дверью. Три экслибра-вахтёра не спускали с коробок глаз. Библиотека была библиомантическим убежищем с собственной таинственной жизнью. С некоторыми из существ, здесь обитавших, Фурия уже водила знакомство: с оригами – пожирательницами пыли, со стаей букв «Эюя», даже с жутким плесневиком-убийцей. Однако, по всей видимости, здесь имелись и другие тайные обитатели, о которых никто ничего не знал. Три стражника получили распоряжение быть особенно бдительными, и не только в связи с нападением минувшей ночью.

Но, несмотря ни на что, Фурия любила библиотеку больше, чем какое-либо другое место. Ещё ребёнком она целыми днями блуждала в её бесконечных переходах, часто сворачивая с главного пути, что ей строго воспрещалось.

Кто-то спустился вслед за Кэт и Фурией по неосвещённой лестнице.

– Вы уверены, что это правильный шаг? – раздался голос Саммербель. – Мы ведь сошлись на том, что хранение книг здесь сопряжено со слишком большим риском. – В темноте её светлые волосы излучали призрачное сияние, чёрные брови сдвинулись в гневе, образуя почти сплошную линию. На ней, как всегда, было одно из её светлых платьев, а под ним неизменная белая водолазка. Кэт хотела ей нагрубить, но Фурия её остановила.

– Неужели ты действительно считаешь, что в доме надёжнее? – спросила она. – После всего, что случилось?

Саммербель покачала головой:

– Сейчас везде небезопасно – сама знаю.

Кэт подняла свою коробку и пронесла через дверь в библиотеку. Там она поставила книги и вернулась опять в коридор. Фурия вынула старинный ключ из замка и сунула его в карман штанов, потом подняла с пола вторую коробку.

– Погоди, – сказала Саммербель. – Ты не имеешь права принимать это решение самостоятельно.

Стражники старались придать себе как можно более безразличный вид, но в узком помещении от них не укрылось ни слова.

Когда Фурия вошла в библиотеку, Кэт преградила дорогу Саммербель:

– Оставь её. Вы с Финнианом тоже не больно-то интересуетесь тем, что другие думают по поводу ваших решений.

– Финниану нужен помощник, если он хочет отыскать Изиду. У меня есть, по крайней мере, шанс вернуть его тебе невредимым.

Пока они яростно сверкали глазами, а караульные не знали, куда отвести взгляд, Фурия дотащила свою коробку до прохода между стеллажами и поставила её на первую, принесённую Кэт. Одна оригами слетела на неё с полки и занялась поиском свежей пыли.

Фурия ещё раз обернулась к остальным:

– Пасьянс что-нибудь выяснил?

Саммербель покачала головой:

– Ничего.

– Не лучше ли тебе пойти к ним? Ведь этот тип – экслибр Зибенштерна.

– Пасьянс знает, что делать. А я на это уже насмотрелась. – Фурия поняла, что та имеет в виду. А этот экс-конфедерат со своим пленником явно не церемонится. – Поединок с Ариэлем его наверняка ослабил. А Пасьянс так крепко связал ему верхнюю часть тела, что открыть её он не сможет. Быть одновременно и экслибром, и собственной сердечной книгой, очевидно, не всегда так удобно, как кажется на первый взгляд.

Фурия подумала, что Изиду вряд ли остановили бы какие-то верёвки, но решила, что сейчас неуместно упоминать её имя. Она подошла к порогу, словно желая присоединиться к остальным перед входом. Кэт, следившая за ней боковым зрением, сделала знак за спиной.

– Теперь нам надо заняться одиннадцатым томом, – начала Саммербель, глядя на книжные коробки, – и выяснить, что…

Фурия взялась за ручку двери. Кэт напряглась.

Саммербель не закончила предложение, потому что в тот же миг она поняла их замысел. От библиотеки имелось только два ключа. Один был у Фурии, другой хранил Ариэль. По выражению лица Саммербель было ясно, что она забыла о втором ключе. А сейчас, видимо, её осенило, что оба ключа оказались у Фурии. Саммербель возмущённо стала наступать на них:

– Ты ведь не можешь…

Кэт грубо оттолкнула Саммербель, та пошатнулась. На секунду Фурия остановилась. Они договорились, что Кэт задержит любого, кто попытается встать у Фурии на пути. При этом, правда, речь не шла о тумаках. К тому же против библиомантки у Кэт не было никаких шансов. Если бы Саммербель захотела, она бы одной силой мысли впечатала Кэт в стену. Но Кэт, казалось, сейчас было всё равно. Вся её ярость выплеснулась наружу, а когда ею овладевало подобное неистовство, остановить её могла только библиомантика.

Перед тем как захлопнуть за собой железную дверь, Фурия увидела сквозь щель, как Саммербель отталкивает Кэт в сторону и бросается к двери, а Кэт хватает свою противницу за руку и пытается её выкрутить.

– Пожалуйста, только не убейте друг друга! – Фурия закрыла дверь и предоставила стражникам разнимать дерущихся.

Ей было совестно оставлять подруг в таком состоянии. Но это был её последний шанс спрятать книги в такое место, о котором знала бы только она. И ей не пришло на ум ничего более надёжного, чем это убежище. За ошибочное решение хранить тома наверху, в доме, они заплатили очень высокую цену. Больше она не допустит, чтобы ещё кто-нибудь умер, защищая книги.

Яростный крик Саммербель оборвался. Запор в замочной скважине с жужжанием опять задвинулся. Закряхтев, Фурия подняла сложенные одна на другую коробки и пустилась в путь.

Первые двести метров она прошла по главному коридору. Несколько раз ей приходилось опускать тяжёлые коробки на пол, чтобы отдышаться, и скоро она взмокла от пота. Справа и слева из-за книг выглядывали оригами, снуя по стеллажам и поклёвывая пылинки. Вновь и вновь её провожала то одна, то другая птичка, по двадцать-тридцать шагов, ловко перепрыгивая с полки на полку и перелетая с одной стороны на другую.