Никому не известна личность Эль Сида, и тот, очевидно, хочет, чтобы так оно и оставалось, потому что скрывается в своем золотистом космическом шлеме, плаще и перчатках.

– Любой геймер знает Эль Сида, – говорит Умберто. – Если он здесь, шансов у нас нет.

– Может, они хотят использовать в тесте и ребят с обычными навыками, – предполагаю я. – Они же не могут делать игры только для супер-гениев.

– Если Эль Сид – супергений, то он – явно девочка, – заявляет Карли.

– МОЖЕТ, и девочка, но не на этот раз, – спорит Умберто. – Эль Сид – двадцатилетний парень из Перу, который в семнадцать лет поступил в Массачусетский технологический университет. Все остальное покрыто мраком тайны.

Очередь по сантиметрику движется вперед, пока мы в конце концов не добираемся до большой металлической двери, за которой лежит земля обетованная. Сообщаем типу на входе наши имена, и он безо всяких фанфар отмечает их галочкой в списке. Наверное, глупо было ждать какого-то особого отношения только потому, что мой папа в прошлом году работал над титрами к нескольким видеоиграм.

Но другой тип в кепке «Глобал геймс» доказывает, что я ошибаюсь (впрочем, ЭТО обычно нетрудно):

– Ты сын Джереми!

Он представляется Томом и принимается без умолку трепаться о том, какой изумительный художник мой отец.

– И он такой веселый, – захлебывается от избытка чувств Том. – В прошлый раз, когда он был здесь, мы все просто по полу катались. Буквально по полу, и визжали от смеха.

Я бы описал своего отца как умеренно веселого человека – уж точно не того комедианта, каким выставляет его Том. Мэтт принимается подхалимничать, поддакивая Тому насчет того, какой же уморительный у меня отец. Я пытаюсь не закатывать глаза, наблюдая, как мой друг подлизывается к одному из тех, кто всем здесь заправляет. Бросив взгляд на Карли, я замечаю, что она улыбается. Кое-что о Карли: от нее ничто не укроется.

Умберто подкатывает к Эль Сиду, чтобы сообщить тому, что он – огромнейший его фанат, но получает в ответ лишь кивок от легенды гейминга. Тем временем мы с Мэттом притворяемся волшебниками, заставляя четыре пончика исчезнуть менее чем за минуту.

С другого конца помещения Карли бросает на нас взгляд строгой мамы, намекая, что хватит поглощать бесплатную еду, так что я беру салфетку и сосредотачиваю внимание на Томе, который пытается всех утихомирить.

Он оглядывается, потом вытаскивает из кармана свисток и очень громко в него дует:

– Приступим к играм!

Тест?!

Том делит всех на команды по трое, что означает, что кто-то из нас должен присоединиться к чужой команде. Умберто, Мэтт и я пристально глядим на Карли, которая отвечает нам недобрым взглядом, прежде чем выйти в центр зала.

– Как думаете, ей не показалось, что мы против нее сговорились? – спрашиваю я.

– Не больше, чем обычно, – отзывается Мэтт.

Умберто призывает все силы, чтобы выговорить:

– Вы только посмотрите, в чьей теперь команде Карли!

Обернувшись, мы видим, что Карли улыбается, точно кошка, слопавшая канарейку, и усаживается рядом с Эль Сидом.

– А ведь это мог быть я, – произносит Умберто.

– Или я, – прибавляет Мэтт.

– Может, это нам за то, что мы ее спровадили. – Меня не отпускает стыд из-за того, как иногда мы пользуемся добродушием Карли, чтобы получать преимущества для себя.

– Может, она выведает что-то полезное, – с надеждой говорит Умберто.

Стажер передает на каждый стол гигантские блокноты. Инструкции толще, чем справочник «Желтые страницы Лос-Анджелеса», который мама упорно держит дома, хотя мы никогда им не пользуемся.

– Предполагается, что мы должны это ПРОЧЕСТЬ? – спрашиваю я.

Парень за соседним столом с блестящей банданой вокруг шеи, ехидно ухмыляется, глядя на меня:

– Нет, у нас тут кружок оригами. Начинай вырывать страницы и складывать!

За его столом все смеются, и я чувствую, как у меня вспыхивают щеки.

– Ну, это И ПРАВДА было довольно смешно, – признаёт Мэтт.

К счастью, Том продолжает:

– Вы, везунчики, станете первыми ребятами во Вселенной, которые сыграют в нашу новую видеоигру. – Он срывает кусок черной ткани с монитора перед столами: – Поприветствуйте «Арктического ниндзя»!

Все в зале издают громкое хоровое «О-О-О-О-О-О-О-О!».

– Если там и вся остальная графика такая, игра будет просто грандиозной! – выдавливает Умберто.

Это верно: скриншоты на мониторе полны экзотических ландшафтов с затейливыми деталями и сочными цветами. Я переиграл во множество видеоигр, где дело происходило в разных сеттингах, но невероятная среда, созданная в этом игровом мире, не похожа ни на один из них.

– Итак, для начала все пробегитесь по инструкции. Затем пройдете тест на последней странице и будете готовы играть!

– Он только что сказал «ТЕСТ»?! – шепчу я Мэтту. – Никто не предупреждал, что тут будет тест!

– В субботу-то! – добавляет Мэтт.

Но, оглядев помещение, я вижу, что все уже начали читать. Некоторые ребята так быстро переворачивают страницы, что я задумываюсь, не стоит ли у них рядом вентилятор. Я сам еще не успеваю прочесть первый абзац, а Умберто уже на шестой странице.

По какой-то причине я решил, что участие в этой фокус-группе даст мне отдых от чтения, – станет таким делом, в котором я не буду чувствовать, что на десять шагов отстаю от всех остальных. Может, для разнообразия я даже смог бы проявить себя ЛУЧШЕ большинства других ребят. Но становится ясно, что мне пора бы уже привыкнуть вечно занимать низшую ступеньку – не только в школе, но и вообще в жизни.

Хоть Карли и сидит за другим столом, ее способность читать мысли не теряет остроты. Когда я оглядываюсь на нее, она таращится на меня со своим выражением «Ты-в-норме?». Я ценю ее постоянную поддержку – просто хотелось бы, чтобы она не всегда мне требовалась.

Делаю то же, что и всегда, когда нужно прочитать большой текст: пролистываю его, чтобы понять, сколько мучительных страниц мне еще нужно преодолеть. Девяносто семь?! В моем случае этот свет в конце тоннеля означает надвигающийся поезд.