— На ваш выбор, Ваше Величество. Я не имею чести быть знаком ни с кем из них.

— Ну, да, верно… Застал ты меня врасплох, Николай. Однако… слово императорское не пустой звук. Сдержу. Да и можно ли пожелать более достойного зятя? Вот только выбор-то невелик. Свободна у меня только младшая, Екатерина. Ей семнадцать — ровесница твоя, получается. Наверное, ты её видел. Красавица. Впрочем, как и все мои девочки.

— Нисколько не сомневаюсь, Ваше Величество.

— Да, — царь задумчиво почесал щёку, глядя на меня. — Надо вас познакомить, стало быть. Но не сейчас. Покумекаю, как это устроить. Думаю, против она не будет. Насколько мне известно, сердце её свободно. А если даже и нет — слово моё у тебя есть, Николай, — закончил он твёрдо.

— Благодарю, Ваше Величество, — от отвесил низкий поклон.

— Теперь ступай. Я сам скоро выйду. Не останавливать же праздник из-за этого… выродка.

И правда, через несколько минут царь вышел к гостям. Надо сказать, это было эффектно. Бал, конечно, прошёл не так, как планировалось. Было волнение, были обсуждения, было много тостов за царя, отечество и за нас с Павлом. Собственно, нам проходу не давали. Каминская сияла и не оставляла меня ни на минуту. Её брат — считай, опекун — тоже был в восторге. Ещё бы: теперь никаким слухам не перебить того, что случилось — его будущий зять спас Его Величество!

Наконец, настало утро, и гости начали разъезжаться. Все были полны предвкушения: им предстояло ещё не один день рассказывать тем, кого на празднике не было, о том, свидетелями чего они стали. Уверен, не пройдёт и недели, как в городе будут говорить о том, как маркиз Скуратов кинулся прикрыть собой императора, чудом избежал пули — как вариант, был тяжело ранен — а затем лично обезвредил и убил злодея.

Каминская уехала с братом, Павел — с отцом. Князь был в восторге и принимал всю ночь поздравления за сына.

В замке я скинул маскарадный костюм, принял душ и завалился спать. Поистине можно считать, что этот год в новом мире прошёл удачно. Впереди ждёт новый, и он обещает стать куда спокойней этого. Почти все мои враги мертвы, царь меня обожает, я обзавёлся друзьями и деловыми партнёрами, нашёл трёх невест, получил титул маркиза, укрепился на имевшихся землях и получил новые. Чего ещё желать?

Перед сном мелькнула мысль: а действительно ли я хочу вернуться туда, откуда каким-то образом прибыл? Что я там оставил? Месть? Стоит ли она новой жизни, которую я обрёл здесь?

Но об этом подумать ещё успеется. А сейчас — спать!

Глава 4

Продрых я до пяти часов дня. Валялся бы ещё, но свет, бивший в окно между портьер, резал глаза, а вызывать лакея, чтобы задёрнул их, было бессмысленно: всё равно после этого я бы уже не заснул. Так что, откинув одеяло, я сел, спустил ноги на пол, нашарил тапочки и поплёлся в ванную. Пока смывал с себя холодным душем остатки сна, почувствовал голод. Неудивительно: столько часов мой организм просуществовал без пищи. До ужина оставалось ещё часа полтора, даже больше, так что я спустился на кухню и подрядил повара сварганить мне что-нибудь на скорую руку. В результате пришлось довольствоваться холодным свиным языком с хреном на ломте ржаного хлеба. Пока жевал, запивая крепким чёрным кофе, всерьёз задумался о том, чтобы вложиться в продуктовый бизнес. Город спасало то, что населения было немного — меньше миллиона. На мегаполис Камнегорск никак не тянул. Правда, большинство других сохранившихся после Великой войны городов были ещё меньше. Насколько я понимал, по-настоящему крупные поселения остались только в Африке и Азии. Но их было совсем немного. А ведь были территории, где людей не осталось вовсе. Например, Исландия или большая часть островов.

Овощи и фрукты выращивались в теплицах, в том числе, при искусственном свете — под землёй. В некоторых районах подобные парники уходили на несколько этажей вглубь. Птиц разводили даже на крышах — почти повсюду имелись подобные фермы. Основную проблему представляло выращивание животных, дающих мясо и молоко. Их приходилось выгуливать в течение дня за городскими стенами, а к вечеру сгонять обратно. Даже несмотря на то что гули и прочие твари активизировались с наступлением темноты и при солнечном свете практически не представляли опасности, они могли появиться в любой момент и утащить несколько животных, а то и людей. Случалось подобное редко, однако бывало. А главное — пастбища вокруг города быстро истощались. Плюс на зиму нужно было заготавливать сено. Короче, бизнес прибыльный, если не сказать больше, и каждый клан активно им занимался, но перспектив для расширения никаких. Сберечь бы то, что есть. О посевах зерновых речи практически не шло. Для этого требуются поля. Так что мукой закупались у нескольких поставщиков, которые пользовались тем, что вокруг них было мало нежити, а территории отличались неприступностью. Они и обеспечивали те города, у которых хватало денег и имелись возможности вывозить муку или готовую продукцию. Некоторые же поселения уже давно не знали, что такое хлеб. В общем, Камнегорск считался ещё очень даже ничего. Процветающим городом-государством. С самолётами, совершающими редкие, но регулярные рейсы, ведущим торговлю.

Покончив с поздним обедом (или ранним ужином), я отправился в библиотеку, чтобы изучить вопрос сельского хозяйства и животноводства в Камнегорске. Наверняка можно куда-нибудь вписаться. Да, конкурентам это не понравится, но когда меня это останавливало? Тем более, начались новогодние каникулы, и делать было особо нечего.

До ужина я просидел над книгами. Делая пометки и выписки, формулировал интересующие меня вопросы. Затем явился слуга и позвал трапезничать. Не то, чтобы мне хотелось есть, но нужно было сделать перерыв. Так что спустился в столовую, где насладился довольно скромным блюдом — жареной курицей с