— А ты поди к нему да спроси, он вроде бы неплохойчеловек, только… несолидный какой-то, не похож на профессора. Все бегает,бегает… Зови-ка Вику и Дениса, пусть парного молочка попьют! В Москве-то парныммолочком не побалуешься! Давай крынку!

Бабушка отлила из подойника молока в глиняную крынку.

— Вот, попейте! В кухне на столе свежий хлеб.Черняшечка!

— Муся взяла крынку и пошла в дом. Виктоша и Дениспримчались на ее зов и с наслаждением выпили ароматного, еще теплого молока спышным ноздрястым черным хлебом!

— До чего вкусно! — с полным ртом проговорилДенис. — А хлеба такого я сроду не ел!

— Да, вкусно… Я вот в прошлом году, когда болела,«Будденброков» Томаса Манна читала. Там одна героиня все говорила: «По крайнеймере знаешь, что вводишь в организм!» Тут как раз тот случай!

— Денис взглянул на нее с уважением.

— Надо же, ты такие серьезные книги читаешь?

— Читаю! — не без гордости ответила Виктоша. Насамом деле, мама долго уговаривала ее прочитать эту книгу, Виктоше казалось,что она умрет от тоски, но когда все же решилась, то уже не могла оторваться.Она так сочувствовала ее героям! Милая глуповатая Тони, чудаковатый и все-такиобаятельный Христиан, непонятный Томас и несчастный Ганно… надо будет обязательнодать эту книгу Муське, ей наверняка понравится!

— Да, кстати, бабушка не в курсе, чем этот профессорзанимается! — сообщила Муся.

— Это мы выясним! — заявил Денис.

— Как?

— Надо познакомиться с его женой! Она целыми днями наберегу торчит! Подойдем и заговорим, в конце кондов мы земляки, из Москвы!

— Правильно! — согласилась Виктоша. — Дешевои сердито! Но и за самим профессором тоже последить не мешает!

— Тогда завтра с утра вы познакомитесь с этой…Вальчушкой, а я займусь профессором! — уверенно сказал Денис.

— Это ж надо выдумать — Вальчушик! Наверное, онаВалентина, — сказала Муся. — Мне ее жалко… Если он и вправдунаркотиками занимается… Вообще, как-то не похоже…

— Но факт налицо! Больше тут ни у кого такой бейсболкинет и, конечно, «Шевроле»! Дорогая машина!

— Что ж он, идиот совсем, покупать такую машину наглазах у всех? — продолжала Муся.

— А по-твоему, профессор не может быть идиотом? —рассердился Денис. — Запросто! Я помню, Боря, когда вспоминал про свойинститут, многих профессоров называл полными идиотами! А кстати, надо нам длянашего профессора кличку придумать, а то мало ли, кто-то подслушает нашразговор и сразу смекнет, о ком речь. Какие будут предложения?

— Я думаю, Док подойдет! — сказала Виктоша.

— Нет, Док это слишком близко, профессор, доктор, нетне пойдет!

— Тогда — Бегунок, он же все время бегает туда-сюда!

— Тоже очень прозрачно! — хмыкнул Денис.

— На тебя не угодишь, — обиделась Виктоша.

— Может, Ртутик? — неуверенно предложила Муся.

— Ртутик? Слишком вычурно. О! Я знаю! Мы назовем егоШариком! И все подумают, что речь идет о песике!

— Тогда уж для полной маскировки предлагаюЖучку! — засмеялась Виктоша. — Точно никто не догадается!

— Да ну вас, зачем вообще эти дурацкие клички! —вдруг возмутилась Муся. — Будем говорить просто «он» и дело с концом! А топредставите себе, кто-то нас подслушает и решит, что мы рехнулись. «Жучкауехала в Кострому!» или «Жучка пошла в кино». Курам на смех!

— Пожалуй, ты права! — согласился Денис. —Чем меньше сложностей, тем лучше! Ой, девчонки, я совсем забыл! Мне же на почтунадо, Борису позвонить! Я обещал!

— Один дойдешь? — спросила Муся.

— Конечно, что за вопрос. А вы куда намылились?

— Никуда, — ответила Виктоша. — Мне простонадо кое-что постирать.

— А мне бабушке помочь!

— Ладно, я пошел! Можно, я возьму велик?

— Дом Ефросиньи Макаровны стоял на отшибе, в лесу, и доцентра деревни, где располагалась почта, было добрых полтора километра.

— Конечно, бери! — разрешила Муся.

Велосипед у них был один на троих. Вскоре Денис уже входил впомещение почты. Это была довольно большая комната, с двумя кабинами длямеждугородных переговоров. Вдоль стены стояло несколько стульев. Денис заказалразговор и сел на стул. Кроме него, желающих звонить не было. Он взял ссоседнего стула старый затрепанный номер «Огонька» и углубился в статью орэкете. Внезапно он услышал, что к почте подъехала машина, и из нее вылезпрофессор в рыжей бейсболке. Рыжик — вот самая лучшая кличка, подумал мальчик,и стал из-за журнала наблюдать за профессором. Тот подошел к телефонистке изаказал разговор с Москвой.

— Интересно, подумал Денис, надо будет обязательноподслушать, о чем он будет говорить. Только бы нам одновременно не далиразговор! Прошло минут пятнадцать. Рыжик то и дело вскакивал со стула, подходилк телефонистке и спрашивал, скоро ли дадут Москву. Наконец девушка невыдержала.

— Послушайте, если вы будете каждую минуту менятеребить, быстрее не будет!

— А? Да, конечно, извините! А вообще, девушка, вы зряна меня сердитесь, мне просто очень нужно поговорить с Москвой!

— Вон парнишке тоже нужно, а он сидит себе тихо! —проворчала девушка.

— Профессор глянул на Дениса.

— По-моему, я вас где-то уже видел, молодой человек!Денису пришлось опустить журнал и взглянуть на профессора.

— Да, здравствуйте, — сказал он и слегка привстал,как-никак он говорил со старшим по возрасту. Его все считали хорошо воспитанныммальчиком.

— Вы москвич?

— Да, — отвечал Денис.

— У вас тут дом? — поинтересовался профессор.

— Нет, я живу у знакомых.

— А у кого, если не секрет?

— Вот привязался, подумал Денис, а вслух сказал:

— У Ефросиньи Макаровны, знаете такую?

— Как же не знать! Ефросинья Макаровна замечательнаяженщина! Потрясающая! В прошлом году она вылечила мою жену! Надо будетобязательно к ней наведаться, так сказать, нанести визит вежливости ипоблагодарить…

— Москва, вторая кабина! — крикнуладевушка. — Парень, твой заказ!

— Денис бросился в кабину.

— Боря, это я!

— Дениска! Как ты там?

— Здорово! Тут так здорово! Лес, речка… Я сплю насеновале, представляешь?

— Представляю, — хмыкнул Борис. — И тебе этонравится?

— Не то слово! А парное молоко! А хлеб! Никогда такогоне ел! И грибы тут уже есть!