Пока она, словно кегли, разбрасывала упырей, кромсая их в лапшу когтями и шипастым хвостом, Фабиан успел обернуться полностью. Волк из него получился отменный – красавец! И крупнее любого обыкновенного серого собрата как минимум в полтора раза.

– Вперёд! – прошипела Марихат.

И оборотень стремглав рванулся в сторону восходящего солнца. Легко, играючи, в прыжке перемахнул через стройный ряд упырей и помчался дальше.

Не заставив себе ждать, Марихат тоже дала дёру. Змеи способны перемещаться очень стремительно, по сути, развивая скорость и отталкиваясь от земли всем мускулистым телом, они уже не столько быстрое бегут, сколько низко летят.

Внезапное бегство «ужина» в первый момент озадачило упырей. Они неподвижно замерли. Но радоваться было преждевременно. Позади раздался дикий шум, напоминающий рёв урагана. Твари кричали и рычали, и топотали, как стадо бизонов.

И в воздухе разливался потусторонний холод. Между убегающими и догоняющими завязалась борьба. Упыри неслись по бокам, стараясь держаться подальше от смертоносного хвоста и когтей. Может быть они всё—таки не такие безмозглые, как кажется?

Но, как не крутись и не вертись, как не старайся, а четыре лапы и один длинный хвост передвигаются быстрее. Какое-то время вурдалаки держались рядом, но потом отстали.

Взобравшись на вершину холма и больше не чувствуя за собой погони, Марихат поспешила оборотиться. Тяжело дыша, повалилась она на землю. Фабиан, всё ещё в шкуре белого волка, распластался рядом.

– Ничего, ничего, – потрепала она его между чувствительными ушами, вскинутыми в высокую стойку. – Кажется, оторвались. Эти твари, как призраки, привязаны к местам своего обитания и далеко никогда не уходят.

Волк заворчал, то ли пытаясь ответить, то ли на что-то серчая. Марихат, рассмеявшись, погладила его светлый бок. Шерсть была мягкой и успокаивающей. А ночь, со всеми её ужасами, успела перевалить за полночь.

С того места, где они сейчас сидели, куда не повернись – всюду горы. Они словно наступали со всех сторон. Кажется, они попали в ущелье? Деревья и утёсы кружились словно в хороводе. Иногда, попадая в эту своеобразную трубу ветер начинал завывать хуже всякого зверя.

Становилось всё холоднее. И вскоре пошёл поначалу редкий, крупный снег. Вскоре он укрыл всё белой пеленой.

«Ну и ночка, – подумалось Марихат. – В такую ночь, как эта, даже нечисть предпочитает жаться к человеческому очагу. Неуютно-то как! Наверное, всё дело в том, что я наполовину человек? Ужасно хочется к огню. И холодно, как в могиле».

Волк-Фабиан неподвижно сидел у её ног. Если бы не дыхание, вообще можно усомниться – жив ли он?

А красивая, наверное, картинка? Женщина в богатом синем плаще, подбитым собольем мехом, белокурые волосы струятся по ветру, как клочья дыма, а у ног её спокойно замер белый хищник.

«Я словно королевы зимы», – с усмешкой пронеслось в голове. – «Только интересно, снежным королевам бывает холодно?».

– Ладно, Фабиан, хватит отсиживаться. Идём уже. Впереди нас ждёт долгий путь.

План был прост. Отыскать работорговцев, через которых черные колдуны попытаются толкнуть столь ценный товар, как инкуб. Ценный и опасный. Вряд ли его станут продавать на местечковых базарах. Впрочем, Марихат могла и ошибаться. У колдунов мог быть другой план.

Отследить их было сложно. Они тоже не так просты и стараются замести следы, но у людской магии есть один существенный минус – она оставляет после себя изменённый фон. Магия эльфов или демонов куда более естественна.

Марихат, пользуясь минутной передышкой, принялась расставлять улавливающие силки. В пространстве протягивались лёгкие и тонкие цветные нити, что видеть могла только она. И эти нити, удлиняясь и разрастаясь, искали цель. И вскоре её настигли.

Марихат не могла видеть воочию, но она видела через образы. Такие приходят к читающим книги – ты видишь героев и их приключения без формы и цвета, но вполне отчётливо, чувствуешь их, почти осязаешь.

Колдуны перемещались на странных тележках без лошадей. Тележки эти издавали неприятное урчание. А Ардор находился в забитом ящике, напоминающем гроб. И он был без сознания.

– Эй! – мельтешащая перед глазами ладонь заставила Марихат очнуться. – Эй, ведьма? Ты в порядке?

Фабиан был наг. Демон! Она и забыла, что при обращении оборотни часто теряют одежду.

– Не могла бы ты немного поколдовать? А то мне как-то прохладно, – с иронией протянул он.

Марихат не заставили себя долго упрашивать. Переместила одежду из сундуков Ардора. Брать без спроса, конечно, не очень хорошо, но ничего, потерпит. Не обеднеет – совершенно точно.

Ошалело глянув на упавшую рядом груду, Фабиан радостно присвистнул:

– До чего угодно быть колдуном! Раз – и перед тобой всё, что хочешь!

– А то? – надменно усмехнулась Марихат.

Пусть себе и дальше прибывает в иллюзиях. На самом деле, есть тысяча и одна условность, но людям об этом, понятное дело, знать не обязательно.

– Оделся?

– Да! Отличная, справная одежда, явно не из дешёвых… – с энтузиазмом проговорил Фабиан.

– Это уж точно. А теперь – вперёд.

Идти пришлось долго. Почти сутки. И всё это на голодный желудок. Фабиан начал ворчать, что ход, мол, можно и сбавить, чтобы поймать какого-нибудь зайца, а ещё – оленя.

– На охоту уйдёт, в лучшем случае, несколько часов, – отрезала Марихат. – Сырым мясо ты вряд ли есть станешь? На то, чтобы запечь дичь, снова потребуется время. Следующую ночь ты точно желаешь провести так же, как и предыдущую? В обнимку с упырями, зомбаками и прочими тварями, что могут обитать в этих краях.

Увещевание подействовало. Фабиан больше не просил о привале.

К городу они подошли на закате. Он встретил их равнодушно распахнутыми воротами, куда вместе с ним вползала цепочка припозднившихся путников.

Сонный стражник, опираясь на копье, мазнул по парочке взглядом:

– Цель визита?

Обратился он к Фабиану, как к мужчине. У людей отчего-то мужчины всегда считаются главными.

Фабиан на миг заколебался и Марихат поспешила заполнить паузу:

– Хотим прикупить парочку рабов на ярмарке.

– Понятно. Проходите, не задерживайтесь. Следующий!

Шагнув под высокую арку ворот, Марихат и Фабиан вошли в город.

На свете мало было вещей, которые Марихат не любила сильнее, чем вонючие и грязные людские поселения, где скопище нечист и зараза, но в которых эти странные создания почему-то чувствовали себя в безопасности?

Улицы были мощеными, но неровно. Пахло гарью. Под ногами хлюпала грязь. Всё вокруг медленно погружалось в темноту, лишь изредка в домах появлялись освещённые окна, позволяющие разглядеть дорогу.