Широкая река с многочисленными островами и протоками между ними, отсутствие в воинских частях и соединениях табельных переправочных средств и яростное сопротивление врага потребовали от командиров всех степеней высокой организованности, а от войск — массового героизма, решительности, стойкости, отваги.

К 30 сентября войсками 60-й армии были захвачены три плацдарма. На правом фланге западнее Окуниново, от устья Припяти до Тетерева, шириной до 15 и глубиной до 10 километров занимали части 77-го стрелкового и 7-го гвардейского механизированного корпусов.

В центре армейской полосы у Толукун — Ясногородка, протяженностью до 12 километров и глубиной от 1 до 2 километров, закрепились части 24-го стрелкового корпуса.

На левом фланге, восточнее Дымера — по фронту около 8 километров и в глубину 3–4 километра — занимали части 30-го стрелкового корпуса.

Таким образом, наибольшего успеха армия достигла на своем правом фланге. Для дальнейшего расширения правого плацдарма Черняховский 1 октября переправил туда 18-й гвардейский стрелковый корпус генерала Афонина. На захват и удержание этих плацдармов армия затратила целую неделю.

Каждый новый день прибавлял имена новых героев. Заслушивая доклады командиров соединений и офицеров своего штаба, читая боевые и политические донесения, просматривая армейскую газету, Черняховский всюду видел высокий боевой дух своих войск, восхищался стойкостью и героизмом отличившихся в боях воинов.

Командир отделения 9-го отдельного мотопонтонного батальона старший сержант Василий Альбинский в течение трех суток, не зная ни сна, ни отдыха, под непрекращающимся огнем противника переправил на своем понтоне через Днепр два стрелковых батальона и этим обеспечил захват плацдарма.

Наводчик противотанкового орудия 150-й танковой бригады ефрейтор Александр Артеменко проявил стойкость и героизм при удержании захваченного плацдарма. Мотопехота противника, поддержанная танками, перешла в контратаку. Артеменко смело выкатил свое орудие на открытую огневую позицию и первым выстрелом подбил головной вражеский танк. Затем были подбиты еще три машины. Немецкие автоматчики пытались обойти и захватить орудие. Когда орудийный расчет и орудие выбыли из строя, Артеменко с автоматом один вступил в неравный бой с большой группой немцев. В рукопашной схватке он уничтожил 13 фашистов.

Имен героев не перечесть.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 сентября 1943 года звание Героя Советского Союза присвоено 306 воинам 60-й армии. Среди них проявившие личный героизм и высокие организаторские способности при форсировании Днепра командующий армией генерал-лейтенант И.Д. Черняховский, его боевые соратники: командиры корпусов — генералы Н.И. Кирюхин, П.М. Козлов, И.П. Корчагин, командиры стрелковых дивизий — генералы Д.Н. Голосов, В.А. Горишный, Т.К. Шкрылев, полковник П.Н. Лашенко, командиры танковой, механизированной и артиллерийской бригад — генерал Д.М. Баринов, полковники В.К. Максимов, В.М. Жагала, командиры полков — полковник М.С. Борисов, подполковник Н.П. Бударин, командир батальона капитан А.В. Рыбалка, командир роты лейтенант Я.В. Кондаков, другие офицеры, сержанты и солдаты, в их числе и упомянутые выше В.А. Альбинский, А.Н. Артеменко.

В 75-й Бахмачской Краснознаменной гвардейской стрелковой дивизии генерала Горишного, первой вступившей на западный берег Днепра, звания Героя Советского Союза удостоены 63 воина.

Тысячи солдат, сержантов, офицеров и генералов 60-й армии были награждены орденами и медалями.

Я помню, такое массовое присвоение высшей награды породило разговоры о том, что вроде бы не везде и не все были достойны золотых звезд. Уж очень много сразу появилось героев! Раньше это звание присваивалось за очень трудный подвиг, часто связанный с гибелью его совершившего. Всегда имелось в виду что-то невероятно трудное, почти невыполнимое, сверхъестественное. А тут вдруг сразу две с лишним тысячи героев. Считаю необходимым сказать: так могут рассуждать только люди, которые не представляют, что значило тогда форсировать Днепр и закрепиться на противоположном берегу. Сам по себе Днепр — очень широкая водная преграда. Выходили на его берег первыми группки разведчиков, небольшие подразделения, которые, опережая своих и противника, вырвались вперед. Их было мало. Они не ждали подкреплений, у них не было штатных переправочных средств. Переправлялись на тот берег кто на чем: снимали заборы в поселках, делали связки из бревен, досок, бочек, находили рыбачьи лодки. И вот на этих так называемых подручных средствах пытались переправиться через широчайшую реку. Я говорю «пытались», потому что очень и очень многие противоположного берега не достигли. Гитлеровцы готовили на берегу Днепра сильный оборонительный рубеж, назвали его «Восточный вал». Они намеревались закрепиться здесь надолго, простоять многие месяцы, чтобы привести в порядок свои потрепанные части. Днепр как природный рубеж, да еще усиленный инженерными сооружениями, позволял выполнить эту большую стратегическую задачу.

А теперь представьте себе, как невероятно трудно малой горстке храбрецов удержать клочок земли на противоположном берегу в течение нескольких часов, а то и суток! Израненные, порой превращенные в кровавое месиво, они держались до последнего вздоха, понимая, как важен этот кусочек берега для тех, кто скоро подойдет к Днепру вслед за ними. Так что днепровские герои — настоящие герои: они совершили подлинный подвиг, и Золотые Звезды украшают их грудь заслуженно. Каждый из них и все они вместе совершили такое большое дело, которое сберегло жизни сотням тысяч их боевых соратников. Если бы Днепр не был форсирован с ходу и сразу, мгновенно не использованы и не расширены эти плацдармы, не отбросили бы немцев от Днепра, сколько пришлось бы потерять жизней, преодолевая такую водную преграду, как говорится, в плановом порядке, пришлось бы не один месяц готовить и осуществлять широкомасштабную стратегическую наступательную операцию по форсированию широкой водной преграды. И еще не известно, была бы она удачной — Днепр и оборона на западном берегу, пожалуй, не меньшее препятствие, чем пролив Ла-Манш, который союзники не решались форсировать несколько лет! И нашим войскам подготовка потребовалась бы тоже основательная и продолжительная.

Иван Данилович вручал награды своим славным воинам на поле брани. Не забывал он и тех, кто оказался в госпиталях. Вот один из таких эпизодов (заимствован мною из книги А. Шарипова):

«Утром в госпитальную палатку, где лежал Грицун, неожиданно вошел командующий. Пригнувшись у входа, задев широкими плечами полы палатки, он приблизился к кровати Грицуна. Грицун открыл глаза, и слезы радости покатились по его щекам. Генерал присел у его постели, положил руку на голову и по-братски ласково сказал:

— Вот где мы опять встретились! Добре, хлопче, добре бился ты за честь батькивщины. Выздоравливай, друже, поправляйся. — Командарм прикрепил к его груди орден Красного Знамени.

Справившись с волнением, Грицун произнес:

— Товарищ генерал! Мы так поспешали швыдче очистить шлях до Киева, но что-то оказались далеко от Киева. Что же это получается, хиба наша армия не будет освобождать