Свою тираду он продолжил в телеграмме: «Настоятельно призываю вас поддержать сделанные мной приготовления, иначе мне придется пересмотреть свою позицию». Когда личный секретарь короля Алекс Хардинг прочитал телеграмму герцога, он обвинил герцогиню и заметил довольно несправедливо: «Уже не первый раз леди попала под подозрение за ее антибританскую деятельность и до тех пор, пока мы будем помнить о влиянии, которое она может оказать на него, чтобы отомстить за себя, мы будем в порядке».

В результате, всего за несколько дней до битвы за Британию премьер-министр тратил драгоценные часы, выполняя роль королевского турагента, организовывая маршрут герцога. Пока герцогская пара была озабочена шоппингом в Нью-Йорке, его соотечественники были обеспокоены вопросом, выживут ли они. В то время как детей эвакуировали из Лондона, работники везде ездили с противогазами, королева училась стрелять из револьвера, а король прятал королевские драгоценности в недрах Виндзорского замка, требования герцога казались чрезвычайно эгоцентричными. В конце концов, после долгих раздумий, герцог согласился отправиться на Багамы напрямую, и Черчилль разрешил освободить одного из его слуг от военной службы.

С каждым днем разговоры скучающего и расстроенного герцога и герцогини становились все более дикими и бросающимися в крайности, к большому удовольствию Германии. Американский посол в Португалии Герберт Клейборн Пелл был настолько встревожен их отношением, что отправил предупреждающую телеграмму госсекретарю Корделлу Хиллу в Вашингтон:

Герцог и герцогиня откровенно против британского правительства. Думаю, их присутствие в Соединенных Штатах может быть тревожным. Они говорят, что собираются остаться в Соединенных Штатах, хочет этого Черчилль или нет и, видимо, намереваются пропагандировать политику умиротворения.

Не только американские дипломаты, но и сотрудники британского правительства получали доклады о все более эксцентричных мыслях герцога. Для человека, обученного искусству осмотрительности и осторожности, он делал самые бестактные и провокационные заявления. До младшего секретаря британского посольства Маркуса Чика дошли сведения через одного информатора, что герцог говорил о своем возвращении, падении «клики Черчилля» и ее замене лейбористским правительством, которое будет обсуждать условия мирного договора с нацистами. Хотя его высказывания носили примечательное сходство с его неопубликованным интервью для Daily Herald в 1937 году, Чик предупредил, что эти идеи, возможно, исходили от прогерманских испанцев и французов в его компании.

К настоящему времени британские наблюдатели слышали тревожные новости о заговоре с целью похищения герцогской пары или, по крайней мере, с целью заманивания их назад в Испанию, чтобы пересидеть войну. Когда герцог после всех своих жалоб, попросил отложить на неделю свой отъезд для того, чтобы дождаться их личных вещей, которые везли с юга Франции, в Уайтхолле начали бить тревогу. Они боялись, что экс-король готовился вернуться в Испанию.

К счастью для Британии, у них было секретное оружие в лице испанского посла Дона Николаса, которому скорее всего платил официальный представитель британского посольства Дэвид Эклс, самопровозглашенный «апостол взяточничества». Николас предупредил Эклса, что Берлин хочет, чтобы герцог и герцогиня вернулись в Испанию, так как у Гитлера были на него планы после его успешного вторжения в Британию. Это предупреждение выразил и португальский двойной агент, который сообщил британцам о планах нацистов похитить королевскую чету.

Эти предупреждения пришли очень своевременно. Опасаясь оставлять испанцев во главе замысла, немцы, с согласия Гитлера, отправили в Лиссабон одного из своих лучших агентов под прикрытием, Вальтера Шелленберга, главу Службы безопасности, немецкой организации иностранной контрразведки. У британцев были все основания опасаться этого человека. Он стоял за инцидентом в Венло, когда были похищены два тайных британских агента на территории нейтральной Голландии. Этот инцидент не только разрушил британскую шпионскую сеть в Голландии, но и дал нацистам предлог вторжения в нейтральную страну.

На этот раз Шелленбергу поручили похитить не шпионов, а бывшего короля Англии и его жену. С благословения Гитлера операция «Уилли» перешла к действию. Шелленбергу было поручено привезти королевскую чету в Испанию, играя на их опасении о собственной безопасности. Как только их охватит испуг, он и его товарищи-агенты должны были обеспечить, чтобы их перелету не препятствовали на границе.

И фон Риббентроп, и Гитлер видели герцога как человека, которого британская секретная служба держала в виртуальном плену, из которого он пытался вырваться, но ему так и не удалось это сделать. Будучи личным представителем фюрера, Шелленберг должен был аккуратно вступить в контакт с экс-королем. В качестве бонуса он был уполномочен предложить герцогу до 50 миллионов швейцарских франков (примерно 200 миллионов долларов на сегодняшний день), если он согласится порвать отношения с Британией и жить в нейтральной стране, например, в Швейцарии.

На встрече в Берлине фон Риббентроп объяснил Шелленбергу, что фюрер не будет возражать, если ему придется применить силу – если герцог и герцогиня будут сомневаться в сотрудничестве. Перед тем, как он ушел, Гитлер позвонил Шелленбергу и посоветовал убеждать герцогиню. «Она имеет большое влияние над герцогом», – отметил он.

Гитлер придавал большое значение этому плану, фон Риббентроп тщательно информировал его о прогрессе. Стопка желтеющих документов в невзрачной желтоватой папке с переведенным на ней названием «Документы под специальным надзором, 1525-1-69», найденная в московской архивной библиотеке, дает взглянуть на внутреннюю работу Министерства иностранных дел и показывает важность, которую на эту миссию возлагал фюрер.

В ней также содержится переписка герцога Виндзорского и фон Риббентропа, включая некоторые сверхсекретные телеграммы министра иностранных дел немецкому послу Штореру, а также частичные доклады без фон Риббентропа Гитлеру. Краткая выдержка дает понять, насколько Гитлер был вовлечен в эту авантюру:

«Записка фюреру

Герцог В. прибыл 9 июля. Сначала я организовал следующие приготовления:

1. Телеграмма в Мадрид, из которой явно очевидны планы действий, кроме того, телеграмма В., которая пришла сегодня.

2. Размещение там Шелленберга и его людей в немецком посольстве в Испании и ххх ххх будет в распоряжении. Шелленберг летит завтра или послезавтра. Шнелленберг [в оригинале] со мной завтра для инструктажа в ххх».

(Инструктаж прошел 24 июля, и ххх слова, которые невозможно разобрать.)

Когда Шелленберг прибыл в Лиссабон, у него не было свободного времени. В течение нескольких часов он нашел 18 португальских агентов, которые работали на него около дома Виндзоров и даже сумел внедрить японского агента внутрь виллы, где остановилась королевская чета.

Ночью в окна кидали камни, доставили букет с предупреждением, и жена видного португальского официального лица в разговоре с герцогиней предостерегала ее. Персонал был подкуплен: они говорили, что все эти странные явления – дело рук британской секретной службы. Все это делалось для создания атмосферы страха, подозрения и неуверенности, а смягчить зловещие предупреждения должен был второй эмиссар, бывший тореадор и известный фалангист Дон Ангел Алькасар де Веласко, который должен был встретиться с герцогом в воскресенье 28 июля, за несколько дней до их отъезда.