если найдут что-то, о чём человечеству знать необязательно.

– Сейчас все приверженцы мировых теорий заговора коллективно вздрогнули, – пробормотал Давид, при этом вглядываясь в букву «V», с трудом угадываемую на кожаной сумке, что лежала у ног молодого человека.

Раздался мягкий смешок. Мино ещё раз указал на фото с Карнарвоном:

– Мои предки занимаются этим с пятнадцатого века. Фотографий тех времён у меня нет, – он хмыкнул, – но семейное древо насчитывает десятки… скажем так, хранителей тайны зверолюдей.

Давид перевёл на собеседника потрясённый взгляд:

– Хочешь сказать, тебе достоверно известно, что химеры существуют как минимум полтысячелетия?

– Мне достоверно известно, что нам не меньше девяти тысяч лет, – Мино постучал по рамке одной из фотографий. – Находки во время раскопок подтверждают теорию, что египетские божества с головами животных возникли не на пустом месте. Конечно, то, что это был их хитроумный план – назначить себя богами и счастливо жить, не скрываясь, – лишь моя теория. Но мне нравится так думать. Особенно учитывая печальную историю Минотавра. Мои предки-греки отнеслись к чуду зверочеловека с куда меньшим почтением.

– Почему… почему я не слышал об этом ранее?

Мино снова одарил его своей понимающей всезнающей улыбкой.

– А тебе было интересно?

– Туше.

Последние два года Давид жил в каком-то коконе собственной рутины. Он налаживал работу лаборатории, следил, чтобы сотрудники не совершали ошибок, отчитывался перед Кариной. Но почти целенаправленно упускал из виду всё интересное, что касалось химер. Он вдруг осознал, как старательно не позволял себе быть любопытным в отношении зверолюдей. Как будто обязан был, несмотря ни на что, сохранять невозмутимость.

Но София перевернула его мир.

Кстати, о Софии. Давид окинул взглядом толпу гостей, ища знакомое лицо. И стоило обнаружить её в компании коллег, как она резко отвернулась. Собеседники Софии громко засмеялись, и она поддержала их веселье, хотя Давид готов был поставить свой любимый пиджак на то, что она понятия не имела, что их так позабавило. Нет, она наблюдала за ним, но стоило ему ответить взаимным интересом, сделала вид, будто и думать не думала смотреть в его сторону. Детский сад… Он ухмыльнулся, но тут же недовольно поморщился, когда заметил среди тех, с кем стояла София, Марту.

– Мино, – произнес Давид несколько воинственно. – Почему вам так важны даты отпуска?

Хозяин вечеринки сперва опешил, а затем глупо, по-мальчишески, усмехнулся и попытался избежать прямого ответа, уточнив, чем вызван интерес. Давид рассказал о глупой лжи Марты, заставив Мино расплыться в ещё более идиотской улыбке.

– Не ругай её, Давид. Она очень плохо врёт, но правду мы хотели сохранить в секрете.

Пришлось скрывать любопытство за суровым лицом, кричащим «я смогу простить её, только если узнаю, в чём суть».

Мино вздохнул, явно сдаваясь.

– У нас будет свадьба, – прошептал он. – Но ты же знаешь, в «Нейме» не приветствуются отношения между химерами и сотрудниками.

Давид сложил руки на груди и, чуть сузив глаза, спросил:

– Но вы ведь не особенно скрываетесь? Да, я ни о чём не знал, но остальные, социально активные люди, кажется, в курсе?

– Одно дело не скрывать, другое – демонстрировать. Мы обсуждали всё это с руководством, никто нас ни к чему не принуждает, знаешь. Но размахивать флагом в виде свадебного платья не стоит.

Давид кивнул, а затем сам себя отчитал: какой он стал понимающий, вы только посмотрите! Вся эта история с Софией размягчила его. А быть мягким – значит, быть беззащитным. Жди, Давид, когда кто-нибудь опять пырнёт тебя эмоциональным ножом в самое сердце.

Убрав руки в карманы брюк, Давид уставился на фотографии. Мино, словно почувствовав перемены в настроении собеседника, удалился «развлекать других гостей».

Стараясь отвлечься от невесёлых мыслей, Давид пригляделся к тому самому саквояжу. На нём была изображена – видимо, вышита – латинская буква «V» с короной сверху. Такой же значок был на чемоданчике, который нёс сталкер Софии Тесей незадолго до убийства.

– Очень увлекательно, правда? – Давиду пришлось использовать все внутренние ресурсы, чтобы не вздрогнуть от внезапно раздавшегося вопроса.

Он сумел даже ответить, не поворачивая головы, а продолжая пялиться на снимок:

– Более чем, София, более чем…

Она пару мгновений смотрела на него, затем шутливо заметила:

– Если ищешь уголок, чтобы спрятаться ото всех, советую прачечную. Там будете лишь стиралка, сушилка и ты.

– Только если ты тоже составишь нам компанию, – отозвался он и перевёл на неё многозначительный взгляд.

София выдохнула изумлённое «что?», её щёки мгновенно налились румянцем. Губы Давида против воли расползлись в издевательской улыбке:

– Ничего, просто хотел посмотреть на твою реакцию.

Она покраснела ещё сильнее, но теперь явно от гнева.

– Ну ты и придурок, – прошипела София и вознамерилась уйти, но Давид успел поймать её за локоть и предотвратить побег.

От его взгляда не ускользнуло то, как чёрное платье с характерным золотым египетским воротом подчёркивало её хрупкую и в то же время женственную фигуру. Только потом он заметил чёрные кошачьи уши, выглядывающие из волос. Видимо, его озадаченный взгляд оказался весьма красноречив, потому что София сказала:

– Я – Бастет.

Убедившись, что она не собирается убегать, Давид отпустил её, в то же время неспешно кивая:

– Богиня-кошка. Покровительница веселья, женской красоты, – он, сам не вполне осознавая зачем, медленно окинул её взглядом, остановившись затем на густо подведённых чёрным глазах, – и любви.

Всё это слишком походило на флирт, и то, как приоткрылись губы Софии, как заблестели глаза, кричало о его крайней эффективности. Давид пытался остановиться, но тело отказывалось прислушиваться к голосу разума и начало действовать в своих интересах.

Он снова коснулся её локтя, на этот раз, якобы чтобы привлечь внимание. София вздрогнула, её реакция пробуждала в Давиде желание полностью подчинить её силе своего обаяния, и в этом порыве было больше инстинктов, чем обдуманности.

– Посмотри, тут кое-что интересное. – Он жестом пригласил Софию подойти к нужному снимку и положил руку на её талию, будто бы чтобы направить, вынудить подойти ближе.

Но почему-то не убрал ладонь, даже когда она практически вжалась в стену с фоторамками.

– Ты видишь этот саквояж?

Она склонилась к снимку, где предок Мино стоял рядом с другими археологами и махал, глядя в камеру. Давид тоже прильнул к фото.

Она не могла не чувствовать его дыхания на своей щеке. Когда ответ не последовал даже спустя четверть минуты, Давид тихо повторил вопрос. София чуть вздрогнула, затем отозвалась: «Да… да… вижу саквояж».

Однако он был уверен, что она по-настоящему увидела его только после того, как сделала это заявление.

– Этот значок, буква «V» с короной. Такой был на чемоданчике Тесея. Помнишь, когда мы пришли к его квартире и увидели, как он выходит из дома? Перед тем, как сами пробрались к нему.

София чуть отстранилась и посмотрела на Давида. Теперь её взгляд был совершенно осмысленным.

– Серьёзно? Я не помню…

– Можешь быть уверена, это тот же символ.

Она задумчиво поджала губы:

– Наверное, это какой-то логотип? Вроде «LV»?