Воронова с сомнением покачала головой.

– И сколько же ты выпила, раз опьянела?

– Я не знаю. Плохо помню.

В глазах Сашиной жены вновь мелькнуло недоверие, и Ксения тяжело вздохнула.

– Знаешь, мне иногда кажется, что это все не со мной происходит, а с кем-то другим. Что это дурной сон, который никак не может закончиться. Что это не моя жизнь. Чужая, – она справилась с подступающими к глазам слезами и, опустив голову, тихо проговорила, как будто самой себе: – Все должно было быть совсем не так.

Денис на руках у Ксюши забеспокоился, снова начал хныкать, выгибаться. Юля, желая приободрить девушку, произнесла поспешно:

– Не переживай, все будет хорошо, – эти слова звучали уже не раз, только обычно они ещё сопровождались фразой «Влад скоро вернётся». Однако в этот раз Юля предпочла об этом умолчать.

По настоянию хозяйки Ксения все же осталась у них до вечера. Исправно пила побольше жидкости и ходила сцеживаться. Дениса подкармливала детской смесью и Юлиным молоком. С ее приходом в доме стало заметно спокойнее – Полине больше не было необходимости криком и плачем добиваться внимания матери к себе. Когда Денис заснул, Ксения сходила в душ, а затем, прикорнув рядом с ним, незаметно уснула сама.

Проснулась она оттого, что рядом завозился сын. Время перевалило далеко за полдень. Полина ещё спала, Данил помогал маме готовить обед.

– Саша звонил, – сообщила Юля, когда Ксения с малышом на руках появилась на кухне. – Переживал, что у тебя телефон отключен. Я сказала, что ты спишь.

– Батарея, наверно, разрядилась, – девушка присела, наблюдая за тем, как Юля достает из духовки противень, исходящий ароматным паром. В желудке сразу же заурчало, напоминая о том, что пора бы подкрепиться. Утром она отказалась завтракать, так как давали о себе знать последствия нечаянной попойки, а сейчас же на нее навалился дикий голод.

– Зарядка где-то возле телевизора, – Юля, скинув прихватки, стала набирать воду в чайник, а Ксения с Денисом пошли разыскивать сумку с телефоном.

Смартфон ожидаемо не подавал никаких признаков жизни. Неудивительно. Вчера, когда она выходила из дома, зарядки было около шестидесяти процентов, и Ксения полагала, что ей этого хватит. Кто ж знал, что она настолько задержится?

Подключенный к розетке, телефон подумал несколько секунд, потом мигнул экраном, пискнул несмело и, наконец, включился. Прокрутилась заставка, проиграла мелодия включения, и на ее любимые обои – яркий коллаж из фотографий сына – посыпались уведомления. Одно, второе, третье… Пропущенные звонки, сообщение от сотового оператора о пропущенных звонках, уведомления о входящих сообщениях в интернете. Телефон после перезагрузки, видимо, решил вывалить на нее все, что скрывал в своих недрах.

Девушка досадливо поморщилась. Опять непонятный аккаунт с предложением дружбы! Ей вот только новых знакомств сейчас не хватало! Она от вчерашних ещё не отошла!

Ксения скорее по инерции нажала на уведомление, и приложение стало загружаться. Ну что ж, она откажет своему «гостю», чтобы предложения дружбы больше ей не надоедали. Но в самый последний момент палец успел затормозить в миллиметре от экрана – с аватарки на нее смотрело до боли знакомое лицо. Денис.

Невидимый ледяной душ окатил ее с головы до ног. Сначала стало холодно, а затем резко жарко, как будто ее в парилку засунули. Дыхание сбилось, и сердце застучало слишком громко, отдаваясь шумом в ушах. Не шевелясь, девушка неотрывно смотрела на экран смартфона, не веря своим глазам. Куча мыслей успела пронестись в голове, сталкиваясь друг с другом, мешая принять одно-единственное решение. Наконец, как в замедленной съёмке палец осторожно коснулся стекла, там, где призывно отливало синевой слово «добавить».

Все. Теперь оставалось только ждать. Чего? Оправданий Дениса после того, как бросил ее, ничего не объясняя? Отправил ее в черный список, запретив доступ к своей страничке? Или он сделает вид, что ничего не произошло? Он просто забыл о том, что они договаривались встретиться? А сейчас вспомнил, потому что ему… скучно?

В любом случае она уже успела пожалеть, что несколькими минутами ранее поддалась искушению и приняла его дружбу. Недели борьбы с самой собой, с собственными мыслями, с непреодолимым желанием безвылазно сидеть в сети в надежде, что он выйдет на связь, появится, напишет, пошли прахом. И ради чего? Если им все равно не быть вместе? Слишком многое тянет ее назад, отдаляет от мечты, в то время как она сама всем сердцем хочет лететь к ней навстречу.

Сынок притих и, так же как и Ксения, внимательно смотрел на судорожно зажатый в руке матери телефон. Пухлый пальчик спрятался за щёчку, на розовой губке застыла капелька слюны. Видя, что ничего интересного не происходит, Дениска переместил взгляд на маму и радостно улыбнулся оттого, что она здесь. Дернув ножками, он довольно агукнул и обхватил ее ручками за шею, приник головой к плечу.

От той доверчивости, с которой сын прильнул к ней, от того восторга, который легко читался в его глазах, от тепла, исходящего от его мягкого тельца, в носу у Ксении защипало, спазмом свело горло. Она отставила телефон в сторону, прижала сына к себе. Закрыв глаза, вдохнула его запах и на короткое мгновение почувствовала себя счастливой.

– Ксюш, обедать, – позвала ее из кухни Юля. – Потом, как Полина проснется, гулять пойдем. И Саша обещал пораньше прийти. Данечка, иди руки мой, – это уже тише, ласково.

Ксения прошла в ванную, помогла Данилке, вымыла руки и Денису. Обед был съеден с аппетитом, без шумных проявлений недовольства ни со стороны Воронова-младшего, ни со стороны Дениски. Тот, казалось, вообще был на седьмом небе от счастья, просто сидя на коленях у мамы, посасывая корочку хлеба, переглядываясь через стол с Данилом.

На протяжении всего обеда внешне Ксения была спокойна, а изнутри ее била необъяснимая дрожь. А вдруг Денис ей напишет? Она же не сможет не ответить.

Словно в ответ на ее мысли в зале несколько раз коротко пропел смартфон. Потом ещё и ещё. Поистине титанических усилий стоило девушке усидеть на месте, сделать вид, что входящие сообщения ей совершенно неинтересны. Потом ее стало буквально разрывать на части от немедленного желания узнать, что же там пришло.

– Звук отключу, а то Полина проснется, – извинилась Ксения, вставая из-за стола вместе с сыном.

Подрагивающими пальцами она сняла блокировку, и, прежде чем мозг разобрал буквы, сердце трепыхнулось в груди. В глаза бросилась фотография Дениса.

«Ксюш, привет»

«Наконец-то»

«Я знаю, ты обиделась, но выслушай меня, прошу»

Всего три предложения от Дениса, и вот покой потерян окончательно. Сердце билось в груди так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет. А звуковые уведомления обо все прибывающих и прибывающих сообщениях били молотом по голове, оглушая, выбивая из реальности. Бесполезно было стараться разглядеть что-либо на быстро сменяющемся экране, как и уследить за мыслью парня, строчившего словно из пулемета. Понемногу буквы стали складываться в знакомые слова, но вот дальше смысл терялся.