– Поднимайся! – угрюмо скомандовал майор, протягивая руку.

– Я не виноват… – прохрипел лейтенант. – Я хотел её спасти…

– Потом разберёмся. Держись! – Максим помог Точилину встать, не обращая внимания на его охи, довёл до самолёта, усадил на сиденье оператора.

– Возвращаемся.

– Я… хотел… её… спасти… – выдавил Точилин страдальческим тоном.

– Заткнись!

– Там остались «бластеры» и гранатомёт…

Не отвечая, Максим поднял самолёт в воздух, оглядел тёмное жерло «элеватора», уходящее вверх, и через несколько минут они вылетели из пролома в обшивке башни «хранилища генофонда» в сумрачный день «подвала» – слоя вселенной, простиравшегося под нижним ареалом Большого Леса.

Не задерживаясь ни на секунду, Максим нашёл шахту «межслойного пробоя» и вскоре без особых приключений вывел самолёт в нижний лес, где царило утро.

Однако оказалось, что на этом беды возвращенцев в «родную лесную вселенную» не закончились. У входа в шахту, стопроцентно ведущую в Большой Лес, а точнее, на дно Крепости, висел шмелиный рой, изредка выстреливая струйки насекомых в разных направлениях, будто ощупывая воздух своеобразными щупальцами.

– Этого нам только не хватало!

Вероника, лежавшая в «черпаке» кресла с открытыми глазами, встрепенулась.

– Нас… догнали?

– Надень корону!

Девушка села прямее, приладила к вискам дуги управления.

– Шмели?! Что будем делать?

– Управлять машиной сможешь?

– Да…

– Я открою люк и выстрелю из огнемёта.

– Может, лучше из большого излучателя?

– Нас всего двое, а для инициации излучателя нужны трое. Бери руль!

Вероника застыла, шире открывая глаза, хотя видела в данный момент не только интерьер кабины самолёта – визуально, но и панораму Леса снаружи – ментально.

Люк распахнулся.

Максим подсел ближе, поднял ствол огнемёта.

– Ближе!

– Макс… там…

– Ближе, ближе!

– Слева летят… «нетопыри»!

Мгновение он колебался – сесть за управление или продолжать выполнять замысел.

– Далеко?

– Метров триста…

– Давай ближе! Успеем! Я собью рой и сяду за штурвал! Вперёд!

Вероника послушалась, выводя самолёт на ударную позицию. И хотя ракурс оказался не слишком удобным, Максим высунулся из люка по пояс и вонзил огненный факел в начавший перестраиваться в купол шмелиный рой, пробивая в нём дыру. Не дожидаясь результата, выстрелил ещё раз и метнулся к операционному терминалу, одним движением водружая на голову рога дополнительной реальности, игравшие роль гаджета управления.

Самолёт нырнул к «зрачку» шахты, сбивая корпусом струи дымящихся насекомых.

– Они не отстают! – охнула Вероника, имея в виду приблизившихся «летучих мышей».

– Ничего, мы их встретим в Крепости! – пообещал Максим, надеясь, что бойцы не подведут и готовы к отражению атаки.

Прошёл час, прежде чем подползший к песчаной плеши вокруг кратера вражеский десант начал действовать.

Наблюдал за его манипуляциями Редошкин, оставшийся в сфере управления возле блока беспилотника, кружащего над краем кратера на высоте одного километра. Мерадзе занял позицию в нижнем коридоре Крепости, контролируя за баррикадой шахту с лифтом. Костя же по-прежнему возился с трицератопсом, надеясь овладеть системой ручного управления боевым модулем Демонов. Модуль удалось поднять на верхний уровень подземного бункера, точнее, он сам смог доползти туда из арсенала по спиральным пандусам, но антигравитационных двигателей он не имел, поэтому его оставили в тоннеле, горловина которого выходила в шахту с антенной излучателя. В принципе он мог послужить в качестве зенитно-ракетного комплекса, прикрывая «эйфелеву башню», в случае если воздушные силы противника прорвутся сквозь защитный купол шахты.

Редошкин не отходил от экрана беспилотника и каждые десять минут связывался с Мерадзе, контролируя обстановку, получая в ответ короткие «всё тихо». Видимость оставляла желать лучшего, всё-таки от кратера до опушки леса было больше десяти километров, однако сержант смог разглядеть колонну роботов в сопровождении роя шмелей, выступившую на песчаную гладь.

– Началось! – процедил он сквозь зубы, чувствуя зуд не только в раненом плече, но и в ладонях, привыкших к оружию.

Сидевший рядом тихо, как мышка, Карапетян не ответил, продолжая общаться с Сумасходом. Он в данный момент ничем не мог помочь товарищам и мучился от сознания собственного бессилия, способного вогнать в депрессию даже такого умудрённого жизненным опытом человека.

Внезапно ситуация на опушке леса изменилась.

Редошкину показалось, что из чащи вырвалось облако пыли и упало на расползавшуюся в цепь колонну носорогопауков и «многоножек». Через пару секунд он понял, что случилось: на десант обрушилась туча бабочек и жуков, затмившая светило!

– Твою дивизию! – выдохнул сержант.

– Что такое?! – оглянулся на него Карапетян.

Редошкин повернул к нему монитор дрона.

– На них напали бабочки!

– Поразительно! – пробормотал Егор Левонович. – Лес таки решил нам помочь! Но что могут бабочки?

– И жуки!

– У них же нет оружия… они погибнут…

– Значит, положение аховое, если Лес послал в атаку всех своих помощников! Но вы посмотрите, носорогам это не нравится!

Действительно, движение десанта роботов замедлилось. Гигантские «многоножки» завертелись на месте, завязли в песке, меча струи пыли и песка во все стороны. Носорогопауки тоже остановились, а некоторые из них открыли стрельбу из сетчато-лазерных излучателей, кромсая струи насекомых. Но бабочек и жуков было так много, что все роботы скоро покрылись шевелящимися шапками красивейших лесных созданий и начали даже натыкаться друг на друга, теряя ориентацию.

– Давите их, давите, милые! – проговорил Редошкин, сжимая кулаки. – За свою свободу сражаетесь! Смерть демонским оккупантам!

В зале появился запыхавшийся Костя.

– Жора, там…

Редошкин остановил его взмахом ладони.

– Не ори! Глянь, что делается!

Костя уставился на экран беспилотника.

– Зашквар! Что это?! Шапки какие-то…

– На роботов напали жуки и бабочки!

– Да ладно…

– Сейчас подлетим поближе – увидишь.

Редошкин шевельнул джойстиком управления беспилотником, заставляя аппарат двигаться к границе песков.