— Не забудь поставить ей метку. Я буду следить! — развернулся и вышел на улицу, оставляя меня с озабоченным типами, смотревшими так, что у меня мурашки на коже проступили.

— Не дождешься, — промурлыкал Варден, растягивая тонкие губы. — Мы тоже будем следить за малышкой Апьвианой, — и игриво подмигнул мне.

— Но это не она! — возразил коренастый тип.

— Знаю, Эрх! Но для спасения чести рода станет ею, — Варден подошел ко мне вплотную. — Так кто же ты, малышка? Рассказывай.

Я снова и снова пересказывала историю, уточняла детали. Накручивая золотистую прядь на палец, Варден и его телохранитель внимательно слушали рассказ, иногда переглядывались. Да, в такое трудно поверить, однако как-то иначе объяснить мое появление у них не получалось. Еще очень смущала их ткань моего платья — тонкая джинсовка с легким мерцанием смотрелась богато и нарядно. Подобного тут прежде не видели. От греха подальше я пожертвовала им пояс, иначе Эрх с хозяином норовили ухватить меня за зад, якобы ощупывая приятную ткань.

Спасибо, ловчий не оставил плащ, иначе не знаю, как общалась бы с этими двумя озабоченными товарищами.

— Так говоришь, про клан Нависов ничего не знаешь?

— Нет.

— И мир другой? С ма-ши-на-ми?

— Да.

— И оборотней у вас нет?

— Нет, — вздохнула я, пытаясь сохранять самообладание, под испытывающими взглядами двух мужчин с желтыми глазами.

— А ты тогда кто?

— Человек, — после моей реплики эти двое заржали так, что стены затряслись.

— Человек! Ха-ха! — однако несмотря на смех, Варден оставался серьезным. — Отныне ты Альвиана Навис — двуликая. Твой запах отличается от привычного, но ты одна из нас.

— Угу, душисто пахнешь, — довольно хрюкнул кряжистый Эрх и сально подмигнул.

— И выглядит ничего так, — согласился Варден, поглядывая на мою грудь, заметную даже под плащом.

Мне стало так страшно, что я зареклась: буду мыться раз в неделю, лишь только на меня так не реагировали озабоченные типы!

Вдруг наверху хлопнула дверь, раздались быстрые шаги и недовольный женский голос:

— Вы меня разбудили!

— Прости, Падия, — откликнулся Варден, — но у нас важная причина!

— Знаю я ваши причины! — в зал вошла высокая, худощавая девушка, которая, увидев меня, нахмурилась: — Это кто?

— Знакомься, сестрица, это Альвиана.

— Какая, ко тьме, Альвиана! — зарычала та. — Она умерла!

— Мне кажется, слухи ошибаются! Посмотри!

Падия медленно обошла стол, за которым мы сидели, встала напротив и прищурилась.

— Не может быть! — удивленно выпалила. — Это невозможно! Такое сходство! Если бы не глаза!

— Можно сказать, что их цвет поменялся после какой-нибудь болезни!

— Но она пахнет… странно! — добавила Падия.

— Да кто запомнил запах дикарки Альвианы? — хитро осклабился Варден, обнажая клыки. — Подберем этой малышке одежду, ты ради спасения чести клана пожертвуешь лучшие духи. А потом к новому запаху Альвианочки привыкнут…

— Бред! — выпалила Падия, но сомнение в ее голосе уже проступило.

— Но согласись, в этом что-то есть?

— Но я не хочу быть ею, — собравшись с духом, выпалила я, не желая, чтобы за меня решали мою судьбу.

— Куда денешься? — приветливая улыбка сошла с лица Вардена. Он резко наклонился ко мне, протянул руку и фамильярно заправил прядь моих волос за ухо. Затем его палец скользнул по моей шее, перешел на ключицу и начал ласкать кожу… Вот только от его холодного взгляда мне стало нехорошо. Такой как он, не слушает других. И делает лишь то, что хочется ему. — Ты аппетитно пахнешь, недурна собой. Вот только беда — без клановой метки любой может забрать тебя и сделать кем угодно, хоть рабыней. И никто не вступится… — Его наглые заигрывания были мне неприятны. Я дернула головой, и недобро оскалившись, Варден, убрал руку. Видимо, чем больше я отталкиваю его, тем интереснее для него добыча.

И Эрх, тоже жаждущий забраться мне под юбку, осклабился и добавил еще аргумент:

— Вот уж твой папаша обрадуется такому ценному подарку!

— Что значит, обрадуется?! — намек на здешнего папашу мне не понравился. — Не собираюсь я признавать в нем папашу!

— Иномирянка! Это другой мир с другими правилами! Без сильного самца тебе не обойтись! — Эрх так поглядывал, что без слов понятно, кого в качестве сильного самца предлагает. Возмущенный Варден скривился и смерил телохранителя гневным взглядом. Еще немного, и тонкокостный аристократ заявит, что здесь самый сильный он, и тогда я истерично расхохочусь и наживу себе врага. Я не дура, просто нервы на пределе, однако вовремя вмешалась Падия.

— У нее точно нет метки?! — уточнила она, хмуря тонкие, почти невидимые светлые брови.

— Могу осмотреть более подробно, — предложил «помощь» ее братец, похотливо поглядывая на меня.

— Позже, — сердито осадила Вардена сестра.

Странно, они очень похожи внешне, но совершенно разные по характеру. Падия собранна, холодна и умна, а вот брат умом не вышел, наверно, все ушло в рост иных частей тела. — Сейчас нужно хорошо продумать каждую мелочь. У нас есть невероятная возможность убедить всех, что не было никакого бешенства!

— Бешенства?! — насторожилась я.

— Увы, — вздохнула она, — периодически случаются среди двуликих приступы бешенства. У незапятнанных родов возрастает возможность укрепить положение. Альвиана была из бедного клана, подчиняющегося нашей семье. У отца есть враги, и он уже начали разносить по столице, что мы тоже прокляты. А тут такой подарок: ты живая и невредимая! Отец сможет укрепить положение в совете.

— Думаете, вам поверят, что я воскресла?

— Кто заболел — тот умирает. Так что сам факт твоего здравия опровергает подозрения о бешенстве Альвианы. Вопрос только в том, чтобы некоторые держали язык за зубами.

— Будет, — уверенно ответил Варден. — Я щедро заплатил, и он в докладе напишет, что метка погибшей не определилась из-за ран. Для него главное, что бешеный истреблен, на остальное Дельрен за хорошую сумму закроет глаза. А ее, — кивнул в мою сторону, — клан примет.

— А она клан? — вздохнула Падия, предчувствуя проблемы.

— И это устроим, так ведь, милая? Ты не будешь упорствовать? — обратился он ко мне, снова улыбаясь как ни в чем не бывало.

— Я не знаю этого мира и поспешных обещаний не даю, — твердо ответила я.

— Да кто тебя спросит! — вспылил, покрываясь красными пятнами от раздражения. — Или слушаешь, что тебе говорят, или папаша придет за тобой! И мы даже слова против не скажем, когда он возьмется за твое укрощение.