Не успела я закрыть за нею дверь, как явилась Мотька. Мыпереглянулись, с трудом удержавшись от хохота.

— Ася, кто там еще?

— Мамочка, это Матильда пришла помогать!

И мы вошли в дедушкин кабинет, где Ненорма уже бегала изугла в угол.

— Тата, я тебя умоляю! Ради всего святого, поедем!

— Альбиночка, ну чем я смогу тебе помочь? В такойситуации надо брать с собой мужика, не меня.

— Тата, пойми, нельзя терять время, пока я найдумужика, дачу могут ограбить или сжечь или вообще я не знаю что!!!

— Да объясни ты толком, что там стряслось, что тебесказали?

— Понимаешь, звонила какая-то бестолочь, да и слышнобыло из рук вон плохо. Ну, Таточка, что тебе стоит, сядем в машину, сорок минут— и мы на даче. Если там все спокойно, мы с тобой затопим камин, посидим,потрепемся, выпьем бутылочку вина, переночуем на свежем воздухе, и в восемьутра я тебя доставлю домой! А если, не дай Бог, там что-то серьезное, я найдукоменданта, и тогда уж видно будет, но все равно я хоть буду не одна. Тебехорошо, ты не знаешь, как тяжко быть одной!

— Ну, конечно, у меня у самой муж по полгода в моряхболтается.

— Тогда тем более, поедем, Тата!

— Хорошо, через полчаса, мне надо хотя бы душ принять,я вся в пыли и в поту. Мотя, детка, переночуй сегодня с Аськой, ладно?

— Конечно, тетя Тата, о чем речь.

— Выведите Лорда, поужинайте сами, его накормите.

— Мама, не волнуйся, не маленькие!

— Таточка, ты золотце мое! Я пойду переоденусь и черезполчаса зайду за тобой! Ты настоящая подруга!

Через полчаса Альбина явилась за мамой.

— Татка, ты готова? Мне позвонил еще кто-то с дачи,опять было плохо слышно, но все-таки я разобрала, там что-то с дверью веранды.Я пыталась дозвониться коменданту, но это безнадежно. Знаешь, Тата, я дажерада, хоть одну ночь посплю спокойно.

— А что, Альбина Федоровна, дух все посещаетвас? — осведомилась Мотька.

— Ах, каждую ночь, каждую ночь. Об этом уже вся Москваговорит. Ну, поехали, Тата!

— Иду, иду! До завтра, девочки, и не засиживайтесьдопоздна.

— Ну, как тебе это нравится? Еще кто-то ей звонил!

— Подумаешь! Может, там и вправду что-то стряслось, дазапросто.

— Ась, а мы-то голову ломали, как да что, и с Ненормойи с Липочкой, а все само собой получилось, можно было даже и не звонить черезварежку!

И мы покатились со смеху.

— Так, — сказала Мотька, — теперь давайсоставим план действий на ближайшие часы. Сейчас полдевятого. Первым деломпрогуляем Лорда, а на объект пойдем не раньше полдвенадцатого. Надо подуматьзаранее, где мы там сможем зажечь свет, так, чтобы его не видно было ни сплощадки, ни из окон.

— Ну, тогда только в холодильнике!

— Аська, не остри, если мы зажжем свет в ванной и вуборной и откроем двери, то он будет падать в ту часть коридора, которая сплощадки, через глазок, не видна. А свечи у тебя есть?

— Целая пачка елочных свечек!

— Отлично! Тащи сюда! Давай складывать на столе все,что может пригодиться!

В половине двенадцатого мы на цыпочках вышли из квартиры изамерли. Все было тихо. На площадке у нас всего две квартиры — наша иНенормина. Но у нее на двери целых пять замков. Открыть их все — нелегкое дело.Я с Лордом стояла в дверях нашей квартиры, а Мотька приготовилась открыватьзамки и вдруг тенью метнулась ко мне, впихнула меня в квартиру и зашептала:

— Аська, а у нее случайно квартира не на охране? Мнетолько сейчас в голову пришло.

— Нет, это точно, сколько раз я сама слышала, как онарассказывала, что милиция обчистила квартиру то у одних, то у других ее знакомых.Нет, с этим все в порядке.

— Слава Богу, а то меня просто в пот бросило! Ух, дайотдышаться. Ладно, пошли. Как только я открою дверь, ты давай мне Лорда, а самазакрывай свою квартиру.

И вот мы в квартире Ненормы. Кажется, вторжение прошлогладко. Мы стоим, прижавшись друг к дружке. Не знаю, как Мотьке, а мне сейчасстало по-настоящему страшно. До сих пор бояться было просто некогда. И вдруграздался телефонный звонок. Сердце сразу ушло в пятки.

— Не бойся, мало ли кто может звонить, — шепчетМотька, но я чувствую, что и у нее руки ледяные. Наконец телефон смолк. —Перво-наперво надо зажечь свет. — Мотька отважно бежит по коридору,включает свет в ванной и открывает дверь. Сразу становится легче, уже не такстрашно.

Мы входим в гостиную и зажигаем две елочные свечки, прилепивих воском к блюдечку, взятому из дому. У нас с собой целая корзинка всякойвсячины, вплоть до тряпки, чтобы стереть отпечатки пальцев. Мы садимся рядышкомна диване и замираем в ожидании. Часы бьют полночь. Проходит еще минут десять,и вдруг Лорд в передней начинает ворчать. Но никакой музыки не слышно.

— Чего это он? — спрашивает Мотька.

— Он так ворчит, когда кто-то подходит к дверям.Неужели они вернулись?

— Если Лорд залает, мы пропали! Попробуй его успокоить!

Сердце бьется так, что я вообще ничего не слышу, но затовижу, как Мотька кидается к дверям, гладит Лорда и заглядывает в глазок.

— Аська! Это не они! Там какие-то мужики!

И тут мы слышим, как в одном из замков поворачивается ключ.Значит, от какого-то неизбывного ужаса или позора (если это все-таки вернуласьАльбина) нас отделяют всего четыре замка! Не так уж мало! Вот ключ медленно,осторожно поворачивается во втором замке. И тут я с мужеством отчаяния запираюпервый замок. Из пяти замков два изнутри не запираются. Мотька смотрит на меняс восхищением.

— Ничего не понимаю, — говорит тихий мужскойголос, — мне показалось, что верхний замок закрылся, а?

— Не пори хреновину, давай, спешить надо!

Так, теперь открыт второй замок. Его изнутри не закроешь. Затемоткрывается третий, и когда бандиты приступают к четвертому, я закрываю третий.Кажется, они ничего не заметили. Наконец они вставляют ключ в скважину пятогозамка, поворачивают его и легонько толкают дверь. Естественно, она неподдается.

— Что за черт! Я ж говорил, что с верхним замкомкакая-то лажа!

— Ну-ка, Гриня, дай я!

Опять открывается верхний замок.

— Да ты, лопух, его просто не открыл!

— Что ж я, совсем чокнутый, открыл я его, прекраснопомню.

Тем временем я успеваю вновь закрыть верхний замок. Смотрюна Мотьку — она уже давится со смеху.