Она кивает, на ее лбу множатся гневные складки.

- А через месяц Улле подкатил ко мне на одной из вечеринок. Мы гуляли, смеялись и… снова поцеловались.

- И?

- И он не говорил об отношениях, а я не спрашивала. Все как-то шло само собой, пока… пока не начало напрягать.

- Так у вас было что-то? – Я выразительно смотрю на нее.

Сара понимает намек. Она болезненно обхватывает себя руками, трет пальцами предплечья.

- В общем, было. Я дура, да?

- Ну… - Задумываюсь я.

- Знаю, что дура. Он правильно говорит.

- Правильнее было обозначить ваши намерения до того, как все зашло… слишком далеко. – Тихо говорю я. – А теперь ты вроде как в унизительном положении. Улле использует тебя, когда хочет, а потом делает вид, что свободен, и может встречаться с кем захочет.

- Так и я могу. – Улыбается Сара, но в ее глазах я замечаю печаль. – Также.

- Ты любишь его? – Спрашиваю в лоб.

Девушка утирает ладонью рот и горько вздыхает:

- Нет. Думаю, нет. Это какое-то помешательство, ненормальное притяжение, неконтролируемое желание, но не более.

Вряд ли она хочет такого совета, но я не выдерживаю:

- Я считаю, тебе нельзя позволять ему унижать тебя дальше.

- Но он не унижает. – Пытается оправдать его Сара.

По лицу видно – сама в свои слова не верит.

- Его друзья говорят тебе гадости, а он даже не вступится. – Парирую я. – Это не по-мужски.

- Это да. – Она утыкается взглядом в тарелку с вафлями.

- Не ведись больше на него.

- Я все понимаю, но… Как только мы оказываемся наедине, мой мозг словно отключается.

- Не позволяй себя использовать, держись от него подальше, Сара.

- Как? – Девушка поднимает на меня взгляд.

- Постарайся сделать так, чтобы вы не оказывались наедине.

- А если это опять случится?

- Значит, ты снова будешь чувствовать себя так же паршиво, как и сейчас.

- Да уж.

Мы молча уничтожаем вафли, а затем я говорю:

- Тот паренек тобой заинтересовался.

Сара глядит на него через плечо.

- Этот? Знаю я его – это Людвиг, который умудрился напрудить в штаны в шестом классе. С ним до сих пор почти никто не общается. Двое изгоев – это уже слишком.

- Брось, он – симпатяга.

- Напрудил в штаны. – Напоминает Сара.

- С кем не бывает. – Хихикаю я.

- Ну, ладно. Нужно признать, Людвиг похорошел. – Подруга подмигивает ему, и парень прячет голову в шею.

Мы хохочем.

- Так что там насчет твоего исчезновения? – Вдруг спохватывается она.

- Насчет… - Не понимаю я.

- Ты вчера дернула куда-то с вечеринки.

- Ах, это.

И я долго и обстоятельно рассказываю ей о своих ночных приключениях на мосту.

- Выходит, он что-то вроде дампира? – Таращится на меня Сара. – Не знала, что они реально существуют. Думала, это понятие порождено сказками о вампирах.

- Тише. – Прошу я. – Да, Бьорн и вся его семья - дхампири. А еще мне нельзя было делиться этой информацией с тобой. – Закрываю рот ладонью.

Мне стыдно, что я поделилась чужим секретом с подругой, но как иначе, если она тоже стала одним из звеньев загадочной цепи происшествий?

- Я – могила. – Подруга делает вид, будто зашивает себе рот.

- И Бьорн тоже видел во сне это существо.

- Какое? Которое душило меня? – Чуть не подпрыгивает на стуле Сара. – Оно и к нему приходило?!

- Да. – Шепотом отвечаю я. – Думаю, вчера он пытался предупредить Эллу об опасности, так как видел предвестников ее смерти. А сегодня Элла снилась и мне!

- Серьезно? – Подруга почти ложится на стол.

Ее браслеты звенят.

- Она бежала от кого-то по лесу.

- Ты сказала об этом Хельвину?

- Не успела. – Я выразительно морщу лоб.

- А, точно. – Кривится Сара. – Тот поцелуй в холле…

- Мерзость.

- Так он тебе нравится?

- Кто? – Выпрямляюсь я.

В спину ножами вонзаются острые мурашки.

- Этот желтоглазый нестриженный кровосос?

Я краснею до состояния перезрелого помидора.

- Он не кровосос, я уже говорила. – Отвечаю тихо.

- Да какая разница? – Отмахивается она. Ей нравится видеть, что я в смятении. – Так нравится или нет? Не зря же тебя так перекосило там – в школе.

- Что, так заметно?

- Слегка.

У меня опускаются плечи.

- Просто мы вчера так тепло общались, что я сделала неверные выводы.

- Ох, парни могут быть красноречивы!

- Это все из-за поцелуя во сне. Наверное, он сбил меня с толку.

- Ты целовалась с Хельвином?!

Да что ж такое! Зачем так громко?

- Во сне. – Уточняю я еще раз.

- И как? – Она играет бровями.

- Не помню. – Решаю отвертеться я.

- Он засовывал свой язык тебе в рот или только коснулся губами?

Я смеюсь потому, что Сара изображает процесс.

- Прекрати! Фу!

- И все же? – Жаждет услышать ответ подруга.

- Засовывал. – Отвечаю я и прячу лицо за волосами.

- Обалдеть. И как? Тебе понравилось?

- Говорю же, не помню!

- Да ла-а-адно!

В этот момент возле кафе по направлению к школе медленно проезжает полицейская машина.

- Шеф Хельвин. – Произносит Сара.

Я и так его узнала.

Светловолосый полицейский провожает нас пронзительным взглядом.

- Оно приходит в полночь. – Говорит подруга.

- Кто?

Машина скрывается за поворотом, и Сара снова поворачивается ко мне.

- Что?

- Кто приходит? – Спрашиваю я.

- О чем ты? – Щурится она.

- Ты сказала: оно приходит в полночь.

- Кто? – Хмурится девушка. - Я сказала?

- Да, только что.

- Серьезно? – Сара смотрит по сторонам, но рядом с нами никого нет. – Может, это радио? Я ничего не говорила. Честно.

- Нет сказала. – Настаиваю я. – Задумчиво так: «Оно приходит в полночь».