– Эта сила дана всем инкубам и суккубам – чёрная власть крови. Именно там, такие, как он, а теперь и я, черпают своё могущество – в крови и в боли. И наша сила многократно возрастает, если жертва отдаёт себя добровольно.

– Ты просто так треплешься? – она сбросила его руки с себя, поднимаясь и оборачиваясь так, словно ожидала с его стороны нападения.

– Нет, конечно. Когда это я тратил время на пустой трёп?

– Тогда говори прямо, что хочешь сказать.

– Ардор по силе второй в Кровавом Ковене и он желает скинуть его главу. А для этого ему нужна сила. Много силы.

– Да. Нечто подобное он мне и говорил.

– Он даже не стал утруждать себя ложью? Это похоже на него. Мерзавец слишком самовлюблён, чтобы допускать мысль о сопротивлении.

– Неужели ты искренне его ненавидишь?

– Тебя это удивляет?

– Твоя искренность? Да. Ты, даже будучи смертным, был бессердечным ублюдочным манипулятором. А кровь демонов не способствует мягкости и сердечности. И в чём же причина такой ненависти?

– Ты ещё спрашиваешь?! Он годами двигал мною как пешкой в своих интересах. Сначала посулами, потом угрозами заставлял подчиняться. А теперь он посягает на твою привязанность.

– Для тебя это веская причина?

– Да, чёрт возьми, Марихат! Это очень веская причина! Для меня ты всегда оставалась моей женщиной. Я никогда не переставал чувствовать нашей связи. Даже когда годами мы ничего не слышали друг о друге, даже когда я знал, что в твоей жизни были другие мужчины и в мою постель приходили другие женщины – я знал, всё это временно. Что придёт время, и мы снова будем вместе, ты и я.

– И что же заставляет тебя нервничать на этот раз? – усмехнулась Марихат. – Ты ревнуешь меня к своему создателю?

– Ты – мой создатель. Он лишь случайное звено. И как только я выдавлю его образ из твоей головы, а остатки чувств из твоего сердца – уничтожу его в два счёта.

– Уничтожишь? Уверен?

– Ты что? Подначиваешь меня? Я могу это сделать хоть сейчас. Желаешь посмотреть?

– Надо же! А ты и впрямь завёлся. Чем он тебя так зацепил? Инкубы, я слышала, ходоки не только по девочкам. Может, у вас в прошлом роман был?

– Может и был, – язвительно засмеялся Ворикайн. – Да только не один из нас тебе об этом правды не скажет, дорогая.

– Почему же?

– Да потому, что мы оба пытаемся стать в твоей жизни мужчиной номер один. А подобного рода признания такому не поспособствуют.

– Так вы любовники или нет? – Марихат старалась выдержать нейтральный тон, но её ранила подобная возможность, хотя и исключать такого было нельзя.

– Как только ты расскажешь мне, что у тебя с Ардором назначен день свадьбы, я громко выкрикну: «Да» и с подробностями распишу тебе все проведённые с ним ночи. А до той поры стану хранить интригу.

Заметив, что женщина обиженно надувает губы, Ворикайн рассмеялся:

– Моя милая Морская ведьма, ты не устаёшь меня умилять, а порою – удивлять. Ты можешь быть разрушительной, как тайфун, но при этом ведёшь себя, как малолетка. Что-то в моём поведении могло навести на мысль о неправильной ориентации?

– От тебя, Лорд Молний, можно ожидать любой подлянки. Ты непредсказуем.

– Это-то да. Но вернёмся к нашим баранам. Или инкубу. Он умеет убеждать. Умеет заставить обречённых им жертв влюбиться в себя.

– Короче, ты намекаешь на то, что он меня использовал. Я знаю это. Он сам рассказал, что планировал сделать меня чем-то вроде нескончаемого резерва, чтобы нарастить силы и свергнуть… ну, не знаю, кто там сейчас на вампирском троне. Что-то там бла-бла-бла из мести.

– Ардор связан с главное Красного Ковена Клятвой Крови. А, следовательно, он не свободен. В чём-то его желание освободиться можно понять. Я бы был только за, если бы он не втянул нас в это.

– Забавно слышать. Ты же почти сразу собирался отдать меня ему?

– Всё в жизни преходяще, и планы – тоже.

– Ты меня ему и отдал.

– Я собирался тебя оттуда вытащить и сделал бы это раньше, если бы не твоя идиотская попытка меня прикончить! Я контролировал ситуацию. Я всегда её контролирую, пока на доске в партии не появляешься ты – тут всё летит к чёрту! И потом приходится долго восстанавливать здание по кирпичику. И ещё, Марихат, неужели жизнь тебя ничему не учит? «Он рассказал мне правда», – передразнил он её. – Он рассказал тебе правду? Серьёзно?

Ворикайн зло дёрнулся:

– Что такое правда монстров? Все демоны лгут, в лучшем случае говорят полуправду. Ему нельзя верить.

– Кому же мне тогда верить? – спокойно спросила Марихат. – Тебе?

– Я знал тебя человеком. Ты – моя первая любовь, моя первая женщина, мать моего ребёнка и моя тёмная госпожа, обратившая меня к бессмертию. Да, я монстр. Отныне моя жизнь – это чья-то смерть. Но… я ещё помню, что значит быть человеком. И твоё дыхание рядом, биение сердца моей дочери – это даёт мне силы сдержать монстра внутри себя на поводке. Но у Ардора нет рамок и сдерживающих границ. И он может быть очень опасен. Я боюсь, что…

– Что? – переспросила Марихат. – Чего ты там боишься?

– Что он может слишком глубоко забраться тебе в голову. А ты ведь бываешь очень упрямой и упёртой в своих привязанностях.

– Да уж, – смерила его насмешливым взглядом Марихат. – Тебе ли не знать? И что дальше? Что ты собираешься с ним делать? Хочешь убить его? Логично предположить, что в твоей светлой голове созрел очередной тёмный план? Если я правильно тебя понимаю, войны между мной и тобой ты не хочешь?

– Желай я войны, разве мы бы тут с тобой разговаривали? Я хочу всё уладить. В нашей жизни было всякое, как хорошее, так и плохое. Но, признай, у нас обоих дела идут лучше, когда мы на одной стороне, когда мы объединяем наши усилия. К тому же у нас есть ради чего хранить мир.

– Ты о нашей дочери? – сощурилась Марихат.

– Я рассказал Нереин о тебе – о том, почему был вынужден вас разлучить; о том, почему у тебя были причины таить на меня обиду. О твоей роли в моём теперешнем перерождении я, естественно, умолчал. Она не знает, что это именно ты пыталась меня убить.

Марихат с презрением скривилась:

– Но узнает, если я рискну выказать неповиновение? Это ты сейчас так шантажировать меня собираешься?

– Очень надеюсь, что не придётся.

Дверь отворилась и в комнату тенью скользнула девушка-служанка, неся на подносе чайник, чашки для чаепития и сладости. Всё это расторопно и безмолвно она пристроила на столе и, отвесив поклон, пятясь, удалилась.

– Твои люди знают, кто ты? И что ни в чашке, ни в ложке, ни в бисквитах ты больше не нуждаешься? – с иронией поинтересовалась Марихат.