— Прекрати! Тормози! Тормози! — плачу я и трясу его за плечо.

Папа продолжает хохотать и разворачивается ко мне. С ужасом смотрю в его белесые безжизненные глаза, вижу, как по виску стекает густая, вязкая кровь. Отец тянет руку к моему лицу.

— Нет, — кричу я. — Не надо! Не надо!

Кто-то несильно бьет меня по лицу, резко сажусь и прерывисто дышу. Меня знобит, тело покрыто липким потом. Ручьи теплых слез нескончаемыми потоками сбегают по моим щекам и подбородку.

— Тише, тише. Все в порядке, ты дома, — брат притягивает меня к себе, и обхватывает руками. — Это сон, Полина, просто дурной сон.

— Кир… — всхлипываю и прижимаюсь к нему, утыкаюсь носом в плечо. Мы сидим так несколько минут, Кирилл не выпускает меня из объятий, мягко поглаживая по волосам и укачивая, как младенца.

Немного успокоившись, я отстраняюсь от брата. Сердце еще трепещет раненой птицей, но уже не пытается вырваться из груди.

— Пойдем со мной, — произносит Кирилл, поднимается и тянет меня за собой. — Заварю тебе травяной чай.

Покорно следую за ним на кухню, шлепая босыми ногами по плитке, опускаюсь на стул и, опираясь локтями в стол, растираю лицо ладонями.

— У тебя снова начались ночные кошмары, — констатирует Кирилл и ставит красный в белый горох чайник на плиту. — Как давно?

— Сегодня впервые за последние полтора года.

— Что снилось?

— Сегодня отец, но суть та же: трасса, машина, страх, — вкратце пересказываю ему свой сон.

— Жуть, — брат наливает воды в высокий стакан и подает его мне. — Знаешь, что могло спровоцировать?

С благодарностью киваю и делаю медленный глоток. Чувствую, как освежающая жидкость скатывается в пищевод, смывая остатки сновидения. Размышляю, стоит ли сейчас рассказывать о своем увольнении Кириллу. Наконец, я решаюсь.

— Меня попросили с работы. Перенервничала, — пожимаю плечами.

— Причина? — брат садится напротив и внимательно смотрит на меня.

— Сотрудница, которую я замещала, вышла из декрета раньше, чем планировалось.

— И все? — удивленно поднимает бровь Кир.

— Этого мало? — язвлю я.

— Я мог бы подыскать тебе место в нашем холдинге.

— Нет.

— Долго ты еще собираешься работать на чужих людей? Рано или поздно тебе придется войти в курс дела.

Я начинаю закипать и мысленно уже готовлюсь отражать атаку, но брат замечает это и примирительно поднимает руки. Кирилл встает, выключает засвистевший чайник и наливает горячую воду в кружку.

— Все-все. Нет, так нет, — он ставит кружку на стол передо мной. — Выпей и попытайся уснуть.

Удивленно смотрю на скрывающегося в проходе Кира. Это как? Он даже не будет со мной спорить? Мне кажется, или это похоже на перемирие?

Глава 3. Максим

Тропинка петляет между зарослями, я бегу по ней, оставляя лесной массив позади. Деревья расступаются передо мной, открывая вид на небольшое озеро с плавающими в нем утками. Огибаю водоем по кругу и устремляюсь дальше, не сбавляя скорости. Сворачиваю с тропы и оказываюсь на пустой аллее, с изредка попадающимися навстречу такими же утренними бегунами. Миновав ворота парка, я снижаю громкость музыки несколькими касаниями пальца к левому наушнику и бегу в сторону дома.

Телефонный звонок застает меня в душе. Сдвигаю дверцу душевой кабины и тянусь к подвесной тумбе, на которой лежит надрывающийся смартфон. На экране высвечивается имя «Кир». Принимаю вызов и включаю громкую связь.

— Слушаю! — рявкаю я.

— Макс, у меня для тебя есть отличная новость, приезжай!

— И тебе доброго утра, — возвращаюсь под душ и смываю с себя мыльную пену.

— Ты что, в душе? — орет Кирилл, явно пытаясь перекричать льющиеся водяные потоки. — Да выключи ты воду!

Чертыхнувшись, я ударяю ладонью по ручке смесителя, затем неторопливо выхожу из кабины и оборачиваю вокруг бедер полотенце.

— Ну?

— Так вот, я жду тебя в офисе, — продолжает Кир, услышав, что шум прекратился. — Это срочно!

— Да что случилось?

— Я нашел тебе пиарщика! — торжественно заявляет друг и завершает разговор.

Должен признать, Белову удается меня заинтриговать. Неделю назад наш холдинг выкупил небольшое винное производство. Для бывшего владельца дело оказалось убыточным, и он слил его нам за бесценок вместе с виноградниками, и теперь мне предстоит помочь этому бизнесу сделать новый вдох. Изучив структуру компании и запросив аналитику за последний год, я пришел к неутешительному выводу, что руководство предприятия совершенно не занималось продвижением своего продукта, отчего продажи неумолимо падали. Конкуренты постепенно вытесняли их с полок более интересными и выгодными предложениями. Поэтому прием на работу толкового пиар-менеджера является едва ли не первоочередным пунктом в моей стратегии по спасению загибающегося бизнеса.

Спустя полтора часа я измеряю шагами пол в кабинете Белова и, разве что, не дымлюсь от праведного гнева, направленного в сторону товарища. Кирилл же в это время спокойно наблюдает за моими перемещениями, развалившись в кожаном кресле.

— Макс, ну же, скажи, что я круто придумал, = невозмутимости Кира можно лишь позавидовать.

— Еще раз тебе говорю! Нет! Ни за что! Производство еле дышит, нам нужен опытный специалист! Мы не можем так рисковать и брать человека без опыта, и мне совершенно наплевать на то, что это твоя сестра! — возмущаюсь я.

— А я еще раз тебе говорю, что мы возьмем ее! Она справится. К тому же, всегда будет находиться под присмотром.

— Господи… совсем уже спятил со своим контролем. Кир, ты деспот! Тиран! Оставь девчонку в покое, пока она не сбежала от тебя на другой конец земного шара! Еще и меня решил втянуть в ваши семейные разборки! — я сам не замечаю, как начинаю повышать голос. — Нет у меня времени с ней нянчиться!

— Не ори, — морщится Кирилл и переходит к откровенному шантажу, — заметь, я тебя сейчас как друг прошу, но могу начать просить как начальник заместителя, оформим все по правилам, приказом. Давай так. Берешь Полинку на испытательный срок, скажем, в три месяца. Не справляется — увольняешь к чертовой бабушке. Если справляется, тогда все в плюсе: у Полины будет работа, у меня — спокойствие, у тебя — отличный пиарщик.

— И двухнедельный отпуск в Италии, — добавляю я, понимая, что ситуация патовая.

— Чего? — не понимает Кирилл.

— У Полины — работа, у тебя — спокойствие, у меня — отличный пиарщик и двухнедельный отпуск в Италии, который ты же мне и оплатишь. С перелетом. И еще ты поклянешься, что ни разу, повторяю — ни разу, что бы ни произошло, не потревожишь меня за те две недели, пока я буду отдыхать, сидя у бассейна с коктейлем в одной руке, а другой — обнимая горячую итальянскую синьорину.

— Придурок, —