Так вечер, начавшийся со ссоры, закончился примирением. Светлана настолько расчувствовалась, что попросила прощения за прошлые обиды:

— Когда мы с мамой приехали к тебе и Роману, я вела себя как дура. Твой муж красавчик, признаю, но мне не стоило строить ему глазки.

— Ничего удивительного в том, что он тебе понравился, — возразила Поля. — Он многим нравится. Хотя, признаться, я тогда приревновала.

— И за шантаж прости. Я как увидела твои хоромы, так и обалдела. Не обижаешься?

— Уже нет. Мне действительно сейчас все равно, что обо мне думают посторонние. Хочешь, уезжай с Николаем, я больше не стану тебя отговаривать. Это твоя жизнь, твое будущее. Но матери я все же позвоню. Она о тебе беспокоится, хотя, как оказалось, и душит излишней любовью.

Через три дня Светлана уехала. Но прежде взяла с сестры обещание, что та позвонит матери не раньше, чем через день после отъезда. Полина согласилась, хотя заранее представляла, сколько грязи и негатива выльет на нее Валентина.

Примирение с сестрой того стоило.

Подумать только, они со Светланой всю жизнь не ладили, ревновали и завидовали. Но ни разу не пытались поговорить по душам. Только сейчас, когда достаточно повзрослели.

И все же — лучше поздно, чем никогда.

— Теперь мы снова будем жить втроем? — спросила Анна, провожая взглядом фургон, в котором укатила Света. — Скучно будет.

— Не думаю, — покачала головой Поля. — Скоро к нам прибудет еще одна гостья. Тоже родственница.

— Кто же это? — удивленно спросила дочь.

— Ваша бабушка, — хохотнула Поля. — Надеюсь, нам удастся вместе ужиться. У бабушки Тони характер не сахар.

Как ни сопротивлялась Антонина Львовна, Полина все же отправила ее в хорошую клинику. Там женщине обеспечили должный уход и заботу. Но через месяц предупредили, что лучше забрать пациентку домой.

— Ей внимание нужно больше, чем лекарства, — заметил штатный психолог клиники. — Капризная она, конечно, но в душе добрая. Переживает, что никому не нужна, вот и злится. Как только поймет, что небезразлична вам, воспрянет.

— Как бы еще докопаться до той души, — заметила на это Полина.

Но все же перевезла свекровь к себе. Когда успевала, сама готовила для Антонины Львовны, меняла памперсы и не обращала внимания на жалобы.

— Дай мне умереть спокойно, — требовала свекровь. — Не надо меня кормить. И лекарств тоже не надо, они горькие.

Полина только улыбалась и продолжала свое дело. Антонина Львовна напоминала ей капризного ребенка — требует внимания и ласки, но не признается напрямую. Вместо этого плачет и скандалит. Возможно потому, что попросту не умеет выражать чувства иначе.

— Не носись со мной, как с родной, — однажды обронила свекровь. — Оставь в покое наконец…

Отвернулась к стене и сделала вид, будто задремала. Но Полина заметила, как дрожат ее плечи.

— Сейчас позавтракаете, и я уйду, — пообещала Полина. — А вы мне, между прочим, родная. Свекровь не выбирают — она достаётся в дополнение к мужу. Хотите вы или нет, но я обязана о вас заботиться.

— Уходи, — всхлипнула свекровь.

— Сначала позавтракайте, — попросила Полина. — И я сразу уйду. Мне по делу в другой город надо. К обеду придет Ольга, доярка наша, покормит вас и детей. Поменяет памперс.

Свекровь поерзала, дернула плечами.

— Могла бы и не напоминать о моей ущербности, — буркнула недовольно.

— Никто не застрахован от подобного. Если бы вы сразу обратились ко мне, когда упали, возможно, не пришлось бы сейчас носить памперсы, — укорила ее Полина. — С травмами в вашем возрасте не шутят. Ну же, открывайте рот, каша стынет.

Антонина Львовна нехотя повернулась. Избегая смотреть Поле в глаза, проглотила ложку манки.

— Зачем в город-то собралась? — уточнила загадочно. — Поди, опять со Степкой на свидание. В ресторан собрались или сразу в номера?

— Степан мне только друг и партнер по бизнесу, — вздохнула Полина. — С чего вы взяли, будто я иду на свидание? По себе судите? Может быть, вы прежде и были с мужчинами исключительно в романтических отношениях. Но мне не до этого. Я жду вашего сына и дождусь.

Свекровь забрала у Полины тарелку и начала есть сама.

— И зачем Ромка выбрал такую языкастую гадюку? — прошипела себе под нос. — Что ни слово, то яд.

— Говорят, мужчины инстинктивно выбирают женщин, похожих на мать, — улыбнулась Поля. — Так что найдите сами ответ на свой вопрос. Мне работать пора.

Дичилась и своенравничала Антонина Львовна недолго. От скуки начала общаться с детьми. Иногда читала им книги и с удовольствием вместе с ними смотрела мультики.

— И в кого вы такие шустрые?.. — ворчала, когда ребятишки откалывали какую-нибудь шалость.

К примеру, прятались у нее под кроватью, а потом неожиданно выпрыгивали. Или приносили букет садовых лилий, от которых Антонина чихала.

— Когда мама ругается, говорит, что мы все в тебя, бабушка Тоня, — ответила как-то Анна. — Правда, Аркаш?

Мальчик важно покивал. Он всегда и во всем поддерживал сестру. И защищал от соседских мальчишек.

— Ой, а ты почему плачешь? — спросила девочка, с тревогой глядя на старушку. — Простите, мама говорила, чтоб я не называла вас так, бабушкой. Больше не буду, правда-правда. Только не плачьте, пожалуйста.

Сердце Антонины не выдержало. Смягчилось. Она всхлипнула и поманила к себе ребят:

— Идите ко мне, пострелёныши. Можете называть меня бабушкой. Только не бабкой — этого не потерплю.

По возвращении Полю ждал большой сюрприз. Мало того, что Анна стала называть свекровь бабушкой. Так та еще и с постели поднялась и что-то там стряпала на кухне.

— Вам стало лучше? — удивленно спросила Поля.

— Сколько можно лежать? — заметила Антонина. — Пора уже расхаживаться.

Когда же дети легли спать, свекровь решилась на откровенный разговор.

— Ты прости меня, Поль, за все, что я тебе сделала, — покаялась Антонина. — Только сейчас поняла, как повезло моему Роме. Другая баба давно бы сдалась, роман закрутила и за другого замуж выскочила. А ты все ждешь. Меня, вон, вынянчила. Одна на себе бизнес тянешь…

— Полно вам, Антонина Львовна, — расчувствовалась Полина. — Любая на моем месте вела бы себя так.

— Не возражай, — обронила Антонина. — Ты заслужила лучшую свекровь. Но у меня ведь еще есть шанс все исправить?

— Даже не сомневайтесь, — обрадовалась Поля. Неужели в их доме снова воцарится мир?

Свекровь дала обещание стать хорошей бабушкой, возместить Поле ее доброту. И не обманула. Стала чаще вставать, даже готовить для любимых внуков. По вечерам выходила с ними на крылечко и подолгу сидела, вспоминая молодость и рассматривая деревенский пейзаж.