Кит тоже добавлял сложности. Собак в музеи, конечно, не пускали. Джулиан пытался убедить сотрудников в Центре Помпиду, что у него собака-поводырь, на что ему резонно ответили, что, будь он слепым, его не расстроила бы невозможность увидеть художественную выставку. В конечном итоге Джулиан купил в сувенирной лавке большую полотняную сумку с надписью на боку: «МОИ РОДИТЕЛИ ЕЗДИЛИ В ПАРИЖ И КУПИЛИ МНЕ ТОЛЬКО ЭТУ ПАРШИВУЮ СУМКУ». Он засунул туда Кита и тайно пронес его мимо охраны, а Моника тряслась от страха. Джулиан продолжал играть с огнем, останавливаясь у своих любимых полотен и шепча в сумку:

– Кит, посмотри-ка на это. Классика его творчества.

Комментарии Джулиана к произведениям искусства были очаровательными, хотя, как она догадывалась, не всегда точными. Похоже, он не желал признавать, что у него нет ответов на все вопросы, поэтому взамен (она поняла это, сравнивая его истории с путеводителями) он сочинял что-то свое. Она не знала, заметил ли это кто-то еще, но вскоре должны были. Давая волю своей фантазии, Джулиан становился излишне самонадеянным.

Сена мерцала под бледными лучами зимнего солнца, напоминая Монике о ее романтических фантазиях – прогулках с Райли вдоль реки, о которых она мечтала, когда впервые задумала эту поездку. И она вновь корила себя за глупость. В жизни так не бывает.

Моника смотрела, как Хазард и Алиса фотографируют Джулиана, с видом топ-модели прислонившегося к ограждению, на фоне раскинувшегося внизу Парижа. Вокруг них собралась небольшая толпа, решившая, вероятно, что это фотосессия каких-то знаменитостей. Бетти тоже участвовала в этом спектакле, демонстрируя движения тайцзи с голубем, сидевшим у нее на ладони. Кстати, среди множества вещей в ее огромной дорожной сумке был и птичий корм. Неужели она не беспокоится, что голубь может нагадить на нее? Одна мысль об этом вызывала у Моники тошноту.

Она изо всех сил пыталась полюбить Алису с ее красивым лицом, идеальной фигурой и замечательным ребенком. Хазард и Алиса напоминали ей тех крутых ребят из школы, которые, казалось, могли ко всему приспособиться, делать и говорить правильные вещи и носить правильную одежду. Даже если они попадали в какие-то нелепые истории, никто не смеялся, и они, сами того не желая, запускали новый тренд. Моника изо всех сил старалась не придавать значения всей этой чепухе. Она планировала поступить в Кембридж и совершить в жизни что-то значительное. Но втайне она замирала от восторга, когда ее – очень редко – приглашали с ними пообедать.

Обычно если Моника чувствовала себя не в своей тарелке, то напускала на себя счастливый и довольный вид. Но сейчас она не могла этого сделать из-за чертовой тетради. Оба – Хазард и Алиса – знали, насколько она не удовлетворена своей жизнью. Что ж, по крайней мере, она не какая-то пустышка, одержимая аттестацией незнакомых людей в социальных сетях, думала Моника, наблюдая за этой парочкой, склонившейся над телефоном Джулиана, чтобы загрузить его фото.

Мать Моники не одобрила бы Алису. Моника помнила все случаи, когда приходила с матерью помогать в убежище для женщин, жертв домашнего насилия. Их тогда называли жертвами побоев. Всегда старайся быть финансово независимой, Моника. Не допускай, чтобы ты или твои дети в основных потребностях полагались на мужчину. Никогда не знаешь, что может случиться. Надо, чтобы ты могла сама себя обеспечивать. Наверняка увлечение Алисы Instagram нельзя считать подходящей работой. Сплошное тщеславие.

– Мне нравится твое платье, Алиса, – подала голос Моника.

Она ведь пытается быть любезной, и разве не такие вещи говорят людям вроде Алисы?

– О-о, спасибо, Моника, – ответила Алиса с прелестной улыбкой, от которой у нее на щеках появились ямочки. – Дешевое, как чипсы, но не говори об этом никому!

Господи, кому она скажет! – подумала Моника.

Она почувствовала, как кто-то берет ее за руку. Это был Райли.

Моника отдернула руку, тут же отругав себя за грубость.

– Спасибо, что организовала этот день, Моника. Это было потрясающе! – воскликнул он, и Монике стало грустно от того, чего она лишилась.

Как ей хотелось вернуть их легкие, не усложненные и счастливые отношения, но это было невозможно. Это все равно что пытаться свести пятно с ковра. Можно скрести его, отпаривать и выводить, но все же останется слабый след того, что было пролито. В любом случае, если бы она могла повернуть время вспять, что изменилось бы? Скоро Райли должен был отправиться в тур по Европе, потом вернуться в Австралию, а это не то что съездить из города в деревню. Нет, гораздо мудрее не дать покачнуться той стене, которой она оградила свои эмоции.

– Господи, посмотри на эту троицу с их тупой зацикленностью на Instagram, – сказал Райли. – И они, находясь наверху одного из самых потрясающих сооружений мира, глядя на самый потрясающий город, обращают внимание лишь на шмотки Джулиана.

В этот момент Моника почти простила ему все. За исключением постоянного использования слова «потрясающий», что ее сильно бесило.

Целая вечность ушла на то, чтобы спустить группу вниз, поскольку никто, кроме нее, не был, казалось, озабочен неотвратимым отправлением поезда обратно в Лондон. Моника шла в конце, подталкивая их к турникету на выходе, как фермер, загоняющий овец в раствор для дезинфекции. Бетти шла впереди, с трудом протискивая огромную сумку через узкий выход. Моника видела, как симпатичный парень жестом предложил ей передать ему сумку, как будто собираясь помочь ей пройти через турникет. Несколько мгновений спустя он на всех парах улепетывал от башни, прижимая к себе сумку с вещами Бетти. Как оказалось, не такой уж он симпатичный.

Бетти завопила что-то по-китайски. Хотя Моника не поняла ни слова, суть она ухватила. Ругань там явно присутствовала. Бенджи, как какой-нибудь киногерой, растолкал толпу, перемахнул через турникет и помчался за вором.

Собравшиеся туристы криками подбадривали смельчака на разных языках, как болельщики на финале Европейского кубка по футболу. Бенджи догнал грабителя и схватил его за руку. Толпа шумно возликовала. Миссис Ву даже двинула кулаком по воздуху. Но парень скинул пиджак и, не выпуская из рук сумку миссис Ву, снова убежал, оставив Бенджи со своей одеждой. Толпа охнула и разразилась ругательствами – в основном невнятными. Бенджи вновь бросился в погоню, на этот раз ловкой подножкой свалив жертву на землю.

– ГОЛ! – завопил Райли.

Толпа была вне себя от восторга, когда Бенджи уселся верхом на вора, заломив ему руки за спину. На земле лежала сумка Бетти, извергая из себя печенья с предсказаниями, птичий корм и мотки пряжи. Моника вызвала полицию.

Бетти ловко лягнула парня в голень.

– А не пошел бы ты, мистер, – сказала она.

Он пожалеет о том дне, когда пересекся с Бетти Ву, подумала Моника. Она лишь надеялась, что Бетти не заметила, как Кит задрал лапу над ее вязанием.

Обратное путешествие на поезде было не столь увлекательным, как путь туда, поскольку все очень устали от головокружительной комбинации физических нагрузок, культуры и высокой драмы.