Те, кто не успел выспаться, сделают это через одиннадцать месяцев, на обратной дороге. Мы садимся. Посадка будет на неподготовленную площадку, поэтому всем необходимо разойтись по своим каютам, переодеться в форменные комбинезоны, надеть скафандры и пристегнуться на койках. У вас 15 минут, так что не мешкаем. До разрешения командира корабля не отстёгиваться, торопыг экипаж сразу увидит и пожалуется мне. Встретимся на земле.

Натягивая мягкий серый комбинезон, а на него надевая скафандр, Мигель подумал снова, что к некоторым вещам, как бы долго ты их не ждал, невозможно полностью подготовиться. Посадка на дикую планету к таким вещам относилась безусловно.

– Уважаемые пассажиры, наш корабль совершил посадку на поверхность планеты Оранжевая, –раздалось в динамиках два часа и несколько чувствительных толчков спустя. – Температура за бортом минус 38 градусов Цельсия, скорость ветра 30 метров в секунду. Спасибо за выбор нашего корабля, желаем вам приятно провести время.

Похоже, экипажу тоже надоело ждать посадки.

Глава 2

Хидео объехал обломок скалы, лежащий на перевале, и остановил вездеход. Отсюда открывался хороший вид на долину и разместившуюся в ней базу, и за прошедшие две недели остановка здесь стала традицией. Хидео окинул купола базы гордым взглядом – в том, что они тут появились, было немало и его труда, и начал спуск.

Вблизи база выглядела тоже вполне достойно: два купола побольше – склад и ангар, два поменьше – жилые и рабочие помещения, и самый маленький – медицинский. Купола соединялись переходами с прозрачными стенами. Каждый купол в отдельности имел собственную систему шлюзов и, при необходимости, мог служить автономным убежищем в случае аварии. Чуть в стороне размещались генераторы, водонапорная башня и антенна планетарной и космической связи.

Хидео завёл вездеход в ангар и принялся за разгрузку прицепа. Основные грузы уже были перевезены с корабля на склад, остались небольшие ящики с расходными материалами для лаборатории, инструментами, запасными частями и тому подобной мелочью. Переправив груз на склад (потом разберёмся, что кому), он подхватил одну коробку и пошёл в вотчину Мигеля Мозели.

Атмосфера срочного переезда (который страшнее нескольких пожаров) царила и там. Дверь в медоблок, чтобы не закрывалась, была прижата узким длинным ящиком, а за дверью слышались голоса на повышенных тонах.

– Я не буду подписывать приёмку, пока всё не распакую и не проверю работоспособность оборудования, – голос врача звучал устало, но безапелляционно.

– Вам всё доставили, извольте принять, – горячился завхоз.

– Здесь один сканер стоит больше, чем я получу за всё время работы в экспедиции, так что спешка в этом деле неуместна.

Хидео бы ещё с удовольствием постоял и послушал (кто бы ни победил в споре двух неприятных тебе людей, повод позлорадствовать найдётся), но, во-первых, его могли за этим занятием застать, а это будет неудобно, а во-вторых, его сегодня ждало ещё несколько рейсов за «самым последним».

Символически постучав в дверной косяк, он громко заявил:

– Прошу прощения за вторжение, но эту коробку обвешали таким количеством предупреждений об осторожном обращении, что я не рискнул доверять её погрузчику.

Прежде чем он успел войти, из дверей выскочил красный, как после бани, завхоз Эрих, ожёг Хидео недовольным взглядом и умчался по коридору. Посмотрев тому вслед и укоризненно покачав головой, Хидео перешагнул синюю линию, изображающую отсутствующий порог.

Врач, хотя поле бюрократического боя осталось за ним, особо довольным тоже не выглядел. В принципе, неудивительно, учитывая количество забивших помещение ящиков и коробок.

– Поставьте, пожалуйста, на стол, – попросил он, не отрываясь от сортировки разноцветных пакетов.

Хидео повиновался и направился к выходу, но на пороге не удержался и спросил, ухмыльнувшись:

– А вы правда собираетесь забирать свою заработную плату? Стоит ли утруждаться ради такой мелочи?

Мозели поднял голову от груды пакетов, в его лице что-то дрогнуло, и он ответил с нарочитой серьёзностью:

– Придётся. Бухгалтеров жалко – если я её не получу, у них что-то где-то не сойдётся, и они расстроятся.

– А-а-а, – протянул Хидео. – Ну, если так, то да, придётся. Я пойду, а то здесь отчего-то начинаю чувствовать себя подопытным.

– Пожалуйста, пожалуйста, но вы заходите, если что.

Подгоняемый таким многообещающим напутствием, Хидео пошёл к ангару. Всю обратную дорогу к кораблю, благо за две недели поездок он выучил её наизусть, мельхиорец размышлял, почему же Мигель Мозели вызывает у него такое раздражение. С Эрихом всё понятно, он просто тип склочный и неуживчивый, но про врача такое сказать нельзя. Потом его осенило. Мозели-младший олицетворял всё то, чего мельхиорец был лишён. Благополучное детство, возможность выучиться выбранной профессии, найти работу, которая нравится. Нет, нынешняя работа Хидео вполне устраивала, но всё, что было перед ней, он охотно стёр бы из памяти, если бы мог.

Радостное настроение исчезло, как не бывало. Он снова задумался, а зачем вообще приехал сюда? На самом деле, а не по той жалостливой сказке про обиженного прошлым работодателем мальчика, которую он рассказал Фа. Заработать денег? Смешно. В «прошлой жизни» ту сумму, что ему тут заплатят за месяц, а то и два работы, он мог получить за день или потратить за несколько часов. Работать на благо общества? Искупить, как говорится, честным трудом? Ещё смешнее.

По-хорошему, ему стоило выгрести со счёта остатки денег, как следует напиться напоследок, а потом торжественно застрелиться.

Можно скрыться от полиции, но от себя не скроешься, как ни старайся.

Хидео потряс головой и крепче сжал руль: хандрить и жалеть себя, раз уж его сюда занесло, сейчас некогда. Ночью корабль улетал, а сделать предстояло ещё многое. Оно и к лучшему.

Посмотреть на то, как корабль взлетает, собрались почти все члены экспедиции. Идти на перевал отказался только завхоз, пробурчав, что смотреть там всё равно не на что, и лучше он выспится. По правде сказать, такое его решение никого не огорчило, и, облачившись в скафандры, двадцать семь человек слегка неловко с непривычки пошли вверх по склону. Шутить над собственной неуклюжестью никого не тянуло, да и прочие разговоры быстро смолкли. Расположившись на склоне, они смотрели, как в соседней долине тёмная громада корабля оделась россыпью габаритных огней, как во взлётных двигателях что-то зашумело, вспыхнуло, потом загорелось невыносимо-ярким пламенем, как корабль оторвался от поверхности планеты, взлетел, миг – и вот уже о нём напоминала только яркая точка в тёмном небе, а через минуту исчезла и она.

Теперь они остались по-настоящему одни.

Спалось Хидео в эту первую ночь на новой базе