короткошёрстный. Пухлые щечки и большие блестящие глазки. Митя был в чьей-то квартире. «Скоро домой, да, мне скоро домой, чуть-чуть осталось». Так думал он в своём сне. Разговаривал сам с собой. Он воображал себе, как он будет уже подходить к посёлку. Пойдёт вдоль шоссе. Посмотрит на родные поля. Мимо пронесутся машины. И борт расстегнутого кителя затрепыхается от ветра. И он будет свободен от смерти. «И этот запах мокрый травы и земли».

Ему снилось, что он бродит по чужой квартире. Но она не была разрушена. И даже свет горел. Он зашёл в спальню, а на кровати лежал светлый котёнок, он смотрел на него своими добрыми глазками. Митя присел рядом и почесал ему лапки. Он потянулся, подминая под себя одеяло.

Митя очнулся. Было ощущение, что он провалился сквозь пол. Но было хуже. Перед ним стоял мужчина с окровавленным ножом. Но потом он увидел, что в темноте таятся ещё люди. А на матрасах половина солдат уже спят вечным сном. У пацанов были перерезаны глотки. Под ними всё пропиталось кровью. Митя был следующим. «Тревога!» — закричал он.

Те, кто были живы, с криками вскочили. Завязался бой. Кто-то нападал с ножом, кто-то голыми руками. Наверху послышалась стрельба. Митя не успел встать с кровати. Враг придавил его ногами и занёс холодное оружие. Митя подставил свою руку и упёрся ему в связку, где был локтевой сустав, не давая ему согнуть руку и ударить себе в шею. Но было близко. Нутром Митя уже чувствовал и кричал, чтобы ему помогли. Неприятель заходил к ним в подвал. Рука соскальзывала. Смерть приближалась. Митя успел нащупать свой штык-нож, и сделал выпад ему в грудь, но мужик успел поймать его запястье. В подвале прозвучал выстрел. Кто-то добрался до автомата.

Митя повернулся боком и ударил его ногой по спине. В одно мгновение они перевернулись. Митя держал его руку, а свой штык-нож воткнул ему в шею. А потом ещё и ещё. За одну секунду вся его кисть и рукав промокли в крови, как и его подушка. Он не стал искать свой автомат, а озверев, прыгнул на следующую жертву, повалил его и снова стал резать, неистово крича, будто хотел, чтобы его услышали небеса. Кровь пьянила. Но не утоляла ни страха, ни ненависти.

В подвале прошла бойня. Они взяли оружие и пошли на помощь к своим дежурным по этажам. Когда бой закончился, половина того, что прежде осталось от роты, была мертва. Они так и остались спать на матрасах. Никто не сомневался, что это была месть за насилие над мирными. С того дня они отступали. Подразделение было уничтожено.

Глава 6

Наступила весна. Но ещё прохладный ветерок по вечерам проникал через форточку и заставлял всех дрожать. Лампочка на проводе крутилась, а вместе с ней и все тени в комнате бегали по углам. Алексей задумчиво сидел на диване, закутавшись в клетчатый плед. Темнело уже не так быстро. Оттиск зари на минуту прилёг на крыши Тульской. Подсветка домов начинала зажигаться. Деревья только начинали покрываться листвой. Маленькие лепесточки вырывались из почек. На мокром асфальте местами лежал чёрный снег.

Алексей, Слава и Артём сидели на чердаке. Казак переодевался в гражданскую одежду и собирался уже уходить. Артём сидел за столом и перекусывал, он оставался на ночь дежурным по штабу. Алексей никак не мог уйти, на него была взвалена огромная работа: утром в полк должны были приехать целый курс медиков, и они оформляли для них пропуска, чтобы их пропустили на КПП. Список насчитывался где-то на триста человек, половина из них девчонки. Артём, несмотря на дежурство, добыл копии паспортов каждого студента и отдал их Алексею, что было запрещено; однако следить за ними и обеспечивать их безопасность было возложено на Алексея.

— Казак, а Каразин на месте? — спросил Алексей.

— Каразина уже полчаса нет, он, кстати, спрашивал вас.

— А ты что?

— Да ничего, сказал, что в столовку пошли, ну он и хер забил.

— Подожди, какой полчаса? — спросил Артём. — Каразин в штабе. Я пять минут назад с посыльными разговаривал, у них всё отмечено.

— Ой, да твои посыльные, как будто это первый раз. — возмутился Алексей. — У них каждый день список с действительностью не совпадает.

— Чего не совпадает? — оправдывался Артём. — На КПП он тоже не выходил, я проверял. Мне бы сказали.

— Значит, где-то в полку. — подытожил Казак и обратился к Лёше. Ладно, ты сегодня остаёшься?

— Придётся мне всю ночь работать.

— Ну да завтра тогда. — Казак попрощался с Алексеем и Артёмом.

Артём и Алексей поели и послушали музыки. За окном стремительно темнело. Сумерки соскальзывали с алюминиевых крыш. Гудели дороги.

После вечерней поверки они пошли в медпункт. Поднялись на пятый этаж по широким лестницам. В подъезде, на стенах, висели картины из туркменистанской серии Верещагина. На одном из лестничных пролётов «Смертельно раненый», было ощущение, что он сейчас упадёт кубарем по ступенькам. У дверей медпункта «Апофеоз войны».

Дверь им открыл дневальный в пижаме. Они вошли и пошли к начальнице медицинской службы. Алексей и Артём были в очень доверительных отношениях с этой молодой девушкой в звании капитана. В комнате отдыха с русой косой она карими глазами читала «Тихий дон». Она ждала, когда Алексей даст ей разрешение на приём студентов. Ребята к ней пришли, чтобы сравнить списки.

Возвращались они, пересекая большой плац. Вокруг потухали огни целыми этажами. В полку была тишина. Алексей и Артём шли и курили на ходу. Поднялись в штаб и зашли в кабинет. Казак приготовил им целый чайник свежесваренного кофе.

Алексей работал за компьютером. Артём открыл окно, и в кабинет повеял ночной ветерок, приносящий все вешние запахи с улицы. Доносились ночные звуки дорог. Вдали мерцал бизнес центр. И всё это навевало покой и необъяснимую грусть. Они молча пили кофе и рассматривали копии паспортов девушек.

Дверь в кабинет была открыта, чтобы в случае чего посыльный мог