– Ой! – вскрикнул ему вслед генерал Максимов. – Как же я так опростоволосился! Я же вас обедом не накормил! А у меня повар так хорошо зразы готовит!

– Иди ты со своими зразами! – проговорил Семнадцатый, открывая дверь кабинета.

– Айниулин! – выкрикнул генерал, поднимаясь из-за стола. – Проводи наших гостей до вертолета!

За время, пока генерал Максимов так плодотворно беседовал с человеком из Конторы, Лера успела принять душ, кое-как почисть одежду и высушить волосы. Теперь они вольно лежали на спине и плечах. Разглядывая свое лицо в зеркале, она заметила несколько морщинок у рта, и глаза смотрели более жестко.

Она не удержалась и обошла квартиру генерала, чтобы посмотреть, как он живет. В квартире был полный порядок, ничего не валялось на стульях, и катышки пыли не вылезали из углов, из чего Лера сделала вывод, что какая-то женщина все же бывает здесь хотя бы для уборки. Снова вспомнилась дебелая Валентина, и Лера усмехнулась сквозь зубы. В спальне стояла тщательно заправленная кровать, на тумбочке возле нее – фотография в красивой деревянной рамке. Мальчик лет шестнадцати в белой футболке с теннисной ракеткой, чуть прищурившись, смотрел прямо в объектив, улыбаясь сдержанной улыбкой. Мальчик был высок и строен, но как Лера ни старалась, она не могла найти в нем сходства с генералом Максимовым – очевидно, он был похож на мать.

Прибежал лейтенант Айниулин, сообщил, что нежданные гости улетели и что генерал приглашает Леру поглядеть на тренировочные парашютные прыжки. Лера согласилась, поскольку разговор у них с генералом был не окончен, у нее много еще было к нему невыясненных вопросов.

Генерал, набычившись и опустив голову, шел от штабного корпуса в направлении тренировочного полигона. Лера, не нарушая молчания, шла следом за ним. Вдруг из-за угла казармы выбежал молодой веснушчатый капитан.

– Товарищ генерал, разрешите обратиться! – выпалил он, тормозя в двух шагах от командира и вскидывая руку в приветствии.

– Валяй! – откликнулся генерал, поднимая глаза.

– Поймали мы его!

– Ну?! – Генерал, явно оживившись, развернулся и пошел за капитаном, сделав Лере знак идти следом.

Они вошли в дежурку при казарме. Посреди комнаты стоял на коленях рослый тип с широкими покатыми плечами и густыми, сросшимися на переносице бровями. На скуле у него лиловел свежий кровоподтек. Возле него прохаживался солдат-десантник с автоматом на боевом взводе. В углу понурившись сидел другой солдат, с нездоровым лицом и бегающими глазами.

– Вот он, гад! – Капитан пнул бровастого в бок носком тяжелого ботинка и показал на стол, где лежал увесистый пластиковый пакет с белым порошком. – Уже начал на дозы расфасовывать! Вон, Шатунову уже насыпал и шприц организовал… по дешевке, гад, предлагает, чтобы канал застолбить!

– Ну, здорово, – проговорил генерал с показным добродушием. – Как же ты, паскуда, на территорию части пробрался?

– Пошел ты! – равнодушно отозвался тот.

– Ну да ладно, с этим мы позднее разберемся! И с тобой тоже! – Генерал бросил многообещающий взгляд на рядового Шатунова.

Он схватил торговца за воротник и легко, как нашкодившего щенка, оторвал от пола. Выволок его из дежурки, по дороге свободной рукой прихватив пакет с наркотиками, в два шага пересек коридор и ворвался в казарменный туалет. Лера остановилась на пороге, оттуда наблюдая за происходящим.

– Смотри, паскуда! – Генерал швырнул дилера на покрытый щербатой плиткой пол, вытащил из кармана складной нож и взрезал пластиковый пакет. Затем он сделал шаг вперед и поднял пакет над очком.

– Не-ет! – завыл дилер, следя за тем, как струя белого порошка стремительно уходит в темное отверстие. – Не-ет! Аббас меня убьет! Он из меня шашлык сделает! Ты знаешь, сколько этот товар стоит? Ты не знаешь, откуда тебе знать!

– Зато я знаю, что жизнь твоя поганая ни гроша не стоит! Хочешь – ныряй за своей отравой! – рявкнул генерал, снова схватил дилера за шкирку и ткнул лицом в очко. – Ныряй, сволочь! Жри дерьмо, другого ты не заслуживаешь! Языком вылизывай!

Дилер подвывал, пытаясь вырваться из железных рук генерала, но это было все равно что бороться с бульдозером.

– Отпусти! – вопил он. – Аббас с меня шкуру сдерет! Отпусти, мне семью кормить надо!

– Это твои проблемы. – Генерал неожиданно разжал руку, толкнув дилера на кафельный пол. – Но если я тебя еще хоть раз в своей части увижу – имей в виду: я тебя так легко не отпущу, я тебя сам в этом сортире утоплю, вместе с твоей дурью!

– Ты совсем на голову больной! – прошипел дилер, с трудом поднимаясь с пола. – Ты на такие деньги товар в очко кинул! Шайтан тебя побери! Аббас не только с меня шкуру спустит, он с тебя тоже шкуру спустит!

– Это мы еще посмотрим, кто с кого! – Генерал развернулся и бросил солдатам, в изумлении наблюдавшим за этой сценой:

– Убрать эту падаль! Выкинуть к чертям за пределы части!

Генерал вышел из казармы и быстро, словно втаптывая в гравий дорожки свое раздражение, пошел к полигону. Лера старалась не отставать, и ей это едва удавалось, несмотря на длинные ноги.

– Лезут через все щели, как тараканы! – проговорил наконец Александр Иванович. – Дверь запру – через окно пробираются!

– Однако… – заметила Лера через некоторое время, оглянувшись по сторонам, нет ли кого постороннего рядом. Никто не мог слышать их разговор, лейтенант побежал вперед, остальные остались в казарме. – Круты вы очень, товарищ генерал, никого не боитесь, наркотик-то дорого стоит… и за него не только деньгами – кровью платят!

– Ты откуда про наркотики все знаешь? – встрепенулся Максимов. – Сама балуешься?

– А похоже? – усмехнулась Лера.

– Не похоже. – Он отвернулся.

– У меня брат от передоза умер, – сказала Лера ему в спину, – младший братишка, тринадцать лет всего было…

Мощная спина генерала неожиданно дрогнула.

– Точно? – переспросил он глухо. – Ты ничего не путаешь?

– Да вы что? – возмутилась Лера. – И мама из-за этого умерла, не смогла такое горе перенести…

– У тебя – брат, а у меня – сын… – Он повернулся, и в глазах его Лера увидела такую муку, что даже вздрогнула.

Они дошли уже до полигона, и генерал махнул кому-то рукой, чтобы начинали.

– Он школу заканчивал, так она в голову себе вбила, что парень должен последний год в большом городе проучиться – к институту подготовиться… – заговорил Максимов, глядя в темнеющее небо, – ну и забрала его. Определила в школу частную, сказала, что там подготовка лучше… Ну и пошло-поехало… Там его вместо учебы к наркотикам приохотили… А я занят был, наезжал редко. А она, видите ли, собой занималась – маникюр-педикюр, фитнесы эти всякие… – В голосе послышалась самая настоящая ненависть. – Я, конечно, себя не оправдываю, моя вина в этом тоже есть… Короче, ушел Алешка на день рождения куда-то, там все и случилось. Сердце не выдержало. Когда хватились утром, он уж холодный… – Голос генерала дрогнул.