приятных воспоминаний о месте не остается. Вообще никаких.

- Далеко до библиотеки? - спросил Крис.

- Нет. Она вон там, - я указала на двухэтажное здание из красного кирпича между магазинчиками на площади. - Пешком минут пятнадцать.

- Если хочешь, можешь превратиться в кого-то другого. В смысле, пока не доберемся.

Но я мотнула головой.

- Не стану себя стыдиться и прятаться. Хватит.

Во мне что-то изменилось в последнее время. Может, дело было в отношении Криса. Но я, правда, хотела быть собой. Неважно, красавица или уродка. Светлая или темная. Полукровка или метаморф. Я - это я.

В ранний час воскресного дня на улицах было пустынно. Разве что торговцы успели проснуться, да слуги, которые спешили за покупками. Меня узнавали, но из-за Криса и Кары, шагающих рядом, не смели заговаривать, а тем более, называть полукровкой и кривиться вслед. Незнакомцы всех напрягали. Местные догадывались, что они темные. Кто-то это даже чувствовал и ежился. Но мы не реагировали. Просто шли.

Библиотекарша - пожилая дама, не раз заходившая к моей бабке на чай, визиту не обрадовалась. Прочитала прошение, подписанное ректором Веллером, раз пять.

- Бумаги в порядке, - признала нехотя. - И сопровождающий есть. Не идеальный вариант, раз она светлая только наполовину, и всё же эта девушка - местная. А кто парень?

Кара не дрогнула под пристальным взглядом темно-серых глаз.

- Он нас охраняет, - объяснила спокойно. - Руководство Академии темных искусств решило, что молодым леди не стоит отправляться в одиночку. Послало с нами представителя сильного пола.

Библиотекарша поджала губы, но смирилась с присутствием всех троих. Долго (наверняка, нарочно) искала необходимые Каре книги, но, наконец, выдала все. Крису пришлось помогать перетаскивать увесистые тома в читальный зал. Кара с упоением взглянула на гору потрепанной временем литературы и потерла руки.

- Спасибо вам, - поблагодарила нас с Крисом и засела за работу.

Мы же расположились в другом конце зала и переговаривались шепотом, чтобы не мешать девушке изучать родословные светлых семейств.

- Всё думаю о Коллинзе, - призналась я. - Не идет он у меня из головы.

- У меня тоже, - поведал Крис. - Сегодня проснулся ни свет, ни заря и поискал сведения о нашем загадочном педагоге. О его семье.

- Нашел что-нибудь интересное? - оживилась я.

- У него богатые родители. Он, судя по датам рождения всех троих, поздний ребёнок. И единственный. Вырос Коллинз в особняке за городом. Кстати, он не поступал в Академию. Она сама его выбрала. Как тебя Школа фей.

- Еще одно совпадение, - проворчала я. - Но почему Коллинз не поступал? Его же в конечном итоге определили на факультет артефакторов, а там учатся по-настоящему одаренные студенты.

- Хороший вопрос. Но, боюсь, ответа у меня пока... Вот, лешие!

Я проследила за взглядом Криса и ахнула. К нам направлялись двое. Моя дражайшая бабуля и мэр городка Манфед Клайн. Видимо, о нашем присутствии здесь сообщила библиотекарша. Решила избавиться чужими руками.

- Вам стоит покинуть библиотеку, - объявил мэр, глядя на нас с Крисом сверху вниз. - Всем троим.

Кара сделала вид, что ее это совершенно не касается. Даже головы не подняла. Продолжила вдохновенно листать старую книгу.

- У нас официальное прошение от ректора Веллера, и все условия соблюдены, - произнесла я аккуратно.

- Мне плевать! - объявил на это Клайн. - Мы с леди Джонсон требует, чтобы вы немедленно вернулись восвояси.

- С леди Джонсон, - Крис не сразу сообразил, в чем дело. А потом усмехнулся и повернулся ко мне. - Так это твоя бабка? Вылитая мегера.

У дражайшей родственницы перехватило дыхание.

- Да как ты смеешь, темный?! Ты кто вообще такой?!

- Я? - переспросил парень невозмутимо. - Я жених вашей внучки.

Бабуля схватилась за сердце, а я... Я оттянула ворот платья, ибо почудилось, что он меня душит. Со стороны Криса это было сильное заявление. Очень сильное!

- Я повторяю свое требование... - начал мэр, выставив вперед указательный палец, но парень его перебил.

- А я выставляю ответное. Мы останемся здесь, пока леди Энвер не закончит работу. С вашей стороны недальновидно мешать девушке, которая планирует стать посредником между темными и светлыми. Это едва ли не объявление войны. И, кстати, господин мэр, вам не кажется, что прогонять меня прочь - большая ошибка? Мы уже встречались, и вы прекрасно знаете, кто я такой. Я ведь могу оскорбиться и, когда в следующий раз понадобится облегчить страдания проклятого, отказаться это делать.

Лицо Клайна приобрело цвет свеклы.

- Вы забываетесь, юноша. Еще не доказано, что вы способны хоть кому-то помочь. Как и то, что вы сами не причастны к случившемуся.

- Доказано, - возразил Крис. - Магами из следственного управления.

- Но...

- Я прошел уйму тестов. Мой дар проверяли и перепроверяли. Я тут никаким боком. Поэтому предлагаю разойтись с миром и не доводить ситуацию до скандала между темными и светлыми. На вверенной вам территории сейчас и так хватает проблем.

Я видела, как мэр борется сам с собой. Он прекрасно понимал, что Крис прав. Но и уступать темному, да еще совсем молодому, не хотелось. Возможно, именно на это он и рассчитывал, придя сюда. На наш возраст. Понадеялся, что мы не рискнет спорить и спокойно уйдем. Но не тут-то было.

- Да гоните же их в шею! - не сдержалась бабка.

- Не могу, - признался Клайн со вздохом. - Но гарантирую, - он вновь повернулся к нам - вы присутствуете здесь в первый и в последний раз. Я сегодня же отправлю ректору Веллеру письмо. Больше никаких посещений нашей библиотеки. Мы не позволим изучать нашу историю и нас. Особенно теперь, после убийств фей.

Крис передернул плечами. Мол, поступайте, как знаете. Не проблема. Главное, сейчас отстаньте. Зато моя упорная бабка взбеленилась.

- Трус! - обозвала она мэра. - Бесхребетное существо! Но погоди, ты у меня еще попляшешь. А ты, - бабка ткнула пальцем в мою сторону, - горько пожалеешь, что связалась с темным. Но уже поздно будет!

Она жаждала меня ударить. Не просто замахнуться, как делала это всю жизнь, а ударить по-настоящему. Но не смела. Понимала, что и я, и Крис способны ответить. Поэтому просто плюнула на пол и удалилась. За ней затрусил мэр.

- Давай пересядем, - предложила я. Не хотелось оставаться там, где на полу остался бабкин плевок. Казалось, он