– Ну, да. Легко говорить. Мне никогда с этим не везло.

Он посмотрел на нее. Такие темные глаза. Глядя в них, сразу думаешь о чем-то слащавом.

Я могла бы быть твоей женщиной. Хорошей или плохой. Только ни один мужчина никогда меня не хотел. Слова вдруг сами пришли на ум, и она поразилась их горечи. Она отвернулась. На улице почти стемнело и было тихо. Пахло дровами. Не от костра. Видимо, в больших домах на другой стороне улицы топили дровами. Зажиточная деревня, подумала она. Не такая выпендрежная, как место, где жила Флетчер, но деньги тут водятся. Пока она ждала на переходе, подъехал Эшворт. Он парковался, а она наблюдала за группой девушек в школьной форме, которые выходили с почты с банками колы и шоколадками. Интересно, чем они занимаются в таком месте по вечерам. Всем детям нравится риск, но, если бы не убийства, эту деревню можно было бы назвать одной из самых спокойных на земле. Так чем они тут занимаются? Торчат друг у дружки дома, смотрят порно в интернете? Напиваются? Занимаются сексом с неподходящими парнями? Девушке вроде Эбигейл Мэнтел наверняка здесь было очень скучно. В какие игры она играла, чтобы внести немного разнообразия в свою жизнь?

– Мы закрываемся через пять минут, – сказала женщина в булочной, как только они открыли дверь.

– Ой, дорогая, а как же знаменитое йоркширское гостеприимство? Не так уж трудно заварить чайник чая и принести пару смородиновых кексов. Можешь оставить нас и заканчивать свои дела тут.

Женщина пожала плечами и кивнула в сторону комнаты, где они обычно пили чай, и сменила вывеску на двери на «Закрыто». Она уже знала, кто они. Будет о чем поговорить с друзьями. Вера снова подумала об Элвете. В таком месте приходится находить развлечения, где сможешь.

Все стулья стояли перевернутыми на столах. Она выбрала самый дальний столик и разместилась там.

– Ну?

Эшворт сел напротив нее.

– Лайнхэм очень милый парень…

Вера театрально вздохнула. Эшворт обо всех думал хорошо. На его фоне большинство социальных работников, с которыми она сталкивалась, выглядели бесчеловечными.

– Но так и есть! Он хотел сам приехать сюда, поговорить с нами. Потом подумал, что, наверное, это уже будет неактуально, и мы решим, что он какой-нибудь извращенец, которому не терпится поучаствовать в расследовании убийства. – Женщина подошла к ним с тяжелым подносом с чаем, он замолчал и продолжил, как только она ушла: – Он был старше ее. Когда она умерла, он заканчивал среднюю школу.

– Он спал с ней?

– Говорит, один раз. Вскоре после ее вечеринки в честь пятнадцатилетия. Они прогуляли школу, выпили пару бутылок вина, оставшиеся после вечеринки, и оказались в постели.

– Где?

– В ее доме.

– Я думала, там был кто-то типа экономки, чтобы приглядывать за ней.

– Похоже, они часто менялись. Никто из них долго не задерживался. По словам Лайнхэма, у женщины в тот день был выходной.

– Значит, все было спланировано заранее?

– Со стороны Эбигейл, по крайней мере. Это была ее идея.

– По его словам.

– Он мне показался искренним, – ответил Эшворт. – Его отец был учителем в их школе, и ему было трудно много прогуливать. Судя по тому, как он об этом говорил, это было что-то типа вызова. Она спровоцировала его прогулять урок и пойти к ней. Потом его вырвало. По его словам, скорее из-за волнения, чем из-за алкоголя.

– Она была опытной?

– Более опытной, чем он, но это еще ничего не значит.

Вера попыталась представить себе эту сцену, ясно увидеть все. Она пожалела, что не расспросила парня сама. Ей хотелось знать, какая была погода, где они сели, чтобы выпить вина, какую музыку слушали.

– Как они добрались от школы до ее дома?

– На автобусе, который отвозит на обед, доехали до деревни, а оттуда пешком.

– Она часто прогуливала школу?

– Он сказал, ему казалось, что это случалось и раньше. Но она могла просто выпендриваться.

– Почему же Эмма Беннетт этого не знала? – Вера говорила почти что сама с собой. – Она должна была понимать, когда Эбигейл планировала прогул. Если только Эбигейл не врала ей, придумывая правдоподобные объяснения своему отсутствию. Или, может, Эмма врала нам. – Она разлила оставшийся чай в их чашки. – Что думаешь?

Но Эшворт не слушал.

– Есть еще кое-что, – сказал он.

Что-то в его голосе заставило ее насторожиться.

– Выкладывай, парень.

– После этого Лайнхэм испугался. Может… – он подбирал правильное слово, – встреча не оправдала его ожиданий. Может, он так боялся отца, что не был готов провести еще один вечер с девушкой, как бы хороша она ни была. В общем, он сказал ей, что на этом все кончено. Что он не хочет, чтобы это повторялось. По крайней мере, пока ей не исполнится шестнадцать, а он не закончит школу на одни пятерки.

– О, ей это не понравилось, – ответила Вера. – Только не такой испорченной девчонке, как Эбигейл.

– Лайнхэм сказал, что ей это странным образом понравилось. Она увидела в этом вызов, игру.

Ага, подумала Вера. Так вот как она развлекалась.

Эшворт продолжал.

– Если бы он продолжил с ней встречаться, она, может, потеряла бы интерес, но его отказ дал ей возможность играть грязно.

– Каким образом?

– Она сказала, что он не имеет права так с ней обращаться. Если он не согласится проводить с ней больше времени, она пойдет к его отцу и расскажет, что случилось. Но свалит все на Лайнхэма. Скажет, что он ее напоил и соблазнил.

– Сама невинность, – сказала Вера. – Разве не так ее называли в свое время газетчики?

– Нельзя винить девушку, – сказал Эшворт. – Ей было всего пятнадцать, и матери рядом нет, чтобы вправить мозги. Парню не обязательно было прыгать к ней в постель.

Вера ничего не ответила. Может, Эшворт и прав. И может, насчет Кэролайн она тоже ошибалась, и она на самом деле такая уязвимая, какой ее выставляет Гринвуд. Но она считала, что у мужчин иногда происходит размягчение мозгов. Что они не могут мыслить разумно. Видят красивую женщину и теряют рассудок. Потом она вернулась к началу. О чем она думала? Что девушка заслужила быть жестоко убитой на краю истрепанного ветром поля холодным ноябрьским вечером? Что она сама напросилась? Значит, она не лучше Джини, хандрившей в своей камере и называвшей девчонку монстром.

– И что произошло? – спросила она. – Лайнхэм вывел ее на чистую воду?

– Ему не пришлось. На следующей неделе ее убили.

– О боже. Еще один чертов подозреваемый.

– Нет. Он провел выходные в Сандерленде с семьей. Похороны его бабушки. Конечно, я это проверю, но я уверен, что он говорит правду.