свои великие города, Алдари не ожидала увидеть ничего грандиозного. Но покрытые коврами из мха и увитые виноградной лозой дома были удивительны. Некоторые были пристроены прямо к стволам деревьев, некоторые встроены в них или расположены на ветвях. Сами деревья были огромными, иногда достигая двадцати футов в диаметре. Часть зданий была построена из дерева, у других были земляные стены, что напомнило ей о глинобитных постройках, которые предпочитали некоторые из ее соплеменников. Но при этом и те, и другие обладали изяществом, которого трудно ожидать от домов, построенных из таких материалов. Почти все были украшены сложными изгибами стен, куполами и даже шпилями, и лишь немногие из них представляли собой простые прямоугольные коробки.

Все было покрыто растительными материалами, и если бы к крепости не вела булыжная дорога, ее можно было бы вообще не заметить, потому что она полностью сливалась с лесом. С одной стороны поселения протекала река – обычная река, не скрытая туманом, не кишащая змеями. Во всяком случае, так подумалось Алдари. На пристани несколько юных эльфов ловили рыбу сетями и удочками без всякого надзора взрослых.

Их отряд остановился у ничем не примечательного места на дороге, принц Эратиан поднял руку и крикнул. Из домика в стволе дерева выбежала девочка со светлыми косичками, энергично помахала им и нажала ладонью на большой зеленый камень, врезанный в кору. В воздухе раздалось слабое жужжание, и взвился поток невидимой энергии, от которой у Алдари по коже побежали мурашки. Никто из эльфов не выглядел обеспокоенным, хотя Хок и шевельнулся, слегка постанывая под одеялом, которым его укрыла целительница.

Она просидела возле него всю ночь и сейчас положила руку ему на грудь, бормоча что-то успокаивающее. Наверное, говорила, что он уже дома.

Был ли это и правда дом Хока? Наемники и их отряд, скорее всего, большую часть года отсутствовали, выполняя различные задания, но, возможно, время от времени они возвращались в крепость.

Принц Эратиан бросил девочке монетку, и отряд продолжил свой путь.

Та часть мозга Алдари, которая не переживала за Хока, а беспокоилась о собственной судьбе и судьбе Тели, вдруг заинтересовалась денежной системой эльфов и тем, как работает экономика страны, которая казалась полностью отрезанной от соседних государств. Из того, что рассказал ей Хок, она предположила, что, возможно, они просто обмениваются товарами и услугами, но, возможно, у них частично сохранилась денежная система, которой пользовались в их процветающем прошлом.

После того как отряд прошел еще сорок футов по дороге, девочка снова нажала на зеленый камень. По воздуху снова пронеслось слабое жужжание, и девочка вернулась в свой домик.

– Там, должно быть, стоит магический барьер, который предотвращает проникновение Искаженных, – сказала Алдари.

– Как будто комар мимо пролетел, – ответила Тели.

Тели смотрела на город, но, в отличие от Алдари, на нее он не произвел впечатления.

Когда Алдари просыпалась ночью, то видела, что Тели бодрствует, и теперь, когда рассвет освещал ее лицо, Алдари заметила, как часто она поглядывает на свою руку. Она смотрела на нее каждые несколько минут, тянулась к ране, словно желая почесать, но сдерживалась.

Алдари надеялась, что рана не окажет на Тели никакого воздействия и что зеленый порошок свел на нет любую заразу, которую могли оставить после себя Искаженные. Тели была рядом с ней восемь лет, и даже если иногда они обменивались колкостями, они все равно хорошо ладили и искренне поддерживали друг друга. Алдари боялась и не хотела, чтобы с ней что-то случилось. Да и остаться одной среди чужих людей ей тоже не улыбалось.

Хотя принц говорил, что отведет их к королю, чтобы он разобрался и принял решение, отряд остановился у земляного купола, спрятанного между двумя большими деревьями. К нему от булыжной мостовой вела тропинка, покрытая зеленым мхом, прямо к круглой деревянной двери, большую часть которой покрывали лозы и листья.

– Вы ждите там. – Эратиан указал, куда надо идти, и затем жестом приказал Алдари и Тели спуститься. – К вам скоро подойдут, чтобы узнать, что вам нужно.

Эратиан взглянул на целительницу и Хока. И она тоже махнула Алдари и Тели, чтобы они поскорее убирались, будто ей не терпелось от них избавиться. А быть может, ей просто хотелось быстрее переместить Хока туда, где будут лучшие условия для его лечения.

У Алдари возникло искушение потребовать, чтобы ее немедленно доставили к королю, но она не стала возражать и задерживать остальных. Ей хотелось, чтобы Хоку как можно скорее оказали помощь, в которой он так остро нуждался. Они с Тели взяли свое оружие и вылезли из повозки. Никто не возражал против того, чтобы они забрали оружие, но пока они шли к куполу, Эратиан отдал приказ, и двое эльфийских наемников последовали за ними по тропинке. Когда Алдари и Тели открыли незапертую дверь и вошли внутрь, наемники встали по обе стороны от входа для охраны.

– Вижу, мы все еще в плену, – вздохнула Тели.

Не желая выпускать из виду Хока, Алдари стояла в дверях и смотрела на повозку, пока та не скрылась за поворотом. Двое наемников нахмурились и жестом велели ей войти внутрь. Как только она это сделала, дверь захлопнулась.

Тели села на край одной из двух кроватей и закрыла лицо руками:

– Как я смогу доставить вас домой отсюда?

О том, чтобы вовремя попасть в Орат, она, казалось, больше не думала. Да это и понятно. Алдари все равно теперь не успеет к свадьбе. Кроме того, с эльфийского континента доплыть можно только до Делантрии. Так что это была более достижимая цель. Если они доберутся до дома, то смогут собрать новые силы, отправить сообщение в Орат и, если повезет, назначить новую дату свадьбы.

– Никак, – признала Алдари. – Даже если мы сбежим отсюда, незаметно проскользнув мимо охранников, сомневаюсь, что мы сможем убрать магический барьер, коснувшись камня. Путь домой теперь лежит через короля.

– Король, который, может, знает, а может, и не знает, что мы заперты в этом стойле? – сыронизировала Тели и махнула рукой.

Хотя купол был не так уж и плох, если сравнивать его с другими тюрьмами. Из нескольких высоких узких окон был виден поселок. На кроватях лежали подушки и одеяла. На столе стояли кувшины с водой или какой-то другой жидкостью, а также кусочки квадратной формы – предположительно съедобные, – которые, как и почти все, что употребляли в пищу эльфы, были зеленого цвета. Горело несколько свечей, усиливая слабый дневной свет, просачивающийся сквозь ветки над крепостью. Свечи были отлиты не из пчелиного воска, а из какого-то темного