— Это так, — кивнула Лиза.

— Как думаешь, захочет он продать часть акций или весь пакет кому-то со стороны?

Лиза помотала головой:

— Забудь. С этим человеком невозможно договориться. Он опустился, утягивая на дно всё вокруг себя. Ему не нужны деньги, не нужны акции и не нужна компания, но торговаться он не будет. Ему не нужна я, но развода я не добьюсь никогда и стану вдовой. После смерти сына…, - Лиза сглотнула. — После смерти сына он ещё какое-то время держался, а потом стал разрушать всё вокруг себя, включая и себя. Это его невероятное пьянство. Он всегда редко пил, Ларри. Понимаешь? Только на дни рождения и Новый Год. И вот я вижу, как он глотает бутылку за бутылкой, нахожу дома кокаин, метамфетамины и, бог знает, что ещё. Потом убийство этой девушки. Не доказали, что это сделал он, но я знаю, Ларри — это был он. Виктор всегда был человеком тяжёлым, но сейчас он не пойдёт ни на какие компромиссы. Он убьёт тебя, убьёт меня и сожжёт эти акции, но ничего никому не продаст, не отдаст и не подарит.

Лиза встала с кровати, завёрнутая в простыню, подошла к Ларри и посмотрела на него снизу вверх:

— Я очень не хочу, чтобы ты хоть как-то выходил на контакт с моим мужем. Не делай этого, хорошо?

В этот момент печать тревоги на её лице была видна как никогда раньше. Ларри кивнул.

— Номер этот пока останется за нами, так что держи ключ при себе, не сдавай его. Сегодня мы не сможем остаться ночевать вместе, но в ближайшем будущем я тебе напишу.

— Шлюхе платят не за секс, а за то, чтобы она ушла, — усмехнулся Ларри.

Лиза улыбнулась самой печальной своей улыбкой, но что правда, то правда.

— До скорой встречи, — она привстала на цыпочки и поцеловала его в губы. — Деньги полочкой ниже. Фотографии выбрось сам. Мне они дома не нужны, и с чаевыми их оставлять горничной будет неуместно.

Лиза развернулась и пошла в ванную комнату. Ларри наблюдал за ней, пока она не закрыла за собой дверь. Он наклонился и открыл полку, в ней он нашёл тысячу долларов. Замечательно. Он оделся в свой костюм, поднял с пола и встряхнул пиджак, после одев на себя. Проверил ключи от квартиры, ключ от номера отеля, портмоне, телефон. Всё на месте. Деньги положил в портмоне. Фотографии девочек тоже опустил в нагрудный карман. Он решил, что пока не будет от них избавляться.

Каждый клиент ставит свои условия встреч. Одним из Лизиных правил было, сначала уходит Ларри, а потом через некоторое время Лиза. Вместе — никогда. Он не собирался нарушать это простое условие. Забрав с дивана в гостиной свою федору, Ларри вышел из номера в коридор отеля.

7

Большую часть рабочего времени Анна потратила на статью с трупом, выделив часа полтора на написание обзора выставки. Ларри Графф с ней встретиться отказался, чему она была рада, ибо задача, поставленная мачехой ей не совсем была ясна, а очередной глупой влюблённостью она страдать не хотела. Ларри привлекал внешне и отталкивал внутренне. Не поведением, конечно, а той информацией, которой Аня про него располагала. Да и учитывая то, что она знала о трупе, а Аня предположила, что она знает, кто этот мертвец, судя по обнаруженным ею вещам, Ларри Графф не жилец на этом свете.

Полиции о своих догадках она, разумеется, не сообщила. Рассказала лишь, что собиралась написать статью об оставленной без присмотра стройке и получила дополнительный бонус в виде жмурика. На месте убийства (или самоубийства) она сделала порядка пятиста фотографий, в том числе и с участием полицейских.

Последние, по мнению Анны, повели себя забавно, посчитав сначала, что труп представляет собой биологическую угрозу и надо взять район на карантин. Потом они решили, что вызывать панику среди населения преждевременно и этим должны заниматься специалисты. А потом выяснилось, что у них нет штатного фотографа, и они воспользовались Аниными услугами. В итоге в редакцию она вернулась к двум часам дня.

Она никогда не писала статьи на криминальную тему, но, как сама считала, отработала на пять с плюсом. Не зная о чём она хочет больше писать — о трупе или о недострое — Аня написала нечто среднее и отправила главному редактору. Тот, в свою очередь, пришёл к ней и задал вопрос в лоб: «Бонн, а мы о чём рассказываем: о жмурике или о проблемах в строительстве»?

Аня считала главного редактора неплохим руководителем, но чересчур циничным позёром. Никого напрямую не оскорбляя, тот сыпал грубостями направо и налево, а внешне походил на реднека: носил клетчатую рубашку без рукавов, бороду и кепку. Была у него и дурацкая привычка обращаться ко всем по фамилии. Впрочем, отношения у них были дружескими.

В ответ на его вопрос, Аня лишь пожала плечами, на что главред улыбнулся и сказал, что статья сойдёт и такой. Она подозревала, что он и сам не знает, какой должна быть статья. В итоге, в печать выпустили срочный номер с двумя её статьями: обзором выставки ближе к концу и трупом на первой полосе. Она же выложила статью на сайте газеты и снабдила её самыми смачными фотографиями Хотела Аня выложить фотку с собакой, вгрызающейся трупу в палец, да главред не разрешил.

Появилась у неё идея провести независимое расследование по поводу замороженной стройки в городе. Газета, живущая за счёт рекламы и бюджета, не рискнула бы выпустить такую статью, но всегда можно отправить обзор в блогосферу, не опасаясь, что в интернете кто-то кого-то за что-то прижмёт. Но это можно было сделать позже. К концу понедельника Аня хотела решить один интересующий её вопрос и для этого она прихватила домой те вещи, которые не показывала полиции.

Мачеха как всегда вечером слушала телевизор, ужин она приготовила и оставила на столе, и не ожидала, что падчерица вернётся домой с расспросами. Так думала Анна.

Пока она ужинала и раздумывала, с чего начать, Валентина сама подошла к столу и села напротив. Она уставилась пустым взглядом слепых глаз куда-то в район Аниного рта и сказала:

— Я чувствую, ты хочешь о чём-то спросить, но не знаешь как.

Аня, дожевав кусок курицы в соусе, заявила:

— Ты знаешь даже то, о чём я хочу тебя спросить. Может быть мне не утруждать себя расспросами, ты мне просто всё расскажешь.

Валентина ухмыльнулась:

— Я могу тебе ничего не рассказывать. Нет вопроса — нет ответа.

— Это не честно, — Анна откусила кусок курицы и жевала её с самым безразличным видом. — Я инструмент для твоих экспериментов… с человеческими судьбами. Можно мне узнать, а как далеко эти эксперименты могут зайти? Я просто чувствую, что где-то меня поимели, понимаешь?

Сев ужинать, Аня не переодевалась, поэтому пиджак от костюма она повесила на спинку стула. Засунув руку во внутренний карман пиджака, она вытащила оттуда реквизит: карту с изображением башни и чёрные чётки, которые она нашла, когда второй раз спустилась к трупу.

— Это ведь твоё, — она пододвинула вещи к мачехе.

Валентина нащупала руками чётки и карту.

— Моё, — улыбнулась она, но в следующий миг её лицо стало жёстким. — Нет. Это не моё. Эти вещи принадлежали человеку…