— Мы его пока еще не возбудили. Но все, что нам требуется,так это немного уличающих данных для того, чтобы получить первоклассное дело.

— Понимаю, — протянул я, — инспектор хотел бы, чтобы ясовершил отсюда побег. Правильно?

— Ну что ж, — заявил детектив, — если ты решишься на побег,то у нас появятся все основания для того, чтобы задержать тебя по обвинению всовершении убийства. В штате Калифорния, как тебе известно, побегподозреваемого является доказательством его вины, — во всяком случае, такойпобег будет только на руку представителю обвинения на суде.

— Прекрасно, — отметил я, — с твоей стороны было оченьлюбезно сообщить мне все это.

— О, я всего лишь следую полученным мною инструкциям, —объяснил детектив, — для нас важно, чтобы ты понял, что твоя попытка улизнутьотсюда будет расцениваться как побег. Видишь ли, теперь я смогусвидетельствовать на суде, что я предупредил тебя.

— Большое тебе за это спасибо, — поблагодарил я его.

— Дверь в эту комнату не будет заперта, — предупредил он, —но ты сможешь закрыть ее на засов изнутри, если ты слабонервный. Лестница кзапасному выходу находится в конце коридора.

— Итак, я не смогу покинуть отель через парадные двери.

— Да, за ними будут следить, — подтвердил детектив.

— Ну что ж, было приятно ознакомиться с правилами игры, —заявил я, — по, крайней мере, я теперь знаю детали подготовленной для меняловушки.

— Ловушки? — переспросил он.

— Да, конечно, — подтвердил я, — инспектор Хобарт готовотдать что угодно за то, чтобы я улизнул из отеля через запасной выход и такимобразом совершил бы побег. Он был бы в восторге от этого.

— Возможно, что и так, — не стал возражать детектив и вышелиз комнаты.

Я позвонил в ресторан отеля, попросил соединить меня сотделом обслуживания и заказал в свой номер двойную порцию коктейля“Манхэттен”, недожаренный кусок говяжьей вырезки высшего сорта, запеченныйклубень картофеля, кофе и яблочный пирог.

Мне ответили, что заказ принят, за исключением коктейля. Ониполучили указание полиции о том, чтобы в мой номер спиртное не подавалось.

Я включил телевизор и посмотрел конец телефильма о частномдетективе. После телефильма я прослушал новости и прогноз погоды. После этогоприбыл мой заказ из ресторана. Я пообедал и позвонил официанту, чтобы тотзабрал посуду. Затем я стал просматривать газеты.

В них без каких-либо подробностей сообщалось об убийствемужчины в отеле в центре города, но зато приводилось обычное послесловие:полиция продолжает работать по “горячим следам” и предполагает задержатьподозреваемого в убийстве “в течение ближайших сорока восьми часов”.

Все шло по обкатанной колее — репортеры должны были сочинятьзаметки в газетах, а полиция должна была убеждать налогоплательщиков, что онанедаром ест свой хлеб.

Когда на улице было уже давно темно, я услыхал осторожныйстук в дверь.

Я пересек комнату и открыл дверь. На пороге стояла ХейзлДаунер.

— Дональд! — воскликнула она.

— Ну и дела! — удивленно протянул я. — Действительно, миртесен. Ладно, входите и располагайтесь, как дома. Как вам удалось найти меня?

— Я следила за вами.

— Каким образом?

— Мы узнали, что вас задержала полиция. Мой адвокат, МэдисонЭшби, позвонил из Лос-Анджелеса и заявил, что если вас немедленно не освободят,он добьется распоряжения суда о передаче задержанного в суд для решения вопросао законности вашего ареста. Из полиции ему ответили, что вас освободят втечение часа и отвезут вас в отель.

— Что было потом?

— Я находилась в Сан-Франциско и постоянно поддерживаласвязь с моим адвокатом. Он позвонил мне и сообщил, то вы в полиции. Поэтому япоехала туда и запарковала мою машину напротив входа в управление полиции.Когда детектив в гражданской одежде повез вас оттуда сюда, я последовала за егомашиной.

— И потом?

— Я не хотела привлекать к своей особе излишнего внимания,поэтому выждала пару часов, затем запарковала свою машину на платной стоянке,взяла такси и с небольшой поклажей поехала сюда. В холле отеля я с невозмутимымвидом прошла мимо детектива в гражданской одежде, который дежурил там,зарегистрировалась и получила комнату.

— При регистрации вы сообщили свое настоящее имя?

— Конечно, нет.

— Вас могли узнать.

— Не думаю. Меня здесь не знают.

— Так, так, это же надо! Итак, вы у меня в этом отеле.

— Совершенно верно.

— Конечно, я рад видеть вас. Я опасался, что мне придетсяпровести весь вечер одному.

— Дональд, чем мы займемся сейчас?

— А что вам хотелось бы делать? — спросил я.

— Я хотела бы заняться тем, что помогло бы выяснить, кудаделись деньги, которые оказались у Стэндли, — те самые, что принадлежали мне.

— А как вы думаете, что с ними случилось?

— Я думаю, что их захватила Эвелин Эллис. Но, по правдеговоря, у меня сейчас все смешалось в голове.

Я схватил со стола листок бумаги и быстро написал: “Комнатапрослушивается. Следуйте моим указаниям”.

Я поднес записку к самым ее глазам, и она нервно хохотнула.

— Ну что ж, Дональд, — заявила она нарочито громким голосом,— вы проделали ради меня довольно трудную работу. Полагаю, было бы неплохо всепроанализировать по порядку вплоть до настоящего момента.

— Хорошо, — согласился я, — давайте присядем. Я попробуюзаказать для нас коктейли… О, черт, я не смогу этого сделать. Они отказываютмне в спиртных напитках.

— Почему? Они думают, что вы несовершеннолетний?

— Я нахожусь, — пояснил я, — под присмотром полиции, всостоянии более или менее задержанного.

— Дональд, что случилось? — спросила она.

— Дайте подумать, — ответил я, — мне нужно кое-чтообмозговать. Присаживайтесь здесь. Мне нужно пойти в ванную. Я буду с вамичерез минуту.

Она присела на кушетку. Я приложил палец к губам и уселсярядом с ней. Я взял блокнот и на первой страничке написал: “Следуйте моимуказаниям. Говорите мне все, что угодно, но только не то, чего, по вашемумнению, не должна знать полиция. Они, вероятно, вмонтировали в этой комнате, покрайней мере, три подслушивающих устройства. Я готов сообщить вам некоторыефакты, но будьте осторожны, когда будете обращаться ко мне. Не задавайте мнеконкретных вопросов, поскольку, возможно, я не смогу ответить на них”.