– Люба, о чем замечталась? Подгоняй коня, не тормози! – это Татьяна, наш проводник по этим горным тропам.

Гордая дочь алтайских гор, на коне сидит как влитая. Она, наверное, и родилась прямо на коне. И, конечно, не может понять моего состояния. А Балтика скачет все медленнее и медленнее, отставая от остальной колонны все дальше и дальше.

– У тебя чумбур на что? Давай, работай. Не ленись и коню не давай лениться.

– Да не ленюсь я. Страшно просто, с непривычки.

– Ничего, не бойся. Привыкнешь. Ты, главное, коня почаще чумбуром подстегивай.

«Подстегивать чумбуром не хочу! Дело не в коне, а во мне», – думаю я, и мы плетемся самыми последними, далеко отстав от колонны. Над нами весело щебечут птицы. За нами только раскидистые кедры и высокие стройные сосны. Да еще рой мух и оводов со всех сторон скрашивает наше одиночество. Гулко стучат подковы по булыжникам набитой, протоптанной тропы. Неторопливой тряской рысью скачет мой конь, минуя кустарники и перешагивая через огромные корни деревьев, переплетающих дорогу.

Я отпускаю поводья. Не подгоняю чумбуром. Не пришпориваю. Наблюдаю за конем. Чувствую себя.

Чавкает грязь под копытами. Балтика вскидывает голову, трясет гривой – отгоняя мух, уверенно прокладывает дорогу в неглубоких болотцах. Комья грязи летят в разные стороны. Вспенивая фонтаны брызг, конь врезается в воду широкой и неглубокой речки. Я такие речки переходила вброд сама, на своих двоих. Поэтому хорошо знаю, как немеют ноги от ледяной воды. Как сильно бьют по ногам и закручиваются волны, стремясь увлечь за собой. Как ноги скользят по камням, заросшим тиной. Балтика, соскальзывая и оступаясь, осторожно выбирает дорогу. Холодные брызги летят вверх, приятно освежая мою разгоряченную от зноя кожу.

«Пусть сам выбирает дорогу и скачет в своем темпе», – решаю я довериться коню. И расслабляюсь.

А перед нами широкая долина между двух зеленых, поросших лесом, горных хребтов. Проторенная дорога под копытами коня. И вся наша группа далеко впереди.

Балтика сильно прижимает уши. Всхрапывает. Я сосредотачиваюсь. Но внимательно понаблюдать за ним не успеваю. Резкий рывок вперед подбрасывает меня высоко вверх. Я инстинктивно обрушиваюсь вниз. Через секунду Балтика уже несется вскачь… галопом! Ноги заклинивает в стременах. Пальцы как крючья вцепляются в поводья.

Врастаю в седло. По спине стекают холодные струйки пота. Подо мной разгоряченная спина коня. Неукротимая мощь стальных мышц, несущих меня как ураган. Свист ветра в ушах. Глаза заволокло слезами. Сердце колотится о ребра. Пропуская удар – замирает от восторга.

Воздух переполняет легкие. Дышу с присвистом. Больно дышать. Не успеваю выдыхать. Ноги в стременах дрожат от напряжения. На губах – соленый привкус крови. Внутри я – как звенящая, натянутая струна. Стремительно несусь на коне высоко над землей. Я лечу, будто у меня выросли мощные крылья. Душа с каждой секундой наполняется жаждой жизни, как паруса ветром.

Мы вихрем проносимся мимо, оставив всю группу далеко позади.

И сейчас эта пьянящая смесь страха и восторга – я, женщина по имени Любовь.

– Молодец, быстро учишься, – смеется Татьяна, догоняя нас. – Это твой чумбур придает ему скорости?

– НЕТ! Я обхожусь без плетки. И доверяю Балтике! А Балтика показывает мне галоп!

– Ну, на доверии далеко ты не уедешь, – усмехается наша проводница. – Они привыкшие к плетке.

– Посмотрим.

Долина заканчивается. Начинается опять тропа в гору, и мы идем вровень с остальной группой. Снова набираем высоту. Ясное голубое небо над нами становится все ближе. Ветер доносит душистый запах меда. Так пахнут цветущие горные травы. Подъем становится все круче. Кони поднимаются, тяжело дыша, и все ниже опуская головы. Скользят копытами по крутой тропе и покатым валунам. Их широкие бока раздуваются, как кузнечные меха. Кони неутомимо идут на перевал.

– Скоро Каракольские озера, – говорит Татьяна, ехавшая рядом.

– Ох, быстрее бы, – запыхавшись от непрерывной тряски, отвечаю я.

Делаем последний рывок. Наконец мы на перевале Багаташ, что переводится как «каменная лягушка». Перед нами широкая седловина между горных вершин. Островки голубых, розовых, фиолетовых цветов. Редкие пики скальников. Скачем сквозь заросли карликовой березы, покрывшие огромное плато изумрудным ковром. Я набираюсь смелости и держусь в седле, только упираясь ногами в стремена. Душу, сердце и руки я раскрываю навстречу ветру, наполненному душистым запахом трав.

Проводники объявляют привал. Мы спешиваемся. Делаю несколько панорамных снимков и ухожу на край плато. К самому обрыву. Туда, где ясное небо встречается с землей, украшенной белыми цветами. Далеко внизу, сверкая под солнцем, виднеется цепочка лазурных озер. Два горных хребта, будто сложенные лодочкой огромные ладони, бережно хранят эти жемчужины Алтая.

За спиной чуть слышно щелкают фотоаппараты. Ребята сохраняют красоту на фото и видео. Сморю вниз до головокружения и слушаю, о чем говорит тишина. Просто смотрю и слушаю. Сохраняю эту тишину и покой в душе. И больше мне ничего не нужно.

– По ко-ням! – раздается команда дяди Васи.

Легко запрыгиваю в седло. Беру покрепче поводья – на случай неожиданного галопа. Слегка пришпориваю. Балтика фыркает, переступает с ноги на ногу и трогается обычной тряской рысью вслед за колонной лошадей. Впереди нас ждет спуск в долину Каракольских озер.

Тропа неожиданно резко падает вниз. «Что-то крутовато», – едва успеваю подумать я и сразу съезжаю на холку Балтике. Лицом вниз, остальной частью вверх. Судорожно держусь руками и ногами. Наклон все усиливается. Спуск становится опасным. Тропа крутыми зигзагами уходит вниз. На каждом повороте конь оступается, копыта скользят, разъезжаясь на камнях. Мое сердце бешеными толчками разносит жажду жизни по всему телу. Кровь пульсирует в висках. Губы пересыхают. Сцепив зубы, молчу, удерживая внутри сдавленный крик ужаса.

Длинная цепочка коней и всадников растягивается по тропе. Лошади, сильно приседая назад, сгибая задние ноги, съезжают вниз на передних. Клубы пыли из-под копыт. Булыжники летят над тропой как снаряды. Седокам наверху эти снаряды не страшны. Но кони от них шарахаются при прямом попадании. Одно неверное движение – и конь, и всадник кубарем улетят вниз. Гулко стучат подковы по камням. Узловатые ноги коней спотыкаются, попадая на большие валуны. Пыль снова забивает ноздри. Нечем дышать. Воздух тяжелый. Дико хрипя, кони роняют с губ клочья розовой пены.

За полтора часа спуска воздух на тропе пропитывается едким запахом пота и страха.

Наконец-то склон становится более пологим. Ощущение такое, будто я срослась со спиной коня. С трудом разгибаюсь и приобретаю более привычное, вертикальное положение. Мысленно произношу: «Господи, благодарю тебя за то, что все мы целые и невредимые!»

Тропа выводит нас к небольшим уютным домикам – базы