Машину придется бросить тут (и как знать, удастся ли потом забрать). Впрочем, это еще не самая большая неопределенность. И в целом имелись вещи поважнее автомобиля. Забрав все необходимое, Давыдов не без сожаления покинул уютный, безопасный салон.

Малинка аккуратно прикрыла за собой дверцу и теперь стояла, глядя на Давыдова и прижимая к себе рюкзачок. Он помог девочке надеть его на спину и повел Малинку к реке, взяв за руку. Поднявшийся ветер гнал по воде волны, под ногами хлюпала грязь. Хорошо еще, что дождя нет.

На берегу было безлюдно: ни одного человека возле лодок. Был бы кто-то, Андрей мог бы попробовать арендовать лодку, хотя после всего, что он сотворил, беспокоиться о такой мелочи, как угон лодки, вряд ли стоило.

И потом, ему могли отказать; более того, человек, к которому он обратится, мог позвать других, попытаться остановить Андрея, отобрать у него Малинку…

Ни к чему такие сложности.

Куда проще взять лодку без разрешения.

Их было много, выбирай любую. Они лениво покачивались на волнах, напоминая пустые ореховые скорлупы. Спустившись к линии воды, Андрей увидел, что с моторных лодок сняты моторы: хозяева оказались предусмотрительными. К тому же большая часть лодок была надежно пришвартована к причалу: на цепях имелись замки. Однако некоторые лодки (самое неказистые) были просто привязаны толстыми веревками, и Андрей рассчитывал позаимствовать одну их них.

– Стой пока тут, – сказал он Малинке, и она послушно застыла. – Сейчас найду для нас подходящую лодку.

Он, по правде сказать, понятия не имел, чем одна лодка может быть лучше другой. Пожалуй, главное, чтобы не была дырявой, чтобы имелись весла. Слишком долго выбирать не годится, не ровен час, кто-то выйдет на берег, заметит их с Малинкой.

Присмотрев лодку, которая показалась ему отвечающей их целям, Давыдов хотел достать нож, чтобы перерезать веревку, но тут его окликнули, назвав по имени.

«Слишком гладко все шло», – обреченно подумал он, оборачиваясь.

Возле прибрежных кустов, в паре шагов от Малинки, стоял Степан. Девочка смотрела на него, на лице читался страх.

– Все хорошо, – негромко проговорил Андрей, чтобы успокоить ее. – Этот дядя тебя не обидит.

– Зачем тебе лодка, Андрюха?

Давыдов подумал, что нужно попробовать объяснить. Они ведь соседи, нормально общались, должен же Степан понять.

– Мне нужно уехать с острова. Срочно. Я не вор, за лодку заплачу, сколько надо будет.

Степан поцокал языком. В глазах появилось неприятное выражение – насмешка, смешанная с досадой.

– Помнишь, Андрюха, что я тебе сказал, когда мы только познакомились?

Давыдов настороженно молчал.

– Я сказал: «Не суетись. Не лезь, куда не просят. И проживешь славно». Вот что. А ты чего наделал?

– Я не хочу ничего плохого. – Андрей старался говорить миролюбиво. – Мне всего лишь нужно уехать отсюда.

Говоря со Степаном, боковым зрением Давыдов уловил движение справа. Повернул голову и увидел, что с высокого холма спускаются люди, человек шесть. Один показался ему знакомым, и через мгновение Андрей вспомнил, что это мебельщик Колосков.

Малинка тоненько завизжала, и Андрей развернулся в ее сторону. Узкая прибрежная полоса быстро наполнялась людьми: одни шли вниз по ступенькам, как недавно Андрей и Малинка, другие выходили из-за растущих на берегу деревьев, третьи шли с той стороны, где стояли лодочные сараи.

«Они что, поджидали нас? В засаде сидели?»

Стало вдруг очень смешно, и Давыдов понял: это истерика. Народу было много, человек тридцать уж точно. Против него одного, безоружного, с ребенком на руках.

– Послушайте, нам просто нужно попасть в Быстрорецк! – выкрикнул он.

– «Нам», – передразнила баба Лида, подскочившая к Малинке.

Выбралась, значит. Что ж, пора бы. Старуха схватила девочку за руку, грубо рванула к себе и с яростью воззрилась на Давыдова, бормоча что-то себе под нос.

– Нехорошо это, Андрюха, – с ленцой проговорил Степан. Все остальные шаг за шагом подбирались все ближе к стоящему возле лодки Андрею. – Мы тебя как родного приняли, помогли, чем могли, а ты? Сжег храм. Старость вот, смотрю, не уважаешь.

Малинка плакала в голос, пытаясь вырваться от бабы Лиды.

– Ишь, звереныш! – заругалась та.

– Не трогайте ее! – не выдержал Давыдов. – Что вам всем от нас надо?

– А ты пистолетиком своим игрушечным помаши! – заорала Марья. – Или какие там у тебя фокусы припасены?

Вася Маленький, который тоже был в толпе, захохотал, ударив себя ладонями по бедрам.

– Пистолетик! Мальчик на палочке! Ой, не могу, держите меня семеро!

Кольцо людей сжималось, жители Варвариного острова напирали на него, и Андрей, отступая, теперь стоял у самой кромки воды. Выражение лиц делало этих людей похожими, точно все они были близнецами. Давыдова пугало, что мужчины и женщины, старики и молодые люди смотрели на него тусклыми, как оловянные пуговицы, глазами, в которых читалась тупая злоба вперемешку с решимостью.

Думать, чего они хотят, было страшно. До машины не добраться: мимо такой толпы не пройти. Да если бы они с Малинкой и оказались в автомобиле… Куда ехать? Кружить по острову, пока бензин не кончится? Спрятаться в лесу и подождать, пока «насыпушка» станет доступна для проезда или Быстрая покроется льдом?

– Давайте поговорим спокойно! – Андрей вскинул руки в примирительном жесте.

– И что же ты скажешь? Лживый, вероломный тип! Вор и богохульник!

Это прокричала Мария, и слова ее были настолько несправедливы, что Давыдов позабыл про свой страх и бросился в атаку:

– Богохульник?! Большего оскорбления Бога, чем совершается на вашем острове, и на свете не было! Знаете, кто такой Панталион? Кому вы возносите молитвы? «Забери все мое!» – Андрей посмотрел на бабу Лиду. – Панталион дальше от Бога, чем сам Сатана! Да, я уничтожил его храм и сделал бы это еще раз. Панталион превращает людей в жутких тварей, убивает ваших близких, пожирает их души, а вы благодарите его?

– Не смей марать святое имя! – гаркнула Марья. – Святой Панталион нуждается в тех, кто ему служит, а после смерти мы соединяемся с ним!

– Заткнись! – вторили ей другие голоса. – Замолчи! Он оберегает своих верных слуг! Он лечит! Смертельные болезни излечивает!

– Вы молились ему, и он пробрался в ваши сердца и души, – не слушая их, продолжал Андрей. – Вы поддались его влиянию, он задурил вам головы, но теперь все изменится: храма нет, иконы нет, и скоро вы поймете, что заблуждались, а я был прав.

Сам он уже не верил в это. Сектантов крайне сложно вернуть к нормальной жизни, а эти люди как раз сектанты и есть. Фанатики, вот они кто. Сила Панталиона, наверное, теперь уменьшится, по крайней мере, на какое-то время, но те, кто находятся