Место для лагеря было неплохое. Плотный песок, несколько больших серых от времени бревен. Чёрный круг старого костровища. Не слишком радостно, но приемлемо — есть, где поставить палатки и машины. Рядом рокотала Катунь. Больше звуков не было никаких, и Стас обратил на это внимание, но значения не придал, мало ли. Сейчас разожгут костерок, рассядутся, выпьют... Он улыбнулся, припомнив подобные дружеские посиделки у костра. Вечер обещал быть отличным.

Глава 2

Стас осторожно опустил тело Родиона, уложив навзничь вдоль бревна. Всё вокруг было залито кровью. Она растекалась по песку, густея на глазах. Стас оглянулся по сторонам. Вася замер, вытаращив глаза, Кристина тяжело поднималась с земли, Люба и Толик сидели, сцепившись руками, и женщина вопила на одной ноте «Да что же это, что же это!», а муж пытался её успокоить: «Любаша, ну ты что, Люба...».

Вика, стоя на коленях, кричала сквозь прижатые ко рту ладони, по запястью тонкой струйкой стекала кровь.

С другой стороны костра слышался голос Сони: «Что случилось?», но через пару секунд она подбежала и заголосила.

Вася проревел:

— Да заткнись наконец! Все!

Женщины замолчали, и только Люба продолжала всхлипывать, а Соня тяжело дышать.

Стас оглядел тело. Тонкий неровный надрез тянулся поперек шеи и вверх к правому уху. Кровь ещё вытекала, но уже не так обильно. Глаза Родиона подёрнулись пеленой, и Стас прикрыл их, выпачкав белое лицо красным.

— Э-это... это... что с ним? — пролепетала наконец Вика, поднимаясь и переступая через бревно. Тут же она заметила порез на Стасовом плече:

— Посмотри, ты ранен!

Она засуетилась, зачем-то стала стягивать с себя ветровку, но Стас, разглядывая песок вокруг Родиона, негромко распорядился:

— Принеси аптечку из машины.

Вика кивнула и побежала к ауди.

Стас внимательно посмотрел на порез. Бутылка, взорвавшись, послала ему в плечо острый осколок, который торчал теперь из руки зеленым кристаллом, а из-под него стекал алый ручеек.

У Родиона рана была совсем другой — длинная, с задранным концом, точно не от осколка. Стас принялся шарить вокруг. Где-то тут должен быть нож.

Все молчали, а потом заговорили, загомонили разом:

— Это бутылка рванула?

— Ты как, Стас? Зажми рану.

— Вытащить надо осколок!

— Он точно мертв? Ну что ты сидишь! Посмотри! — прокричала Люба Толику, и тот неохотно поднялся и подошёл.

Посмотрел на тело, и вдруг согнулся пополам, отступил за черту света, и там его вывернуло.

Вернулась Вика с аптечкой. Руки её тряслись так сильно, что Стасу пришлось самому открывать чемоданчик, доставать бинт. Вика всхлипнула.

— Давай я, — Кристина подошла неслышно, взяла бинт, перекись, достала ножницы. Её длинные тонкие пальцы действовали умело, споро. Она выдернула осколок, плечо пронзило болью, и Стас зашипел, стиснув зубы.

— Надо потерпеть, — сказала женщина, промыла рану, принялась накладывать повязку. На тело мужа она старалась не смотреть.

Люба встала и пошла к Толику, стала что-то шептать ему ласково. Вася приблизился к Стасу и сказал:

— Полицию надо вызвать. И не трогать ничего. Несчастный случай, это очевидно, но пусть они сами разбираются.

Кристина затянула узел, и Стас поморщился.

— Согласен, но с чего ты взял, что это несчастный случай? Посмотри на рану, — произнёс он, преодолевая боль.

— В смысле? — тяжело пробормотал Вася, глянул на Родиона и тут же отвернулся. — Ну а что? Ты хочешь сказать...

— Подожди, ты имеешь в виду... — протянул высоким ломким голосом Толик, возвращаясь в круг света, — тебя самого чуть не убило. По всей вероятности, Родиону досталось каким-то крупным осколком, — тут его видимо снова замутило, потому что он замолчал и отступил на пару шагов.

— Да и кто мог? — растерянно прошептала Вика. Голос её дрожал, но она старалась говорить ровно и сжимала кулачки, чтобы не тряслись так сильно руки.

— Почему ты думаешь, что это?.. — испуганно и тихо спросила Кристина. На мужа она так и не посмотрела.

— Из-за раны. Это след от ножа.

— Тогда должно быть орудие убийства! — нервно взвизгнул Толик, не возвращаясь, впрочем, к огню. Пошарил в ножнах. Они были пусты, и Стас вспомнил, что девчонки выпросили кукри для нарезки овощей. Толик растерянно озирался.

— Да кто его мог убить! — вскрикнула Соня. Она села подальше от тела, вся сжалась, обхватив колени руками, и неотрывно смотрела в костер, покачиваясь. Её невзрачное лицо исказила боль. Вася пошел к ней, но не знал, как обнять, топтался рядом неуклюже и пробасил недовольно:

— Ну и в самом деле, кто?

На их лицах так и читалось «Мы все нормальные ребята, не убийцы!»

Стас вздохнул. Не видели они, как бывает. Впрочем, этот случай был странный, вызывающе показной. Почему нельзя было сделать это где-то не у костра, зачем так?

Стас ещё раз внимательно посмотрел на Толика, на Васю, на перепуганных женщин. Никто из них не тянул на убийцу, но он был точно уверен, что Родиона убили.