– Это значит, вы его берете? – спросил Райли.

– Пожалуй, да. Мы будем с тобой двое жалких старикашек. Да, Кит?

– Полное разоблачение – он частенько выпускает газы, – сообщил Райли.

– Ну, тогда тем более. Еще одно, что нас объединяет, – сказал Джулиан. – Будет на кого переложить вину, когда придут гости. Как думаешь, понравится ему Париж? – глядя сверху вниз на нового питомца, добавил он, потом, не дожидаясь ответа, продолжил: – Не слишком ли это претенциозно – попытаться в один день охватить современное искусство и эпоху Возрождения? Но как тут выбрать, Райли? Мне никогда особо не удавалось сводить к минимуму мои возможности. Мэри всегда мне об этом говорила.

Райли пожал плечами. Ему было немного не по себе.

– Постарайтесь, чтобы у нас осталось время подняться на Эйфелеву башню!

– Дорогой мой мальчик, это будет день культурного обогащения, а не посещения всех туристических приманок. Но полагаю, если уж без клише не обойтись, пусть это будет Эйфелева башня.

Райли отвлекла женщина, которая шла в их сторону, энергично толкая перед собой детскую коляску, словно это был спортивный тренажер. Таких женщин обычно называют аппетитными мамочками. Наверняка из хорошей семьи, родилась с серебряной ложкой во рту. Ей было лет двадцать пять, волосы идеально причесаны, с мелированием, за которое в Лондоне заплатишь целое состояние, а вот австралийское солнце делает это бесплатно. Она напоминала хорошо ухоженного пони цвета паломино, отправленного на соревнование по выездке. Пальцы руки, которой она сжимала бутылку с водой, были с красивым маникюром. В Перте мамочки так не выглядели. Обычно у них были растрепанные волосы, они носили измятые сарафаны и вьетнамки. Райли подождал, пока она не пройдет мимо. Но она не прошла мимо.

– Привет, – сказала она. – Вы, должно быть, Джулиан, а вы – Райли?

– Да, – смущенно произнес он.

– Я так и знала. Вас выдает австралийский акцент! Я Алиса! – Она протянула им руку, и они по очереди пожали ее. – А это Банти! – Женщина махнула в сторону коляски. – Кто это? – спросила она, взглянув на собаку, теперь сидящую на плите Адмирала рядом с Джулианом.

– Кит, – в один голос ответили Джулиан и Райли.

– Откуда вам известны наши имена? – спросил Райли.

Может быть, она их преследует?

– Я нашла тетрадь с «Правдивой историей». На детской площадке, – ответила она.

Райли очень много размышлял о том, сколько вреда принесла эта дурацкая тетрадь в прошлом, но он совсем не задумывался, что может произойти после того, как он оставил ее на детской площадке, втиснутой между его квартирой и кафе, – этом клочке зелени, где он часто сидел, проветривая мозги.

– Ну и дела! – воскликнул Джулиан. – Моя тетрадочка все еще ходит по кругу! Здравствуйте! Очень приятно познакомиться.

Райли незаметно закатил глаза. Джулиан был любителем смазливых личиков.

– О господи! Джулиан, какой потрясающий пиджак! Наверное, от Версаче. Я права? Восьмидесятые?

Райли успел так привыкнуть к умению Джулиана одеваться, что не обратил внимания на шелковый пиджак с замысловатым узором, надетым под пальто, но именно этот предмет одежды вызывал у Алисы пароксизмы восторга.

– О-о, наконец-то! – воскликнул Джулиан. – Еще одна модница! А то в окружении всех этих чучел я начал терять надежду. Вы, конечно, правы. Изумительный Джанни. Такая трагическая потеря для мира. Я так до конца и не оправился.

Чучела? Райли рассердился. А что, никто не заметил, что он носит брендовые «Найк», купленные на eBay? Он смотрел, как Джулиан прикасается к глазам шелковым носовым платком. Старик явно играет на публику. Наверняка эта Алиса видит его насквозь.

– Прошу вас, не могли бы вы на минуту снять пальто, чтобы я сфотографировала вас? – попросила Алиса.

Она это серьезно? Похоже, Джулиан был рад снять пальто в один из самых холодных дней года, тогда как недавно чуть не умер от переохлаждения. Он даже принялся позировать.

– Ковбойские сапоги? – переспросил он в ответ на другой ее бессмысленный вопрос о моде. – Они из «R. Soles» на Кингс-роуд. Великое имя, не так ли? Вероятно, сейчас уже закрыт. Там, наверное, какой-нибудь фастфуд или что-то не менее ужасное. – Джулиан напустил на себя задумчивый вид. – Не забавно ли? Это напоминает мне о времени, проведенном с моим большим другом Дэвидом Бейли.

Райли подумал, что Алиса сейчас упадет в обморок. Где, недоумевал он, были все эти большие друзья, когда Джулиан жил отшельником пятнадцать лет?

– Может быть, мне оставить вас вдвоем? – спросил он, в тот же момент осознав, что говорит почти как ревнивый ребенок.

Алиса повернулась к нему:

– На самом деле, Райли, я хотела повидать именно вас, хотя очень люблю вашего друга Джулиана. – (Джулиан глупо улыбнулся. Моника, подумал Райли, никогда не клюнула бы на такой очевидный флирт.) – Мы могли бы встретиться с вами по этому адресу завтра в десять часов утра? Джулиан, вы тоже можете прийти! Вам понравится, обещаю! Здесь мой телефонный номер на тот случай, если вы передумаете, но я знаю, вы не передумаете! Правда ведь? А теперь нам с Банти пора. Пока-пока!

Пока-пока???

– Боже мой, ну разве она не прелесть? – восхищенно произнес Джулиан. – Не могу дождаться, чтобы узнать, в чем тут дело. А ты? Мы обязательно должны познакомить ее с Моникой, она полюбит ее.

Моника, подумал Райли, стоит сотни Алис. Он совершенно не хотел идти на эту таинственную встречу, но Джулиан заставит.

Алиса была страшно взволнована предстоящей встречей с Джулианом и Райли. Со времени рождения Банти ее дни как будто сливались в один, все были одинаково заполнены делами, связанными с младенцем: купание, массаж, йога и бесконечная переписка с другими молодыми мамами об этапах развития, графике сна, прорезывании зубов и отнятии от груди. Алиса чувствовала, что от нее ускользает ее идентичность и она превращается в какой-то придаток – то ли мать Банти, то ли жена Макса. За исключением жизни онлайн. Онлайн она по-прежнему была @алисавстранечудес.

Она смотрела на приближающихся Джулиана и Райли. Походка Райли больше подошла бы к прогулке по пляжу, чем по лондонскому тротуару. Его, такого яркого и солнечного, нельзя было запирать в городе. Или возможно, она так думала просто потому, что прочла его историю. Так странно знать о человеке больше, чем следует. И Джулиан, такой эффектный. Его, как райскую птицу, невозможно посадить в клетку.

– Джулиан, сегодня вы одеты даже лучше, чем вчера! – воскликнула Алиса.

– Вы слишком, слишком добры, милое дитя, – ответил он, целуя ей руку; Алиса думала, такое бывает лишь в кино. – Это тот самый шелковый френч Неру, в котором снимался Шон Коннери в фильме «Доктор Ноу» тысяча девятьсот шестьдесят второго года. Он прекрасно смотрится с этими сапогами из крокодиловой кожи, вы не находите?