Ровно в тот момент, когда я представляла себя обнаженной где-то в лесу, поедающей сырое мясо убитого животного, а кровь стекала с моего лица на грудь, Бен спросил меня:

– Надеюсь, ты не считаешь меня ненормальным, кого заводит такое?

– Бен, – я тщательно прожевываю очередной кусок и продолжаю, – я очень надеюсь, что ты такой ненормальный. Потому что, если ты делаешь это, чтобы просто меня поразить, это попахивает отчаянием и неуверенностью в себе. А если ты сам проникаешься этим процессом, то это мне нравится.

– Ты чудная, – говорит он. – Чудная, но в хорошем смысле. С такой, как ты, хочется поехать в аэропорт и взять билет на ближайший рейс, даже не заботясь о пункте назначения.

– А не побоишься? – я решаю взять его на слабо.

– Нисколько.

– Хорошо. Тогда заканчиваем тут, едем ко мне домой за паспортом и в аэропорт.

– По рукам, – он, похоже, серьезно.

А я сама тоже серьезно?

Мы просидели еще около часа, за который я прикончила бутылку вина, попросила еще половину порции стейка, скорее от не покидающего чувства охоты, чем от голода, а Бен, к моему счастью, не ответил ни на один звонок, которых было немало за время ужина. С каждой минутой разговор становился все проще и непринужденнее. Мы перескакивали с одной темы на другую, особо уже не следя за нитью разговора. Нам просто было приятно говорить и слушать друг друга. Это не было похоже на любовь с первого взгляда, тем более что уже до этого было много взглядов, но определенно нам нравилось то, что мы не хотим делать вид, что нам завтра рано вставать и поэтому нужно срочно уйти и больше никогда не встречаться.

Бен сказал, чтобы счет записали на его имя, поздравил метрдотеля с прошедшими праздниками, помог мне надеть пальто, и мы вышли из ресторана. Была уже ночь, и падал снег. Что может быть еще романтичнее, чем мужчина, придерживающий тебя за руку, пока ты идешь по скользкому асфальту? В тот момент, когда я говорила Бену, что у него нет ни единого шанса отвертеться от авантюры поехать в аэропорт, нам навстречу в переулок вышло двое здоровых ребят. Наверное, охранники одного из посетителей, подумала я. Но слова Бена заставили меня в этом усомниться:

– Мне пипец, – произнес он и посмотрел на меня. – Ким, беги!

– Бен! Иди сюда! – пробасил один из них.

Я ничего не успела понять, как эти двое верзил схватили Бена за пальто и потянули на себя. Он постарался закрыть меня и начал отмахиваться от них, как тут же получил два удара. Один пришелся ему в живот, а второй, более сильный, в голову.

В моей голове все замерло. Но не от ужаса и непонимания происходящего. Я была зла. За что бы они его ни ударили, а было сразу понятно, что это не случайность, они не имели права делать это сегодня. Только не в день моего идеального свидания.

Когда Бен отключился и повис на одном из них, а второй попытался меня оттолкнуть, я отпрыгнула назад и ловким движением засунула руку в сумку, вытащила из нее баллончик «медвежьего» перечного спрея и прыснула ему в лицо, в упор, прямо в глаза. Он не успел понять, в чем дело, как тут же заорал и, словно подкошенный, упал на землю, схватившись за лицо. Второй был занят Беном и даже не заметил этого вначале. Я подскочила к нему сзади, похлопала его по плечу и пустила щедрую струю ему в лицо, когда он обернулся. «Медвежий» спрей – это не как тот, что продается для самообороны, он в десять раз хуже. Если сделать все неожиданно, то никто, ни один человек не сможет этого выдержать. Что и случилось.

Я стояла над тремя телами и думала, что с ними делать. Противники пока угрожать ничем не могли, они катались по земле, закрывая глаза и изрыгая проклятия. Был, конечно, вариант поднять что-то тяжелое и разнести им головы и уже совсем ни о чем не беспокоиться. Но были и проблемы. Во-первых, я боялась камер, что могут тут быть, я все же не одна, а с Беном, то есть меня не так уж трудно будет найти. Во-вторых, когда второй амбал упал, с ним также упал и Бен, который теперь был без сознания. И я отчетливо слышала удар головой о землю. А вдруг он разбил себе череп? Так, надо срочно сваливать.

За что я люблю свой мозг, кроме, конечно, богатой фантазии и любви вляпываться в разные неприятности, так это за то, что в стрессовых ситуациях он начинает работать на таком пределе, что я практически чувствую, как в нем шевелятся шестеренки и жужжат моторчики. И я всегда нахожу какой-то выход. «Скорую» вызвать я не могла, потому что эти двое все равно очухаются. И даже если бы я дотащила Бена до дороги, которая была всего лишь в десяти метрах, ни один таксист не взялся бы его везти. Потому что он выглядел как пьяный. Зато я поняла, что, если эти два амбала его вырубили, вряд ли они бы тащили его через весь город, куда им там надо было. Значит, где-то рядом их машина. На ней я его и повезу в больницу.

Я порылась в карманах вначале у одного, ничего не найдя, начала обыскивать второго. Бинго! Связка ключей с брелоком от джипа была у меня. Очень хотелось еще посмотреть документы, но на это совершенно не было времени, к тому же один из них все же попытался меня схватить. Я побежала в сторону улицы и увидела припаркованный у самой обочины внедорожник. Сняла с сигнализации, села в него и завела. Спасибо, Господи, что коробка-автомат, иначе я бы даже не сдвинулась с места. Я аккуратно, стараясь не привлекать внимания, заехала задним ходом обратно в переулок и все же на что-то наехала. Выбежав из машины, я увидела, что это нога одного из верзил. Я даже не уверена, что он это почувствовал, концентрированный перец выедал его глаза как кислота.

– Так тебе и надо! – произнесла я. – Будешь знать, как обламывать свидания.

Также я заметила, что остановилась в нескольких сантиметрах от головы Бена. Это было бы уже печальнее. Я распахнула заднюю дверь, сняла с себя пальто, потому что в нем было жутко неудобно, и с трудом загрузила тело Бена на заднее сиденье. Уже на пути в больницу я понимала, что, если бы не плотный ужин, я бы просто не справилась. Сам стейк в совокупности с видео и общей философией животного мира как будто придал мне сил и смелости. До сегодняшнего дня я не расправлялась сразу с двумя такими здоровяками. Конечно, они этого не ожидали, и я не довела дело до конца, но все же это было приятно. Кстати, почему у меня нет пистолета?

За что же они так с Беном? Может, он на самом деле не архитектор, который преподает в университете в свободное время? Кто он и что им от него нужно? Деньги? Скорее всего. Но зачем? Похоже, не только у меня есть свои тайны. И главный вопрос: когда он очнется, что мне ему сказать? Что я вырубила двух амбалов, пока он валялся без сознания? Конечно, можно сказать, что у меня был баллончик и все такое, но уверена, он не дурак и его насторожит тот факт, что у меня совсем не «человеческий» баллончик и что мне удалось это так легко, в то время когда любая другая девушка с визгом убежала бы подальше из того переулка. Думаю, он не поверит ни одной из моих сказок, а это повлечет за собой подозрения. Или я просто себя накручиваю?

Когда адреналин немного отступил и я понемногу приходила в себя, то уже немного испугалась. Одно дело расправляться с жертвами, когда у тебя есть четкий план и ты знаешь их повадки, а совсем другое дело защищаться от нападения. Это страшно. Но дошло до меня это только сейчас.