как часы. Особенно мотор, который до сих пор вгоняет в панику автосервисы. Мотор, который Леша уже пару раз разбирал, затаскивая в свою квартиру на шестнадцатом этаже новостройки.

— Тааак, — потертый запасной ключ сверкнул в полумраке. Запасной, потому что основной комплект давно был утерян.

Ключ как по маслу зашел в замочную скважину двери и провернулся. Сломался, и остался торчать внутри.

— Черт…

Это никогда не кончится

Зеленый газон на территории реабилитационного центра стелился ковром. Так и хотелось лечь на него и уснуть, но Женя пристально смотрел за тем, как инженер пристегивает к нему эти несуразные и неказистые ноги.

— Забыл спросить, а дизайнеров у вас в штате нету?

— Нету.

— А то подправили бы…

— Еще слово и я покрашу их в розовый.

— Не, ну я серьезно, у нас кустари вещи красивее делали. Царь-мангал не в счет, но все-же…

— Это прототип, да и зачем утяжелять конструкцию ради красоты? Мы тут немного другим заняты. Пусть хоть работать начнет, а там уже после отладки и подумаем. Я даже позволю тебе нарисовать эскиз, — отшутился Леша. Они за прошедший месяц с Женей довольно часто общались. Женя не был дураком, поэтому общий язык в итоге получилось найти. Порой даже начал проскакивать черный юмор, за который Алексею почему-то перестало быть стыдно. Женя заразил.

— Они не тяжелые, если че. Мясные ноги были тяжелее…

— Честно сказать, меня тоже бесит, что они похожи на две палки, с лапшой проводов вокруг.

— И годролиний. Кстати, а ты сам это все делал?

— Пластину доработали коллеги. А палки-ковырялки…

— «Ноги».

— «Ноги» делал сам.

— И трубки развальцовывал, и компрессора внутрь ставил…

— И подбирал клапана и гидроцилиндры…

— И сварщик, и электрик…

— И чтец, и жнец, и на дуде дудец. Все, — радостно подскочил Леша. — Пробуй!

— Пробую. Ничего.

— Да е-мое! Когда ж это… — присмотрелся. — А, включить забыл!

Компрессор за доли секунды нагнал давление в мизерный бак. Прожужжал еле слышно и замолк. Блестящий шток начал тонуть в цилиндре, и рука инженера почувствовала, как по линиям движется масло. Нога согнулась, и компрессор снова включился, догнал давление до рабочего.

— Чел, — ошеломленно посмотрел на инженера Женя. — Чел! Я ногу согнул!

— Так и хотел?

— Нет, хотел разогнуть, но… — солдат вздрогнул, когда Алексей подхватил с его бедра планшет. Вывел на экран параметры импульсов нервных окончаний с пластины и подкорректировал точки выхода сигнала. — Эй! А вот теперь она разогнулась!

— Как и хотел?

— Да, твою мать! ДА!

— Тихо, остынь! Ты щас столько шумов тут наделал, что программа запуталась. Можешь радоваться вполсилы?

— АЛО?! ЛЕША! Она двигается!

— Да вижу я!

— Двигается!

— Господи, да успокойся, — повеселел инженер и сел на скамейку рядом. Посмотрел на ровный газон и поймал себя на мысли, что хочет прогулять работу и поваляться на этой траве. И так весь месяц пахал без продыху. Вот только не потому, что надо, а потому, что стало интересно. Идеи в голове появлялись быстро, и обдумывать их было даже приятно. Вот что значит работа, которая по душе.

— Я хочу попробовать встать.

— Давай, я слежу за сигналами.

Женя неуклюже распрямил ноги, так и не оперевшись ими на землю. Попробовал еще раз, но получилось нисколько не лучше. Согнул стопу, руками упер ее в траву, облокотился на колено и принялся медленно подниматься вверх. Компрессор работал как надо, и цилиндр выталкивал поршень, распрямляя коленный сустав.

— Трудно думать о том, как это правильно делать.

— Мы для этого тут и торчим. Будем пробовать и вычленять сигналы, пока это все не перейдет на автоматику. Как только карта импульсов будет чистой, ты будешь управлять ими как своими. В этом смысл проекта. Заменить ноги.

— Слушай, а если серьезно… Это я все и так понял, но мы сможем сделать так, чтобы протезы чувствовали?

Леша опустил взгляд. Одно дело заставить ноги работать, а другое дело, заставить их чувствовать. Конечно хотелось добраться и до такого, но даже полный энтузиазма ум понимал, что это просто невероятно тяжело. Многие компании тратили годы на разработки подобных систем, а тут надо с нуля, да еще и с патентом на изобретение. — Слушай, чтобы все и сразу — надо быть гением. А мы… Ну… Мы не гении.

— Забей, я так спросил. Просто, чтобы ты знал, я предпочту двойной прыжок, или телескопические голени ощущению давящего ботинка, — Женя сделал пару неуклюжих шагов.

— Хах. Так и подумал. Ладно, садись в кресло, поедем в зал, к перилам. Будешь бродить, пока кровь не пойдет.

— Садись? — Женя посмотрел на кресло-каталку. — Ну уж нет! Еще один день в этой чертовой колеснице, и я завяжу ее узлом!

— Понял-принял. Руку подать?

— Нет, — твердо и четко ответил солдат. — Сам дойду.

Шаг за шагом, Женя все меньше пытался держать равновесие руками. Казалось, что еще чуть-чуть, и он сможет идти как на своих двоих, вот только внутри он обдумывал каждое действие протезов, отчетливо понимая, что если так и продолжится, то их использование превратится в ад. Даже машину водить не так сложно, как управлять этим…

— Лех, слушай, угол приложения силы на колене и на стопе сильно отличается. Стопа медленнее, но тяговитее. Ты сможешь это поправить?

Инженер пригляделся к металлическим ногам. Он точно помнит, что проводил расчеты для точек крепления. Считал плечо так, чтобы гидроцилиндр мог распрямить стопу при учете веса Жени. При учете его веса и запаса в десяток килограмм. Думал тогда, что его подопечный однажды решит поднять на руки детей.

— Там нагрузка под сотню установлена. Не хотел бы уходить от грузоподъёмности. Может лучше сечение поправить?

— Не, там как ни крути, чем-то пожертвуешь: скоростью нагнетания, или мощностью срабатывания. Оставь пока так. Сотню килограмм. Мне нравится. Я, наверное, привыкну.

— А я, наверное, подумаю…

— Смотри, смотри! — Женя снова сделал неуклюжий шаг. — «Маленький