Обязательно в газетах! Он всегда брал с собой пачку «Спорт-Экспресс» на рыбалку.

От вони к горлу подкатил комок, и Игорь Витальевич закрыл нос рукавом камуфляжной куртки, пытаясь хоть как-то заглушить ударные ароматы. Туман надвигался, обступал. Как живой подкатывался ближе и ближе.

Натянутая леска дернула руку. Прозрачная нить больно врезалась в кожу, обхватила запястье.

Игорь было подумал, что его сорвало с якоря, но лодка стояла недвижимо. А вот там, внизу, что-то тянуло так, будто человек внезапно сам стал добычей.

Он насилу выпутался из режущей лески, взялся за спиннинг. Удилище изогнулось, вновь заскрежетал фрикцион. Без рывков, без трепыханий. Кто-то схватил наживку и задумчиво тащил прочь. Катушка не справлялась, удилище гнулось.

«Надо резать. Надо резать леску!» - подумал он.

Фрикцион перешел на визг, разматывая катушку. Игорь Витальевич, дурея от вони, потянулся к ножу, но в этот момент леска вымоталась до конца, и удилище выбило из рук рыбака. Дорогой спиннинг нырнул на глубину.

- Замечательно, - сказал себе ошеломленный рыбак. Вновь закрыл нос рукавом. Туман, пока человек сражался с подводными обитателями, стал еще ближе. Уши заложило тишиной. Если эта дрянь так воняет, то что будет, когда молочные склизкие пальцы настигнут его лодку?

Он передернулся, торопливо взялся за веревку якоря, потянул наверх и быстро-быстро вытащил железный тройник в лодку. Схватился за весла и поплыл прочь от надвигающегося тумана. Левая рука болела, будто леска все еще тянула на дно, прорезая слабую человеческую плоть.

- Так, - буркнул пенсионер. – Так…

Призрачные пальцы щупали воду, подтягивая невесомое тело все ближе и ближе к рыбаку. Игорь Витальевич лихорадочно прикинул расстояние и направление, так чтобы, уходя от белой волны, не попасть в объятья вонючего тумана с другой стороны.

Отрыжка болот дышала гнилью, отчего желудок кривился и пытался выкрутиться наизнанку.

- Вот это поворот, Игорь Витальевич, - с отчаяньем пробормотал рыбак, налегая на весла. Попадаться в объятья этой дряни не хотелось совсем. Это выброс Сейдозерский? Тут часто по загадочным причинам дохнет рыба, но вот подобного он ни от кого не слышал. В таком мареве подохнет и…

Колька!

- Коля! – заорал он. – Никола-а-а-ай!

Туман съел его слова и облизнулся бледными языками. Игорь лихорадочно замахал веслами, пытаясь обогнуть особо шустрое щупальце, которое (он мог поклясться в этом) целенаправленно тянулось к лодке.

- Вот ведь…

И тут в глаза ударило солнце. Светило вскарабкалось, наконец, на вершины ловозерских тундр и благородным ратником вмешалось в схватку рыбака и тумана.

Белые клубы вмиг потеряли силу, сквозь них проступила линия берега. Солнечные лучи прошивали призрачную плоть насквозь, рассекая ее, растворяя. Игорю даже послышался нечеловеческий визг, с которым в фильмах погибала какая-нибудь жуткая жуть.

Он остановил лодку. Прижал руку к груди, особо остро чувствуя сердце. Пару раз ударил по грудине, на всякий случай, чтобы не остановился моторчик. Когда-то где-то читал об этом и с тех пор, в нервные моменты, закашливался или бил себя по груди. Со стороны смотрелось нелепо, но нервы успокаивало.

С берега послышался осторожный птичий крик. Ему ответил другой. Вонь отступила. Игорь Витальевич опять полез за сигаретой, даже не пытаясь вспомнить судьбу предыдущей. Закурил, оценив, как сильно дрожат пальцы, сделал глубокую затяжку. Кошмар какой-то. Вот как тут рыба-то дохнет. Теперь-то ясно. А что спиннинг утащило?

- Пренебречь, вальсируем, - про себя решил Игорь. Звук собственного голоса успокаивал. Отвлекал.

Туман почти рассеялся, но…

Вонючая дрянь оставила презент.

Кожу на щеках, на лбу будто костром опалило, Игорь сунул руку в озеро, плеснул водой в лицо. Сплюнул, с проклятьем, промокшую сигарету.

На глади Сейдозера, метрах в двухста от него, застыл плот. Плот с тележкой из супермаркета, наполовину заполненной чем-то стекающим, вязким. Склизкая масса просочилась сквозь сетчатую корзину дохлым жирным осьминогом. Игорь погреб к странной находке. Кормой, разумеется. Осторожно, готовый дать деру при любом намеке на опасность.

Знакомая уже вонь усиливалась с каждым гребком. Игорь щурился, пользуясь дальнозоркостью, всматриваясь в то, чем была наполнена тележка. Водоросли? Или…

Он остановился. Вот так ли это важно узнать, что шутники запихали в украденную из магазина тележку? Вот, на самом деле, а? Рыбы может покидали. Собаку какую вскрыли.

Очень большую собаку.

Ну или просто из магазина потрохов привезли, раз уж дури в голове на такую идею хватило! Явно ведь кто-то из ловозерских так развлекается. Взяли ее, на моторе притащили сюда, на какой-нибудь алкогольный выходной. Будь Игорь помоложе и подурнее, да с такими же друзьями, и сам надумал бs похожий розыгрыш. От большого ума и заради приключений.

Он погреб к лагерю, решив не проверять что на самом деле находилось в тележке.

- Дурни, - бурчал Игорь Витальевич себе под нос, отталкиваясь веслами от вод Сейдозера. Взгляд то и дело цеплялся за плот. Какое-то время ему даже казалось, что тележка преследует лодку. Но вскоре расстояние стало увеличиваться, и Игорь вздохнул с облечением.

Недалеко от лагеря он крикнул:

- Коля!

В кустах чирикнула птичка, вспорхнула, отчего ветки покачнулись. Зеленая палатка стояла на груде лапника, полог был открыт. Проснулся все-таки, коллега. Игорь подплыл к берегу, вышел, подтащил лодку на песок.

- Николай Степаныч! – бодро позвал он, хотя голос-то дрогнул. На песке, у кромки воды, лежали шерстяные носки со вышитыми голубоглазыми щенками. Николай очень ими хвастался. Теплые штаны в последнем «па» безумного танцора валялись чуть ближе к палатке.

Игорь вновь ударил себя по груди. Закашлялся. Из открытого тамбура торчал спальник, будто палатку вытошнило красной тряпкой. «Флиска», в которой спал Николай, лежала у костра, на невидимой прямой между палаткой и носками.

Следы друга уводили к воде.

Игорю показалось, будто по затылку разлилось раскаленное железо. Он пошатнулся. Вновь врезал себя по груди, широко улыбнулся, проверяя себя на инсульт. Обернулся на воду. Плот застыл посреди Сейдозера, сверкающего в лучах северного солнца.

Первой мыслью было – бежать без оглядки. Бросить все и бежать. Налегке до Мотки, а там либо рыбаков ловить, либо десятка два километров по линии электропередач. Он, конечно, не молодой, но уж как-нибудь это расстояние пройдет.

Однако Игорь Витальевич удержался от паники. Он торопливо прошел по лагерю, стараясь не глядеть в сторону тележки. Забрал документы, деньги, мобильник; сделал рюкзачок из мешка от лодки. Бросил туда бутылку с водой из ручья, банку консервов, полбуханки хлеба, плитку шоколада. Нож прицепил на ремень.

Из-под воды на него кто-то смотрел. Конечно, заявленьице для полоумного посетителя дурдома, но никак иначе мерзкое, щекочущее чувство в затылке Игорь Витальевич оправдать не мог. Так что он ежился под взглядами мертвых глаз, но старательно не оборачивался. Бурчал себе под нос злобно, стараясь переключать внимание на какие-нибудь мелочи, чтобы не думать – кто может пялиться на него из холодного Сейдозера.