возможно, что приказ на выезд из Нью-Йорка действительно поступил после исчезновения Ляпидевского. Сколько времени нужно, чтобы пересечь Америку на поезде? Ехали они в Сиэтл через Чикаго. От Нью-Йорка до Чикаго поезд в 1934 г. шел чуть меньше суток, и путь Чикаго – Сиэтл занимал вряд ли больше двух. Итого трое суток. Известно, что в Сиэтле на пароход до Аляски они сели 17-го. Ляпидевский исчез 14-го вечером, в это время на Атлантическом побережье США было еще 13-е число. Они вполне могли выехать на поезде из Нью-Йорка 14 марта по американскому календарю и успеть попасть в Сиэтл к отплытию парохода 17 марта.

Кто-то скажет, что это конспирология, теория заговора и пр. Хорошо, я даже не буду спорить. Примем на веру сообщение Ушакова газете «Правда», что приказ покинуть Нью-Йорк они получили 10-го, 14-го приехали в Сиэтл и до 17-го ждали там пароход. Но дальше начинается форменный цирк, прыжки во времени и наведение тени на плетень.

Из того же сообщения газете «Правда» известно, что Ушаков, Леваневский и Слепнев покинули пароход 21 марта в городке Скагуэй на южном берегу Аляски. Ушаков сообщает дальнейшие подробности маршрута: «Для ускорения продвижения 21 марта в порту Скегуэй решили оставить пароход и продвигаться поездом до г. Уайтхорс, на канадской территории – последнего пункта железной дороги. Здесь по договоренности экспедицию встретил лучший летчик Аляски Джо Кроссен, в тот же день доставивший участников экспедиции на своем самолете на Аляску, в г. Фербенкс».

Ну правда же создается впечатление длительного путешествия? Мне не мерещится? Они сели на поезд и поехали куда-то в глубь канадской территории, и ехали-ехали, и достигли богом забытых мест, где закончилась железная дорога. Оттуда до сердца Аляски уже рукой подать, но только самолетом. Сколько они ехали на поезде, неясно. Но долго. А когда их взял летчик, то он их уже быстро домчал в Фербенкс. Открываем карту, находим Скагуэй на побережье, потом Уайтхорс на территории Юкон[14] и обнаруживаем, что между ними 176 км. По дороге, не напрямую.

Это примерно как расстояние от Москвы до Владимира. Ну как-то за три часа это расстояние поезд должен был преодолеть. И зачем про это писать, особенно с такими подробностями – мол, «последний пункт железной дороги»? Итог этого путешествия: вечером 21 марта по западноамериканскому времени летчики были в Фербенксе.

В общем-то Ушаков про это же пишет в книге «Как мы спасали челюскинцев». Только там он использует другой прием для наведения тени на плетень – у него в ключевых моментах нет ни одной даты: «Достигнув тихоокеанского побережья, мы получили распоряжение форсировать наше продвижение на Аляску. Поэтому, не задерживаясь нигде, первым пароходом мы вышли из города Сиаттль на север. Чтобы выгадать хотя бы несколько дней, мы договорились с одним из лучших аляскинских летчиков, Джо Кроссеном, о том, чтобы он встретил нас на канадской территории. В Скагвэе, в южной части Аляски, мы покидаем пароход и на поезде через несколько часов попадаем в Канаду, в город Вайтхорс. Уже в окно вагона видим на небольшом аэродроме самолет Джо Кроссена, прибывшего из центральной части Аляски – города Фербенкса. К вечеру мы в Фербенксе». Кстати, интересно, почему Кроссен не встретил их на побережье? Это же по воздуху не более часа.

Ну ладно, из сопоставления сообщения Ушакова газете «Правда» и его последующих воспоминаний мы однозначно получаем, что 21 марта вечером группа Ушакова была в Фербенксе, где ее ожидали два свеженьких купленных самолета «Консолидэйт Флитстер» (17АF Fleetster) в пассажирском исполнении. Девять пассажирских мест – по вместимости салона, а также по дальности полета и скорости они превосходили все остальные самолеты, участвовавшие в спасательной операции. И уже на следующий день, 22 марта, они вполне могли вылететь к Берингову проливу, а на второй день оказаться в Уэлене или даже в Ванкареме, и помешать этому могла разве что нелетная погода. Об этом же пишет американское агентство «Ассошиэйтед пресс», и это даже цитирует ТАСС: «агентство “Ассошиэйтед пресс” сообщает, что полярник Ушаков и летчики Леваневский и Слепнев прибыли в Фербенкс на Аляске и собираются сегодня вылететь в Ном». ТАСС передал сообщение 23 марта, на Аляске еще было 22-е, и пока информация передается от агентства к агентству, проходит время. Но 22-го, или пусть даже 23-го, летчики могли вылететь. Они же в это время резко перестали торопиться, их «острое желание попасть на Чукотку» внезапно затупилось. Они начинают красить самолеты.

Официально это объяснялось тем, что они «принимают машины». Но что значит «принимают»? Сколько дней должна занимать такая «приемка»? Задержка во времени составила минимум пять дней, в результате они вылетели только 27-го, и то если поверить Ушакову, что по пути они сели на ночевку из-за начавшегося снегопада, потому что прибыли в Ном они реально 28 марта, а с их крейсерской скоростью лететь им было меньше четырех часов. Что они делали в Фербенксе с 22-го по 27-е, советские участники говорят крайне невразумительно. В один из дней власти штата устроили в честь советских летчиков банкет, в другой день гости опять летали на самолетах, «вызывая у местной публики восхищение своим искусством». Предположу, что местная публика не меньше изумлялась, почему такие искусные спасатели предпочитают участвовать в светских мероприятиях, а не спешат к замерзающим людям.

После окончания всех событий оправдать покраску поручили Сигизмунду Леваневскому. Вот как он это сделал в книге «Как мы спасали челюскинцев» (немного простодушно, на мой взгляд):

«Перед тем как принять машины мы перекрасили американские надписи на наши. Написали “СССР”, и кроме того Слепнев предложил, чтобы не спутать машины, на одной написать – М. С. (Маврикий Слепнев), а на другой – С. Л. (Сигизмунд Леваневский)».

Что? Зачем?! Чтобы не перепутать машины? А как другие летчики летают на неподписанных самолетах и их не путают? Слепнев и Леваневский не могли разобраться, кому в какой самолет садиться? Ну попросили бы американских бортмехаников, которых наняли для обслуживания, они могли бы подсказывать пилотам: «Твоя машина там, а тебе туда». Леваневский еще «любезно» перекинул такую экстравагантную идею Слепневу. Но обратим внимание на формулировку: «Перед тем как принять машины, мы перекрасили американские надписи на наши». Без перекраски не принимали.

Так все-таки сколько нужно времени, чтобы перекрасить самолет с размахом крыла 13 метров и площадью 29 квадратных метров? Хотя более интересен практический вопрос: почему же Правительственная комиссия вдруг решила притормозить ушаковскую группу?

Тут мы вступаем на зыбкую почву предположений, но можно попробовать… Да потому, что 21 марта на Север